Пять баксов для доктора Брауна. Книга 2 - М. Р. Маллоу

— Гудмен, — буркнул он, и вытер нос. — Сэр.

— Очень приятно, мистер Гудмен, — Д.Э. Саммерс отвернулся, чтобы не смотреть, как бедолага корчится на кольцах и сделал мадам такое лицо, какое обычно принимал компаньон, когда собирался сказать что-нибудь неприятное, но не желал при этом скандала.

— Согласна, — вздохнула та. — Муж так занят, ничего удивительного, что мальчики не в лучшей форме. Дисциплина, увы, хромает.

— Да, — согласился Д.Э. — Вот с дисциплины я и хотел бы начать.

Мадам просияла и встала в выжидательную позицию.

— Так, — Д.Э. принял деловой вид. — Сегодняшнее занятие мы посвятим, как я уже говорил, дисциплине.

Тут он сделал многозначительную паузу.

— Claro?

— Да, сэр! — почтительно протянула шеренга.

— Прелестно, — одобрил Джейк. — Так, что там у нас?

— Класс! — мадам Гландау как из ружья выстрелила.

— Класс! — последовал поданному примеру Д.Э. Саммерс, и в памяти сами собой всплыли несколько строчек из «Элементарной гимнастики». — По порядку номеров рассчитайтесь!

— А демонстрация? — уже заговорщически зашипела мадам, пока мальчишки делали шаг вперед и называли номер.

— Еще же на первый-второй, — обернулся Джейк, — потом по залу гонять, а потом… Мэм, дисциплиной пренебрегать нельзя!

Мадам Гландау успокоенно замахала руками.

Потом выбегали вперед сначала все первые номера, потом все вторые, потом маршировали по залу, по команде перестраиваясь в дурацкие круглые фигуры, которые Д.Э. видел в учебнике, и квадратные, которых он там не видел, перестраивались из этих фигур обратно, потом побегали, потом попрыгали, потом еще походили гусиным шагом (последние три упражнения Д.Э. Саммерс позаимствовал из гимнастической системы с неизвестным названием, по которой когда-то обучался раз в неделю сам), и стало ясно, что тянуть дальше уже некуда.

— Ну хорошо, — милостиво сказал учитель гимнастики. — Теперь я хотел бы вам показать, чему вы должны научиться.

Он подошел к бревну, поддернул брюки, легко на него вскочил и непринужденно прошелся туда-сюда. Но вместо того, чтобы спрыгнуть на пол, отошел назад, разбежался слегка и повис на кольцах (с которых не так давно слез опозоренный Гудмен). Как следует раскачался, сделал стоечку вверх тормашками, перевернулся, и, вновь раскачавшись, перебрался на канат.

— Нечто в этом роде, — сообщил он, добравшись до верха (последний матрос на «Матильде» только сплюнул бы: даже до первого марса не дотягивает!), — нечто в этом роде я предполагаю получить от вас в течение, скажем, ближайших шести недель.

Ученички только моргали. Смирные, тихие — прелестные дети.

— Я думаю, — пришла им на помощь мадам Гландау, — все эти интересные вещи, относящиеся более к немецкой системе, о которой мы, мистер Саммерс, с вами вчера беседовали, будут более уместны во втором семестре. А пока предлагаю перейти к элементарным упражнениям по системе миссис Чивер-Бертон.

— Ну, мой предприимчивый друг, — нарушил молчание Фокс, — надо признать, что вы все же чуть-чуть проиграли. Что же, остается только ломать комедию. По системе этой дамы, как бишь ее… ЧиверБертон?

Упражнения по системе этой самой дамы в самом деле были «направлены на поддержание общей физической формы». Однако, ничего не оставалось. Д.Э. Самерс послушно наклонялся, держа пальцы на талии, двадцать раз то в одну, то в другую сторону, доставал ладонями до носка то правой, то левой теннисной туфли, вертел головой, делал приседания и исправлял калечных «ласточек».

От одной мысли, что придется проделывать это в течение шести недель, сводило зубы. Нужна была идея. Идея пришла в голову где-то в начале одиннадцатого, когда, согласно всем расписаниям, действовавшим на территории пансиона мадам Гландау, не только ученикам, но и учителям полагалось лежать в кровати.

— Oщ йtiez-vous?[9]— с негодованием спросила мадам, дождавшись, пока учитель гимнастики спрыгнет с ограды и торопливо заправит рубашку за ремень сзади. — Вам что, неизвестны правила?

— Простите, мадам, — потупился запыхавшийся, раскрасневшийся и взмокший Д.Э. — Я…

— Вот именно, вы! — голос мадам звенел, как лист жести, изображающий начало грозы за сценой. — Именно вы! Ну? Что вы делали, что?

И она затарахтела по-французски. Тарахтела долго, войдя во вкус, упоминая то режим, то здоровье, то, что не может чего-то там позволить, или нет, не собирается чего-то там позволять, и еще долго, много и звонко.

— Мадам, — скромно ответил Д.Э., буквально зубами удержав трусливое «Pardonnez-moi, madame!», — я бегал.

— Простите?

— Я занимаюсь бегом, мадам, — еще скромнее опустил ресницы Джейк. — Это не очень модно… в настоящий момент, но очень эффективно. Так готовятся профессиональные гимнасты. Требует выдержки и дисциплины. Подумал, что это ведь идеальный способ начать тренировать мальчиков, подготавливая к более серьезными упражнениям. Вы же видели, они справляются неважно, ну и…

Он еще подумал и стыдливо добавил:

— Детям нужен свежий воздух.

Мадам Гландау не спешила обрушиваться с руганью и Д.Э. Саммерс осторожненько продолжал:

— Я попробовал отмерить время, необходимое для занятия, но у меня ведь нет часов, понимаете? Ну, после того случая по дороге сюда.

Он покраснел — уже по-настоящему.

— Ну, вот и опоздал.

Побеседовав с мадам, измотанный почти часовой пробежкой из лавки в соседней деревне учитель гимнастики прошел через дортуар в свою комнату и положил на стол серебряный хронометр. Не фоксовы часы, конечно, ну да ладно. Снял с шеи свисток на шелковом шнурке. Скинул пропотевшую рубашку. После этого отправился в умывальную. Там, не зажигая света, долго пил воду из душа, ероша мокрые волосы.

— Получилось? — робко спросили за спиной.

— Если кто-нибудь будет тут квакать… — грозно начал Д.Э.

За его спиной послышалось шипенье, словно десяток небольших ужей вышел на ночную прогулку.

— Окна откройте, что ли, — буркнул Джейк, и вытер губы.

Он перевесился через подоконник, обозрел окрестности. Чисто.

— Единственный раз! — сообщил он толпящимся ученикам. — Claro?

— Claro, claro! — послушно согласились ученики.

Тогда из кармана белых учительских брюк была извлечена пачка «Уилсон Сигареттс», спички, и джентльмены смогли, наконец, позволить себе последнее удовольствие на сон грядущий.

Наутро мадам Гландау не без удовольствия наблюдала, как три десятка одетых в белое молодых людей резво чешут трусцой вокруг учебного корпуса, пробегают «челночным шагом» по дорожкам и скрываются за деревьями. Разумеется, после переклички и всех положенных упражнений по выработке дисциплины.