Гарем для дракона - Марина Серова

– Игорь! Перестань! Все, хватит с него! – кричала я, но он, кажется, меня не слышал.

Левой рукой он держал врага, а правой продолжал дубасить его по физиономии.

– Игорь! Оставь человека в покое, не видишь, ему и так плохо: он сознание потерял! – закричала я.

Игорь разжал кулак, тело безжизненно рухнуло на землю.

– Да я его особо и не трогал…

– Что тут у вас происходит? – вдруг раздался у меня за спиной голос Андрея.

– Ничего, – бодро ответила я. – Все живы и… относительно здоровы.

Андрей с сомнением посмотрел на лежащего на земле Гену. Тот выглядел так, словно его стая горилл отмутузила.

– Наконец-то ты отвел душу, – шепнула я Игорю, подмигнув, и повернулась к моему другу: – А ты как здесь оказался?

– Ты же сказала, что наблюдаешь за убийцей и, возможно, будешь его брать, – пожал плечами Мельников.

– Сказала.

– Ну, вот. Зная твой характер, я подумал, что ты его обязательно будешь брать, и решил подстраховать тебя.

– М-м… Спасибо.

– Так это и есть убийца? – Андрей посмотрел на лежащего Гену.

Игорь повернулся ко мне:

– Это убийца моего брата?

– Нет. Но имеет к этому отношение.

– А кто же убийца? – спросил Андрей.

– Думаю, это тот, кто сидит в машине.

– Тогда забираем их обоих… Привезем в отделение, там и будем разбираться. У тебя случайно нет второй пары наручников?

Андрей наклонился к Гене, застегнул на его руках наручники.

– Вторая пара не понадобится, – сказал я, – думаю, он и так поедет. Давайте, грузите этого в «Тойоту»…

– Это я убил того парня, Олега. Я ревновал бабушку к ее любовникам, пытался завоевать ее любовь, но все напрасно! Я думаю, что это парни виноваты в том, что бабушка любит их, а не меня. Я решил убрать их всех, тогда она обратит на меня внимание, а уж я сумею успокоить ее, и все у нас тогда будет хорошо. Начал с Олега, которого Эмма Павловна… бабушка держала в подвале дома, принуждала жить с ней…

Митя сидел в кабинете Андрея, пил горячий чай, который я ему приготовила, и рассказывал нам историю своей жизни.

– Она не разрешала тебе называть ее бабушкой? – спросила я.

Юноша кивнул:

– Эмма Павловна – не иначе! Она требовала, чтобы я никому не говорил, что я ее внук. А мне так хотелось, чтобы мы жили с ней одной семьей! Я так мечтал об этом там, в детдоме!..

Мы с Андреем переглянулись.

– Как ты убил Олега? – спросил он.

– Ударил его по голове палкой, – тихо и спокойно ответил Митя.

– А кто его бил и истязал?

– Геннадий Петрович.

– Понятно, – вздохнул Андрей. – Но это уже не мое дело. Давай, звони своему следователю, как его? Кузнецову. Пусть забирает этих орлов – это ведь его дело. Кстати, помнишь, я тебе обещал разузнать кое-что про этого Кузнецова?

– Как же я могла такое забыть?

– Подожди, сейчас расскажу.

Андрей вызвал конвоира, тот увел Митю туда же, где сейчас находился и Гена, – в камеру для задержанных.

– Так вот, – продолжил мой друг, когда мы остались одни. – Женька Кузнецов работает в отделе временно, сейчас ждет повышения: переходит в отдел по борьбе с наркотиками. Говорят, у него там какой-то родственник в начальниках. Так что ему стараться особо не хочется. Зачем? Завтра он уже будет под начальством дяди, а дело скорее всего передадут другому.

– Ну вот, теперь понятно, почему он тянул резину. Спасибо тебе, Андрюшенька, спасибо, дорогой!

– Да не за что! К тому же я твой должник: я проспорил тебе упаковку пива.

– А ты знаешь, на этот раз выигранный спор меня не радует: мне жаль этого Митеньку.

– Убийцу? Ну, ты, мать, даешь!

– Конечно, он убийца, преступник и все такое, но, Андрюша, подумай: ведь он очень несчастный человек! Он семнадцать лет в детдоме ждал возможности соединиться с бабушкой – единственным родным человеком, иметь хоть какую-то семью. И вот… Бабушке не до него! У нее личная жизнь, внук мешает ей. Она даже не разрешает называть ее бабушкой! Требует держать дистанцию! Какие-то парни ей дороже родного внука! Им она дарит дорогие подарки, а ему кидает жалкие подачки… У пацана с самого рождения отняли все: маму, семью, а отец и бабушка попросту предали его, бросили на произвол судьбы. Теперь еще он сядет в тюрьму… Ужас! А ведь он всего лишь хотел жить вместе с родным человеком – разве это такое уж преступное желание?! Каждый имеет право иметь семью. Нет, Андрюша, мне действительно его очень жалко! И у меня на душе сейчас гадко до омерзения…

Мы с Игорем сидели в кафе и ели мороженое – первое в этом году. Было не просто тепло, было по-летнему жарко.

– Странно, – говорил Игорь, помешивая ложечкой в своем стаканчике, – кажется, я должен ненавидеть этого Митю, ведь он убил моего брата, а я не чувствую к нему такой ненависти, как к этим двоим уродам… Хотя… что такого они сделали? Маленькие люди, маленькие человеческие слабости.

– Маленькие человеческие слабости толкнули их на большие нечеловеческие поступки.

– Что ж, дело закончено, извольте получить расчет. – Игорь положил передо мной конверт с деньгами.

Я пересчитала их и вопросительно посмотрела на заказчика.

– Здесь больше, чем нужно.

– Знаю. Тут еще деньги от Полины, она просит у тебя прощения.

– Принимаю, – кивнула я.

Игорь улыбнулся мне и нежно положил свою огромную ручищу на мою руку…

Отрывок

На правах рекламы

Психотерапевт Иван Кравцов сидел у окна в мягком плюшевом кресле. Из открытой форточки доносился уличный гул; дерзкий весенний ветер трепал занавеску и нагло гулял по комнате, выдувая уютное тепло. Джек (так его величали друзья в честь персонажа книги про доктора Джекила и мистера Хайда) чувствовал легкий озноб, но не предпринимал попыток закрыть окно. Ведь тогда он снова окажется в тишине – изматывающей, ужасающей тишине, от которой так отчаянно бежал.

Джек не видел окружающий мир уже месяц. Целая вечность без цвета, без света, без смысла. Две операции, обследования, бессонные ночи и попытки удержать ускользающую надежду – и все это для того, чтобы услышать окончательный приговор: «На данный момент вернуть зрение не представляется возможным». Сегодня в клинике ему озвучили неутешительные результаты лечения и предоставили адреса реабилитационных центров для инвалидов по зрению. Он вежливо поблагодарил врачей, приехал домой на такси, поднялся в квартиру и, пройдя в гостиную, сел у окна.