Позволь мне забыть - Екатерина Козина

Я оказался в середине, что облегчило мне задачу выживания. На лестнице, которая вела к люку, появилось еще несколько Аспидов. Опять послышались выстрелы, а мы продолжили движение.

– Нам нужно подкрепление примерно через полчаса, – сообщил по рации Аркадий, а затем уже обратился к нам. – Снять шлемы.

С чавкающим звуком, шлем открылся и исчез. Пахло гарью, что-то уже подожгли.

– Сорок в тот коридор, тридцать в другой, остальные за мной, – Шрам махнул рукой в две стороны. Я оказался в группе из сорока человек, которых направили к жилым помещениям. Нам был отдан приказ убивать каждого, кто попробует сопротивляться. Людей, желающих сотрудничать, желательно не трогать. Чтобы обезопасить их жизни, нам было приказано ставить красную печать в виде крыла им на щеку.

С автоматами наизготовку, мы прочесывали каждую комнату. Стреляли в замки, ногой распахивали двери. Мы распределились по пять человек на комнату.

Удар ногой, и дверь открылась.

– Все на пол, никому не двигаться! – закричал я, водя дулом из стороны в сторону.

С визгом на пол упали две девчонки и женщина. Трое мужчин остались стоять, сурово нас оглядывая. Жирный мужчина похожий на борова выкинул вперед руку, и двое членов моей команды упали на пол, корчась и извиваясь. Недолго думая, я переключил автомат в режим электрошокера и выстрелил молниями. Человек с кабаньим лицом задергался и упал без сознания.

Еще один мужчина зарычал и топнул ногой. По полу тут же пошла трещина, разрастаясь до огромных размеров. Оступись я, и полетел бы в расщелину, которая образовалась. Этот Академиец оказался более опасным противником.

–Мы предлагаем вам сотрудничество, если хотите примкнуть к нашим рядам, поднимите обе руки и повернитесь спиной, – произнес за моей спиной солдат номер сто сорок три.

– Я никогда не стану пресмыкаться перед Мстителями, – Академиец сплюнул сто сорок третьему под ноги. Тот выстрелил. Мужчина упал замертво с пулей в голове. Трещина затянулась, опять становясь ровным полом, по которому стала разливаться густая темно-багровая кровь.

Женщина и две девочки лет шестнадцати беззвучно плакали, содрогаясь всем телом. На мгновение мне их стало жалко, возможно это был их отец или муж.

– Мы приносим свои извинения, если убили родного вам человека, но у нас приказ, а он отказался сотрудничать, – произнес я, стараясь сделать так, чтобы официальное извинение прозвучало мягко.

И тут одна из девочек с абсолютно белой кожей, ресницами и волосами, самая тощая, с выпирающими ключицами и торчащими ребрами, они виднелись даже сквозь черный костюм, в который были одеты все Академийцы, поднялась на ноги и стала вдруг изменяться. Сначала у нее вытянулось лицо, превращаясь в собачью морду, потом руки и ноги покрылись шерстью, появились огромные когти. Костюм просто исчез, обрастая черной шерстью. Перед нами стояла здоровенная, размером с хорошую лошадь псина. С длинных клыков капала слюна, глаза горели красным светом. Сначала я подумал, что у меня разыгралось воображение, но приглядевшись, я понял, что мне не кажется, а глаза действительно красные.

В минуту парню перегрызли горло, разбрызгивая алую кровь по всей комнате. В это же время еще одна девочка, года на два старше первой, прыгнула на меня. Я выстрелил, но пули отскочили от нее. На меня летела уже не обычная девушка из плоти и крови, а стальная фигура, полностью состоящая из серебристого металла.

Оказалась она тоже тяжелой и придавила меня к полу. Автомат, конечно, выпал из рук, и я остался безоружным. Девушка не двигалась, так и оставаясь тяжеленной статуей. Краем глаза я заметил, как женщина загорелась и бросилась на сто сорок третьего. Она обняла его с милой улыбкой на лице.

– Ты что же, не хочешь, обниматься, это очень грустно, – вздохнула она, все еще пылая, как факел. Огонь перекинулся на бедного солдата, сжигая его одежду и кожу. Запахло горящей плотью. Когда от сто сорок третьего остался только черный обожженный труп, женщина отпустила его, тот упал на пол, рассыпаясь горсткой пепла.

Выстрелив пару, раз наугад оставшиеся двое солдат, перешли в немедленное отступление, оставляя меня на полу, придавленным статуей.

Женщина в мгновение потухла, собака опять стала девочкой, только все еще сохранявшей на всякий случай когти на руках и клыки, смешно торчащие из-под верхней губы.

– Это он, – шепеляво проговорила девчушка, было видно, что клыки ей очень мешают.

– Ты уверенна? – женщина придирчиво осмотрела меня с ног до головы. – Хорошо, Аса, нам нужно его где-то запереть до прихода Рины.

– Рины? – удивленно переспросил я слегка сдавленным голосом.

– Да. Вспомнил, что ли?

– Никого я не вспомнил, я встречался с ней на Земле, когда… – я замолчал, осознавая, что не должен ничего рассказывать чужим людям.

– Хола, я думаю, Мие лучше пока не перевоплощаться, она стала очень хорошей клеткой для него, – твердо сказала Аса, разглядывая меня заинтересованным взглядом.

– Я советую вам меня отпустить! – я задергался под придавившим меня телом.

Хола и Аса словно не обращали на меня внимания. Они уставились на часы, которые были у них на запястьях. Аса ткнула пальцем в центр, и появилась голограмма девушки в черном костюме и длинными волосами, убранными в хвост, мне хватило секунды, чтобы понять, кто она.

– Рина, у нас Аким! – произнесла Аса и перевела часы на меня, чтобы девушка смогла разглядеть мое лицо.

– Я сейчас немного занята! – было видно, что девчонка с кем-то сражается, лицо ее было серьезным, в паре мест в порезах. – Их слишком много. Заприте его пока где-нибудь. Только убедитесь, что он ничего не помнит, если вдруг это не так, тогда освободите.

Голограмма пропала.

За дверью проходили боевые действия, это было понятно по шуму, который там раздавался. Интересно, за мной кто-нибудь вернется, или оставят так?

– Будь паинькой, лежи молча, хорошо? – Аса подошла ко мне и улыбнулась, показывая острые клыки.

Она дотронулась пальцем до моих губ. И тут я почувствовал что-то странное, мне показалось, что я уловил ее силу. В голове вспыхнуло что-то, какая-то стена в моем сознании рухнула, и я понял, что могу использовать ее силу. Не знаю, как мне это удалось, но я знал, что нужно делать.

Я представил, как превращаюсь в гибкого и быстрого кота, и с удивлением отметил, что чувствую появляющийся хвост. Краем глаза я заметил усы. Недоверчиво посмотрел на свои руки, которые теперь стали лапами. Аса взвизгнула и отскочила от меня, тут же меняя обличие на черную огромную собаку. Я перевернулся на живот и, проползя под руками у статуи, прыгнул на кровать, а с нее на шкаф, с удивлением осознавая, что на четырех лапах действительно удобно. Мия снова стала меняться из статуи в живого человека. Хола зажгла свою руку и коснулась дверцы шкафа, на котором я притаился, прижав уши. Мой хвост недовольно дергался, чувствуя, как я напряжен и испуган, случившимся превращением. Деревянная дверца, конечно же, загорелась. Едкий дым устремился к потолку. Я закашлялся. Вы видели когда-нибудь, как кошки кашляют? Умильное зрелище, наверное. Вот только мне было не до этого. В моей кошачьей голове пытался созреть план, но мысли немного путались.