Милорд, откройте тайну! - Лариса Шубникова

— Ты смотришь так, как будто я обед, еда… Меня страшит твой взгляд и в то же время привлекает чем-то. Я не могу понять, что происходит, но я прошу, не прекращай смотреть, — конечно, он смотрел, а как иначе?

Взгляд оторвать от ее глаз, волос, губ и пакостной рубашки он попросту не мог…

— Все, что попросишь, Лу. Я не откажу тебе ни в чем. А ты откажешь мне?

— Не откажу… Чего ты хочешь? — Ги чудом не задохнулся от открывшихся возможностей, и моментально попросил.

— Присядь поближе и не бойся, — Лу подвинулась и вот уже ее лицо в каких-то сантиметрах от его, ее горячее дыхание он чувствует, и руки тянутся к шнурку рубашки. — Лу, ты можешь остановить меня в любой момент, но я прошу, доверься мне.

Он распустил шнурок, медленно стянул одежду с гладких плеч и сделал то, о чем мечтал так долго — оставил поцелуй горячий на одном из них и потянулся ко второму. Лу задышала часто, но не сжалась и не отстранилась. Ги понял это и положил ладони ей на спину, провел от плеч до бедер, почувствовал точеную фигурку под руками и разум обронил. Забухало так громко сердце и руки напряглись, а Лу под ними сникла, растаяла как будто. Ги целовал, уже не разбирая плечи, шею, к груди тянулся жадно, Лу выгибалась с тихим стоном, отдавая себя его губам, ладоням, языку.

Еще одно прикосновение к ее груди и с Ги случилось странное — и темнота в глазах и головокруженье, муть сознания и слабость.

— Ги! Плохо? Я сейчас! — Лу моментально поняла, что с Ги неладно и подскочила, придерживая ворот, побежала за отваром. — Вот, выпей, сразу станет легче. Прости меня, я глупая!

Ги жадно проглотил лекарство и головой тряхнул, как будто отгоняя наваждение.

— Ты глупая? С чего бы? — и голос показался не своим, каким-то очень тихим, слабым.

— Тебе покой необходим, а я тебе мешаю. Тебе полезен сон, желательно чтоб длился до утра и лучше, чтобы никто не потревожил. Завтра потихоньку можно встать и походить. Я помогу тебе! — муть в голове развеялась и Ги взглянул на ангелочка.

Она топталась нерешительно у его постели, сжимала в пальцах края рубашки и глаза, красивые, таким раскаянием светились, что он не стал ее томить.

— Тут ты ни в чем не виновата. Ты шла ко мне читать, а угодила в мою постель и получила поцелуев ворох. Все потому, что я тебя люблю. Мне тяжело сдержать себя, когда ты рядом и так отзывчива на ласки и прикосновения, — она смутилась, но очень правильно и так, как делают все девушки, когда горячие слова в свой адрес принимают от любимых. — Не уходи. Останься.

— Я не уйду, Ги, — она помогла ему лечь на подушки, и улеглась сама, так трогательно положила руку ему на грудь и доверчиво прижалась.

— Лу, обещаю, что буду спать спокойно. Не потому, что ты велела, а потому, что если повернусь неловко во сне, то просто задавлю тебя. Вот, честно, что за гном такой? Когда ты подрастешь и перестанешь меня пугать? — Ги очень старался не думать о том, что было между ними вот несколько минут тому назад.

Он обнял Лу, прижал к себе и снова в волосы уткнулся.

— Чем это я тебя пугаю?!

— Тебя когда-нибудь ветром унесет! И что прикажешь делать мне? — Лу призадумалась, представила, наверно, как Ги бежит за ней и злобно сквернословит, и засмеялась.

— А если я не подрасту? — ей было интересно, что ответит Ги, а потому приподнялась и уставилась на Лидса.

Он увидел любопытную мордашку и хохотнул.

— Я прикажу вокруг замка высадить терновник, вот понесет тебя, а там быть может, зацепишься рукавом или юбкой за колючки. Ну, полежишь денек-другой, пока я буду объезжать посадки, — он нес сплошную чушь, но Лу смеялась его сказкам, и знаете, был в этом счастья теплый миг.

Он еще долго нес такой кошмар, пока Луиза не взмолилась о пощаде, сил хохотать совсем уж не осталось! Ги принял нежный поцелуй и провалился в сладкий сон.

А по утру проснулся первым, увидел Лу и локоны рассыпавшиеся по подушке, поцеловал тихонько и выполз из постели. Морта вызвал и отправился во двор, пугать своих солдат кривой походкой, бледностью и дикими глазами. Зачем? Ну, догадайтесь сами! Кому охота перед молодой женой позориться и дальше своим бессилием? Да никому! Вот и болтало Ги по тренировочному полю, потом он с головой нырял опять в холодную воду в бочке. Иными словами, делал все, чтоб Бонк* был взят еще раз!

— Детка, он на поле. Ходит там и всех ругает. Лично я не стала бы отвлекать Ги Лидса от такого интересного занятия, — Эм уговаривала Лу остаться в своих покоях и подождать итога дня.

Луиза утром одна проснулась в огромной кровати Ги и испугалась! Она послала его искать, его нашли и донесли хозяйке. Лу хотела уж бежать за ним, но повстречала Эм и та ее вернула. И саму Луизу в ее покои и ее разум в голову.

— Пойми, он мужчина! Ну, что ты станешь там ему пищать? При всех ругать и попрекать тем, что решился встать на ноги? Он прав! А ты сиди и вышивай. Ну, или почитай. А лучше погуляй! Какой здесь парк, это же для глаз услада! — Лу вняла совету тетки и осталась в своих покоях.

А Эм отправилась гулять и поражаться снова, глядя на замок Лидс.

Огромный, серый очень древний, но крепкий бастион. Строения соединялись галереями, а на углах заканчивались башнями с узкими бойницами. Огромный двор, на нем постройки: кухни, казармы, закрома и склады. Есть даже ров и в нем вода! И, разумеется, мост подвесной. Сам замок окружен лугами, холмами и лесами. Есть озёра и река. За стенами и рудники и пастбища, деревни и скотные дворы. Все обихожено, приведено в порядок и разумно обустроено.

Эм полюбился парк, который располагался позади замка и привлекал ее уединением, которым можно было наслаждаться сколь угодно долго, деревьями большими, что давали тень и видами прекрасными на Варьев луг и озеро Самуотер.

Баронесса Добсли присела на скамью, широкую, из дерева и камня, и призадумалась о Лу и Ги. Ей было многое понятно, а потому она решала вопрос об их взаимопонимании. Лу совсем еще малышка, дитя, хоть и разумное. Ги разум обронил, а это значит, что они теперь сравнялись в восприятии мира и могут дел наворотить. Эм точно знала, что Лу пока девица и только потому, что Ги еще не отошел от ядовитого кинжала сэра Тома. Тут важно подтолкнуть Луизу к тому, чтобы не проявляла жалости, а только восхищенье мужем. Тогда не будет горького осадка у обоих и Ги себя не станет гробить тренировками, а Лу волненьем за него. Эм посидела, посидела…да и отправилась опять к Луизе, пояснить, как нужно поступать и вновь надеялась на разум подопечной!

— Лу, детка, есть время выслушать меня? — Лу сидела у окна и высматривала Лидса.

— Да, Эм, конечно. Что за вопрос?

— Родная, Ги не нужна твоя жалость, ему нужна твоя любовь. Вместо того, чтобы носиться с ним, как мальчиком, пойди и поцелуй покрепче. Улыбнись и подмигни. Поверь, ему пойдет на пользу именно вот это, а не очередной отвар от запаха которого кривиться даже суровый Морт, — Лу словам вняла и, как обычно, принялась раздумывать и уяснять.