Девушка с кулоном на шее - Алексей Макеев

И когда у одной из девочек во время «шалостей» с подвыпившими гостями в бассейне порвалась золотая цепочка, Роман сразу пошел за ней. Понятно, что она хотела просто убрать украшение в косметичку, чтобы потом отдать в ремонт, но он все равно, не привлекая внимания, двинулся следом. Ведь именно в этом заключается работа охраны, наблюдать за всеми.

Выждав несколько секунд, Прохоренко вошел в дом и прислушался, стоя в холле. Легкие шаги раздавались справа, где располагалась гостевая спальня. Там девочки переодевались, и там остались их вещи, одежда. Охранник подошел к двери – шелестит одежда, все спокойно. Роман неторопливо прошел вдоль окон, выходящих на другую сторону участка. Все в порядке, ничего подозрительного, и нет оснований для волнения.

Но вдруг хлопнула входная дверь, и в гостиной послышались тяжелые мужские шаги. Кого в дом понесло? В туалет, что ли? Он вышел в холл и увидел обнаженную спину с наколками мужчины, который скрылся за углом. Шаман, догадался Прохоренко, и пошел он в гостевую спальню. Охранник усмехнулся, попала девочка, изголодавшийся на зоне уголовник ее не скоро отпустит, часа три будет отрабатывать она свою зарплату. Ладно, у каждого своя профессия. Лишь бы он спьяну и по дурости не сделал с ней чего-нибудь нехорошего.

Роман постоял в холле, но потом какое-то предчувствие заставило его направиться к двери гостевой спальни. Возня, прерывистое дыхание, страстный шепот.

– Давай, девочка, поиграем, – бубнил пьяный мужской голос. – Давай я тебя, типа, в лесу поймал… А ты вырывайся…

– Какой ты заводной, – хихикала девушка. – Хочешь поиграть в изнасилование?

– Да… Я руки тебе привяжу к спинке кровати. Давай! Ты вырывайся, обзывай меня. Давай матом на меня. Ох, какая ты! А-а-а…

Прохоренко собрался было уже уйти, но тут ему показалось, что в голосе «сопротивляющейся» девушки появились новые нотки. Какие-то совсем уж натуральные, без игры.

– Не надо, пожалуйста! Нет, я боюсь! Не-е-ет! Убери!

– А, сучка! – рычал возбужденный Шаман. – Страшно? Боишься, шлюха? А вот так?

Нахмурившись, Роман подошел к двери. Хорошо, что не закрыта, зло подумал он и осторожно заглянул в комнату. Девушка лежала на постели, ее руки были привязаны к спинке кровати колготками. Шаман навис над ней и лезвием ножа водил по телу, наслаждаясь страхом жертвы. Девушка билась и плакала от страха, но ее реакция только распаляла уголовника. Он сделал неосторожное движение, и на животе у проститутки появился порез. Кровь медленно стала наполнять ранку, струйкой потекла на покрывало постели.

– Что ты делаешь! – Роман кинулся в комнату, еще не зная, что ему предпринять. – Перестань, ты порезал ее!

– Помогите! – взмолилась девушка. – Уберите его, он ненормальный! Я так не договаривалась.

Шаман выругался и наотмашь ударил ее по лицу:

– Ты че, шалава? Ты как меня назвала?

Роман понял, что еще миг, и пьяный, распаленный уголовник может ударить девушку и ножом, а не только рукой.

– Шаман, остановись! – попытался он оттеснить уголовника плечом.

Хватать его за руку, а тем более бить было категорически нельзя. За такие вольности можно и жизнью поплатиться. Черт бы побрал эту дуру, пусть бы порезал ее! Но заниматься улаживанием последствий получения проституткой телесных повреждений, ножевых ранений, а тем более, сокрытия трупа, Прохоренко тоже очень не хотелось. Чем бы все закончилось, он не знал, если бы не произошло другое. Противомоскитная сетка открытого окна вдруг влетела в комнату, а следом за ней внутрь влетел и человек. Первого же взгляда было достаточно Роману, чтобы понять, что происходит. Несмотря на то что Прохоренко не имел судимости, никогда не был в колонии и не служил в силовых структурах, ему все же приходилось общаться с полицией, с прокуратурой по роду своей работы. Приходилось видеть ему и работу спецназа. Черный шлем, лицо закрыто до самых глаз «балаклавой» – одного этого было бы достаточно, чтобы даже не пытаться оказывать сопротивления. А уж скорость и точность движений говорили о великолепной подготовке и большом опыте. И о том, что эти люди не будут шутить и что у них отработано все до мелочей.

Всего пара секунд понадобилась спецназовцу, спустившемуся с крыши коттеджа на веревке, чтобы выбить противомоскитную сетку, влететь в окно, отстегнуть страховочную систему и сбросить Шамана с кровати, прижав его коленом к полу. Дуло короткого автомата смотрело прямо в глаза Прохоренко.

– Быстро на пол! – рявкнул спецназовец. – Лицом вниз!

Повторять приказа не пришлось. Тем более что в окно один за другим влетели еще двое. Роман послушно распростерся на полу, положив руки на затылок и раздвинув ноги. Он лежал и слышал, как вязали пьяного сопротивляющегося Шамана, как освобождали плачущую проститутку. Как по дому разносился звук шагов. По лестнице, по этажам бежали спецназовцы. Наверное, во дворе их сейчас тоже много. Извини, Мамай, подумал он, но с этими я не тягаюсь. Спецназ во время задержания при первом же намеке на вооруженное сопротивление сразу же стреляет на поражение. Мои парни не сглупили бы, своих я учил, они в курсе, когда «быковать», а когда послушно ложиться на землю.

Не успели Гуров и Крячко войти через ворота на территорию коттеджа, а бойцы спецназа уже заканчивали свою работу. Здание и территория были обследованы, все, кто находился внутри, были выведены и уложены на траву лицом вниз. Все найденное оружие было изъято и сложено на одном из столов у бассейна.

– Там охранники Мамая, – показал рукой Бурмистров, идя впереди. – Гогу Тульского и Шамана спецназ посадил к себе в автобус. Гости на траве отдыхают. Девочек ребята развели по разным помещениям в доме. Одну Шаман немного порезал, но ей уже оказали первую помощь. Ничего страшного.

– Как порезал? – удивился Крячко. – Что у них за вечеринка такая с перерывами на поножовщину? Или они поссорились?

– Да нет, Станислав Васильевич, – невесело улыбнулся майор. – Ролевые сексуальные игры. А Шаман пьяный, распалился, не рассчитал свои силы и эмоции. Да и девчонка испугалась, вырываться начала. А у него нож в руке, ну и задел немного. Вы не переживайте, с ней психолог работает, и «Скорую» мы вызвали.

– Мамай где? – поинтересовался Гуров, которому не терпелось поговорить с авторитетом.

– В доме. В кабинете сидит с моими ребятами.

– Слушай, Лева, – Крячко взял Гурова за локоть, когда они поднялись по ступеням к двери дома. – Пообщайся с Мамаем. Проще будет, если ты один с ним поговоришь. Эта публика не любит, когда на допросах много народа. А я с той девочкой пока попробую пообщаться. Остальные проститутки деньги получат за свои услуги и уйдут с миром. Обычно они о своих клиентах неохотно говорят, а эта пострадала, обижена, напугана.

Мамай сидел в кабинете на стуле, прямой, как доска, с недовольным лицом. Лев кивком велел оперативникам выйти и оставить их одних. Недовольство вора можно понять. И вечеринка закончилась не очень весело. И сидеть ему неудобно, когда за спиной кисти в наручниках. Или еще что-то гложет этого хитрого и беспринципного человека?