Мальчики в лодке - Дэниел Джеймс Браун

Однако многие спортивные корреспонденты не были уверены, что решение Албриксона было верным. Роял Броухэм в газете «Пост-Интеллиженсер» поддерживал второкурсников в своих статьях уже долгие месяцы, несмотря на последние неудачи команды. Джордж Варнелл из «Сиэтл таймс» пристально наблюдал за несколькими последними испытаниями и заметил кое-что, однако было непонятно, обратил ли на это внимание Албриксон. В гонках на три и пять километров второкурсники стартовали ужасно, очень неаккуратно цепляя воду, как будто были чем-то обеспокоены и взвинчены, и таким образом позволяя старшим парням вырваться вперед. Но к концу первых полутора километров они восстанавливались и начинали грести так же хорошо, как и вторая лодка. Более того, в гонке на пять километров старшие парни к началу последнего километра выглядели очень скверно. Кларенс Деркс, корреспондент «Пост-Интеллиженсер», месяцем ранее уже упоминал об этом. Второкурсники же, казалось, успокаивались с каждым толчком весла и ускорялись в конце пятого километра. Дистанция в Поукипси составляла шесть с половиной километров.

Дорога в Поукипси не была такой же радостной и беззаботной, как год назад. Пока они ехали, погода стояла жаркая, и поезд казался душным и неудобным. Эл Албриксон был на пределе. После тройной победы в Калифорнии он умудрился пообещать гражданам Сиэтла, что выиграет и регату в Поукипси в этом году, обойдя противников во всех трех гонках. В ответ обрадованные горожане вытащили из карманов драгоценные четвертаки и пятицентовики и собрали целых двенадцать тысяч долларов, чтобы послать команды на восток. Албриксон понимал, что ему придется выплатить долг, выполнив свое обещание.

Напряжение между второкурсниками и старшими парнями становилось почти осязаемым. Всю дорогу они старались не попадаться друг другу на глаза, насколько это вообще было возможно в узком и ограниченном пространстве поезда. День за днем тренеры и команды в маленьких хмурых группках играли в карты или читали дешевые журналы, болтали друг с другом, выбирая, с кем они пойдут в вагон-ресторан, а с кем не хотят пересекаться. Джо, Шорти Хант и Роджер Моррис в основном держались обособленно от всех, рядом с тренером. На этот раз никто не пел; Джо оставил гитару дома.

Через пять дней они прибыли в Поукипси. Когда ребята сошли с поезда в воскресенье утром, они с облегчением обнаружили, что стоят под прохладным, освежающим ливнем, и на улице нет и следа той изматывающей, давящей жары, которую они предвкушали. Под руководством взволнованного Джорджа Покока они осторожно выгрузили лодку из багажного вагона. Огромный строительный кран поднял тренерский катер с вагона-платформы и аккуратно поставил его прямо в реку Гудзон. Потом парни стали разгружать десятки бидонов из-под молока, которые они привезли с собой. В каждом было по сорок литров чистой пресной северо-западной воды. Они будут грести на воде реки Гудзон. Может быть, они даже будут принимать в ней душ. Но пить они ее больше не собирались.

Журналисты столпились вокруг Албриксона, когда тот вышел из поезда. Он еще официально не объявил назначение команд, но был предельно откровенен: «Меня глубоко разочаровала команда второкурсников». Эл продолжал: «Мы не можем понять, что с ними произошло… Они стали терять хватку еще задолго до гонки с Калифорнией… если они не вернутся в форму, то будут выступать как запасной состав». Восточные репортеры были поражены. Они не могли поверить, что Албриксон решит понизить в звании парней, которых они видели в прошлом году и которые так легко одержали решительную победу здесь, а потом и над командой Калифорнии всего пару месяцев назад.

На следующий день все экипажи «Хаски» произвели давний ритуал Поукипси, посетив эллинги всех своих противников, чтобы выразить свое уважение участникам гонки прежде, чем добраться до воды. На каждой станции Албриксон должен был объяснять, снова и снова, своим коллегам-тренерам, что да, действительно, он планировал поставить второкурсников в гонку запасных составов. Тренеры были так же поражены, как и репортеры. Почтенный Джим Тен Эйк из Сиракузского университета, которому теперь было уже восемьдесят три года, покачал седой головой и сказал, что не верит, что Албриксон на самом деле так сделает. По его мнению, это была хитрость и 18 июня второкурсники выйдут на основную университетскую гонку. После того как Албриксон и его команды уехали, Тен Эйк снова покачал головой и сказал:

– У Албриксона, должно быть, две великие лодки, если он так поступает.

Лодка второкурсников на самом деле теперь состояла не только из второкурсников. Албриксон посадил Уинка Уинслоу, рулевого из второй лодки, на место Джорджа Морри, чтобы использовать большой опыт Уинслоу в управлении лодкой на реках. В остальном это была та же команда, которая год назад так просто пришла здесь к победе.

К тому времени, когда они добрались до залива, вода разволновалась еще сильнее. Шел дождь, было холодно, резкий ветер порывами дул по течению. На воде поднимались волны, темные, с тонкой маслянистой пленкой на них. Это были такие погодные условия, которых больше всего боялись парни из Вашингтона – не из-за дождя или ветра, к которым ребята привыкли больше всего, а из-за необычных для них боковых движений речной воды, когда волны, поднимавшиеся на ветру, взаимодействовали с приливным течением. Албриксон дважды выгонял парней на воду в тот день, чтобы они смогли наработать как можно больше опыта в таких тяжелых для них условиях. Вашингтонские лодки были единственными на воде. Все остальные команды – которых уже посетили «Хаски» и которые уже понаблюдали за их действиями – приняли решение остаться в тепле своих эллингов до конца дня.

Самый теплый и уютный из них был у «Беарс» из Калифорнии. Кай Эбрайт, его первокурсники и два состава команды прибыли несколько дней назад и переехали в сверкающий новизной эллинг на более удобной стороне реки – стороне Поукипси, где была подведенная городская канализация, горячие души, столовая, кухня, электричество и просторные помещения для сна. Контраст с их собственными условиями не очень понравился вашингтонским парням. Дождь все продолжал лить, а ветер – дуть, и их расшатанный старый ангар на берегу реки со стороны Хайланда, с протекающей крышей и холодными душами с речной водой, казался по сравнению с роскошным новым эллингом калифорнийцев таким жалким и неудобным, насколько это возможно себе представить. И питание в пансионе Матери Палмер, расположенном на обрывистом берегу, в этом году было еще более скудным и заставляло ребят почти голодать. Вместо того чтобы спать по шесть человек в комнате, как год назад, теперь они каждый вечер искали место, чтобы растянуться на полу по восемь или девять парней в каждой комнате. Даже при отсутствии удушающей жары предыдущего года такое положение было необычайно неудобным.

Однако больше всего дискомфорта Албриксону доставляли последние новости, которые он только что получил от Эбрайта: незадолго до отъезда из Беркли Кай посадил четырех парней его команды, международных чемпионов предыдущего года, обратно в свою лодку основного состава. Теперь шесть парней из восьми в лодке Калифорнии были ветеранами прошлогоднего чемпионата. Албриксону пришлось задуматься: по всей видимости, проигрыш команды Калифорнии в Окленде был уловкой, подстроенной Эбрайтом в погоне за более крупным призом национального чемпионата Поукипси. Албриксон понял, что все даже хуже, чем он думал, после того как несколько дней понаблюдал перестроенный состав университетской лодки Калифорнии на тренировках по Гудзону. Толпа букмекеров и спортивных корреспондентов, которые приехали на Поукипси, уже начали сравнивать эту команду Калифорнии и тот великий экипаж, который выиграл олимпийское золото для Калифорнии в 1932 году. Картину дополнял еще и стройный мощный загребной Калифорнии, Евгений Беркенкамп. В табачных лавках Поукипси, где мужчины собирались, чтобы обменяться последними новостями и сделать ставки, которые предлагали букмекеры, начали ходить слухи, что Беркенкампа можно запросто сравнить с великим Питером Донлоном. Донлон был загребным в 1928 году, в команде, которая принесла Калифорнии другую олимпийскую золотую медаль. В том году в Поукипси команда Питера Донлона показала самое лучшее время за всю историю соревнований.