Ла Элиза - Ана Шерри

Элиза обомлела и разволновалась. Сначала она расплакалась, понимая, что даже не сумеет произнести его имя. Но, собрав последние силы, она побежала к нему.

– Кристиан!

Она крикнула негромко, но даже сквозь шум волн он услышал ее и обернулся.

– Элизабет!

Он бросился ей навстречу, не веря собственным глазам. Она жива! Бежит к нему и зовет его, белокурые волосы, подобно волнам, развеваются по ветру. Неужели остров возвратил ее сюда в целости и сохранности?

Элиза кинулась к нему в объятия и крепко обхватила обеими руками. С такой же силой он держал ее, чтобы больше не отпускать.

– Ты жива!

Она не дала договорить, внезапно губами касаясь его губ, нежно проводя рукой по его щеке. Кристиан замер от неожиданности. Вдруг он неправильно ее понял? Но Элиза прошептала прямо в губы:

– Не останавливайся.

Кристиан послушался, не отступил, напротив, с жадностью проник языком в ее рот. Он требовал не повиновения, а взаимности, и Элиза простонала, обхватила его плечи сильнее. В этом поцелуе соединились все накопленные эмоции: страх одиночества, тоска, безысходность и осознание того, что этого человека хочется обнимать и ласкать. Элиза долго думала о таком поцелуе, когда вчера не могла уснуть в одиночестве.

Какое чудо, что сейчас она целует Кристиана! И чудо, что она жива, снова встретила его и наслаждается поцелуем, растворяясь в своих ощущениях.

Хотелось бы рассказать, как она провела прошлую ночь, поведать о том, как она потерялась и как выбралась к пляжу. Но для этого еще будет время… А может, не будет. Кристиана не хотелось отвлекать пустыми разговорами. Лучше отвечать на его поцелуй, который был уже не только нежным: он стал страстным, чувственным, с обменом лаской, обучая ее, заставляя раскрыться.

Как же опасно! Восхитительно, но опасно! Дыхание у Элизы перехватывало, а сердце билось с такой силой! Даже увидев черного монстра, оно так сильно не колотилось, не трепыхалось в груди. Сам ритм был другим. А кровь растекалась по телу, парализуя его. У нее уже подкашивались ноги. Она стояла только потому, что Кристиан ее поддерживал.

Вот он, тот самый поцелуй, о котором пишут в книгах! Который показывают в фильмах! Наконец и она испытала нечто особенное. Именно сейчас! В этот момент ей захотелось чего-то другого, того, что пугало ее до полусмерти за последние годы. От этого мужчины она жаждала большего, чем поцелуй. Хотелось его заботы и поддержки, хотелось чувствовать его кожу своей кожей! Пусть его пальцы чертят узоры на ее животе. И… о боже! Хотелось, чтобы они спустились ниже. Элиза не узнавала себя и в испуге отпрянула от Кристиана.

Стоя напротив, всматриваясь в его глаза, цвет которых был до боли родным, Элиза опустилась на песок прямо перед ним. Кристиан опешил. Что она пытается ему объяснить? Он дал слово к ней не приближаться, но только что нарушил его. А сейчас она манит его, как манит русалка на берегу моря одинокого моряка. Он громко вздохнул, когда ее губы коснулись его пупка, а ее ладонь легла ему на живот. Дыхание щекотало кожу, вызывая невиданные доселе ощущения. Это настоящий фейерверк: все нервные клетки и окончания словно собрались в одной точке.

Она возбуждала его с каждой секундой все сильнее, но он хотел от нее другого…

Кристиан наклонился, ладонями коснулся ее лица и поцеловал в губы. Опять этот божественный поцелуй, который сбивал дыхание и заставлял умирать. И он завладел ситуацией, оказался рядом с Элизой. Она снова ощущала его руки на своих щеках, но стремилась к большему. И от желаний становилось страшно. Она пока не понимала ни себя, ни крика своего тела.

– Элизабет, – Кристиан все еще держал в ладонях ее лицо, заглядывая в глаза, – мне тебя не хватало.

Ей тоже его не хватало. Очень сильно!

– Знаешь, о чем я думала прошлой ночью?

Он сидел на коленях напротив нее, наблюдая, как она доставала свернутую бумагу. Ту самую, на которой рисовала, сидя у водопада.

Элизабет сунула измятый лист в задний карман его шорт. Пусть посмотрит потом, сейчас не до рисунка.

– О чем? – спросил он и мягко перехватил ее руку.

Кожа у нее была нежная, шелковистая. Никакой остров не испортит красоту и нежность этой девушки.

– О твоем предложении заняться любовью.

Вот теперь он перевел взгляд на ее лицо. Он ослышался? Правда, судя по тому, что сейчас происходило между ними, этого следовало ожидать. Но есть одна проблема – он решил, что больше не притронется к ней.

– Ты предложил мне самую ужасную вещь на свете, я считала, что не могу согласиться на это.

Элиза смотрела, как его рука застыла. Он уже почти ее убрал, но вдруг ее пальцы скользнули по его кисти, задерживаясь на ней, и слегка сжали.

– Обними меня.

И она сама кинулась к нему, сжав в объятиях очень крепко. Кристиан уткнулся в ее шею, пальцами поглаживая спину.

– А когда увидела тебя, то поняла, что хочу этого. Помоги мне переступить через свои страхи.

Слышать ее признание было так волнующе! Наверное, это самый важный момент в его жизни. Кристиан крепко обнимал Элизу и боялся отпустить. Боялся, что она передумает.

Но она не передумает! От его тепла желание лишь распалялось. Ее губы прошлись легкими поцелуями по его шее. Запах Кристиана сводил с ума даже такую дикарку, как она. Он – лекарство от ее болезни.

Их пальцы переплелись, Элизабет оказалась на мягком песке, чувствуя все прикосновения Кристиана и его поцелуи. Их дыхание смешалось воедино, иногда сбиваясь, а иногда учащаясь. А может, и нет – она уже не могла точно сказать, потому что отдалась полностью во власть этого мужчины.

Временами вспоминался Рик, его напор и боль, что он причинил ей в прошлом. Но только на какие-то доли секунды! Она думала о нем лишь для того, чтобы насладиться нынешними поцелуями и ласками другого – настоящего мужчины, который умеет дарить великое наслаждение… а ведь ей когда-то казалось, что она уже никогда не сумеет его познать.

Как она ошибалась! Мужчина может заставлять терять контроль, впадать в беспамятство, издавать приглушенные стоны. Но эти звуки не имеют ничего общего с тем, что она слышала в охотничьем домике, когда Рик сдавливал ей рот ладонью.

Кристиан сдерживал ее стон своим поцелуем, он проникал языком в рот… О боже, что вытворяли их языки! Любая память сотрется и будет записывать новую историю. Один поцелуй сродни искусству! Когда получается обмен ласками, нежностью и одновременно страстью. Кристиан – умелый мастер поцелуев, каждый из них – индивидуален и изыскан. Каждый вызывает новые ощущения: иногда в животе, но чаще ниже, там, где оказывались его пальцы и заставляли выгибаться и шептать его имя. Иногда не дышать. Но он не торопился, мучил, и эти мучения становились сладкой пыткой. От боли, которую причинял ей Рик, она плакала и кричала. Сейчас хотелось кричать для того, чтобы Кристиан не останавливался и продолжал ее терзать.