История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1 - Луи Адольф Тьер

Командир эскадрона Гурго не обладал достаточно холодным умом, чтобы справиться с подобной миссией. Когда днем 25-го он прибыл в Дрезден, население и двор были крайне встревожены. Даже генералы начинали терять хладнокровие, и повсюду царила сильнейшая тревога. Толпами покидали главный, то есть старый город, уходя в предместье на правом берегу, называемое новым городом. Там приготовили жилище для короля и Маре; городские власти также переместились туда, а жители следовали их примеру, не зная, где поселятся. Можно понять, что несчастное население было перепугано при мысли, что город будет атакован 200 тысячами человек и 600 артиллерийскими орудиями. Легко пугающийся Фридрих-Август, окруженный столь же пугливым многочисленным семейством, был охвачен настоящим ужасом. Командующий 14-м корпусом Сен-Сир и комендант Дрездена генерал Дюронель, ответственные за оборону, не показались Гурго убежденными в силе своей позиции, а их донесения не показались ему обнадеживающими.

Гурго отбыл вечером 25-го, прибыл к одиннадцати вечера в Штольпен и в таких ярких красках расписал опасности, грозившие Дрездену, что поколебал обычно твердое суждение Наполеона и заставил его забыть о доводах, которые он сам приводил Сен-Сиру. Хотя план всё еще был ему по сердцу и никакая иная операция не могла сравниться с этим планом по величию и возможным результатам, оставалась другая комбинация, также богатая результатами. Она заключалась в том, чтобы выдвинуть из Кёнигштайна в тыл неприятелю не всю массу сил, а только 40 тысяч солдат Вандама, а со 100 тысячами дебушировать прямо из Дрездена. Ведь Вандам, завладев Пирнским лагерем, дорогой на Петерсвальд, обрушившись на союзников, побежденных перед Дрезденом, мог нанести им величайший урон, ибо захватил бы всех, кто попытается вернуться в Петерсвальд, и оттеснил бы остальных на нерасчищенные дороги, отступление по которым было чрезвычайно трудным. Этот новый план представлял, конечно, меньше преимуществ, но всё еще обещал немалые выгоды и был менее рискованным, ибо Наполеон, собрав 100 тысяч человек в Дрездене, спасал город, имел средство разбить неприятеля под его стенами, а чтобы довершить победу и воспользоваться ее последствиями, располагал Вандамом, сидевшим в засаде в Кёнигштайне. И Наполеон решился на этот план, не столь обширный, но более надежный.

Приняв решение в полночь, он тотчас продиктовал соответствующие приказы. Он направил в Дрезден Старую гвардию, уже прибывшую в окрестности Штольпена, кавалерию Латур-Мобура, тоже прибывшую недавно, и половину дивизии Теста, остававшуюся на берегу Эльбы. Он рекомендовал им двигаться всю ночь, чтобы прибыть в Дрезден на рассвете, пересечь мосты и разместиться позади корпуса Сен-Сира. Такие же инструкции Наполеон дал Молодой гвардии и Мармону, находившимся еще на пути из Левенберга, и Виктору, который отбыл из Циттау в Кёнигштайн.

В то же время он наметил Вандаму его действия на 27 августа. Последний должен был с 40 тысячами солдат пересечь мост, переброшенный между Лилиенштайном и Кёнигштайном, дебушировать на левый берег Эльбы, атаковать Пирнский лагерь, захватить его и расположиться поперек дороги на Петерсвальд. К инструкциям Наполеон добавил помощь сведущего советника, генерала Аксо, которому поручил быть гидом и наставником безудержного Вандама. Отправив приказы, Наполеон отдохнул несколько часов и на рассвете отбыл в Дрезден. Он прибыл туда к 9 часам утра 26 августа.

При появлении императора необычайный энтузиазм охватил войска и население. Жители, приветствовавшие в его лице своего спасителя, встретили его радостными возгласами и просили оградить от ужасов войны их жен и детей. К тому же последнее пребывание в их городе союзников, особенно русских, несколько примирило их с французами, обращавшимися с ними гораздо менее жестоко. Поскольку на мост и на главную площадь уже начинали падать ядра, Наполеон показался горожанам в эту минуту подлинным освободителем. Он отправился к королю Саксонии, ободрил его, рекомендовал не беспокоиться за исход боя, затем переместился на фронт укрепленного лагеря, дабы присоединиться к Сен-Сиру, возглавлявшему свои войска и отдававшему с присущей ему ловкостью тактические распоряжения.

Цепь отделившихся от Богемских гор высот опоясывает Дрезден, формируя вокруг него своеобразный амфитеатр. На этом амфитеатре и построились войска коалиции. Наша линия обороны, опиравшаяся на старый город, представляла собой полукруг, уходящий оконечностями к Эльбе, к предместьям: слева на Пирну, справа на Фридрихштадт. Линия формировалась, прежде всего, пятью редутами, возведенными на выступавшей части предместья и соединенными между собой изгородями и засеками;

затем старой стеной, укрепленной рвом и частоколом, и наконец, забаррикадированными уличными плацдармами. На внешней линии редутов Сен-Сир и расположил свои войска. Перед Пирнским предместьем находился парк под названием Большой сад, шириной четыреста – пятьсот туазов, длиной тысяча – тысяча двести туазов, представлявший собой значительный выступ на нашем левом фланге. Сен-Сир расположил там свою третью дивизию (44-ю), оставив посты в передней части парка и расположив основную часть дивизии за ним, чтобы она не оказалась отрезана от городской ограды, к которой Большой сад не примыкал непосредственно. Между редутами (некоторые из них недостаточно фланкировали друг друга) он расставил конную артиллерию, заполнив передвижным огнем промежутки между неподвижными огневыми точками. Русские Витгенштейна и Милорадовича, под началом Барклая-де-Толли подошедшие от Петерсвальда и противостоявшие нашему левому флангу, должны были атаковать между Эльбой и Большим садом, через Пирнскую и Пильницкую заставы. Пруссаки под началом Клейста должны были атаковать Большой сад. Австрийцы, подошедшие через самые отдаленные выходы и приблизившиеся к Дрездену по дороге из Фрейбурга, формировали левое крыло союзников, противостоя нашему правому флангу, и должны были атаковать между Диппольдисвальдской и Фрейбургской заставами. По крайней мере так можно было предположить, исходя из видимого расположения неприятельских сил на полукружии высот.

Объехав линию под довольно бойким огнем тиральеров, Наполеон одобрил диспозиции Сен-Сира и рассказал ему о своих намерениях. Только что прибыли кирасиры, за ними следовала Старая гвардия; но четыре прекрасных дивизии Молодой гвардии могли подоспеть к Дрездену лишь к концу дня, а Мармон и Виктор находились еще дальше. Наполеон планировал разместить часть Старой гвардии у различных застав, чтобы предотвратить неожиданный успех неприятеля и использовать это элитное войско лишь в случае крайней надобности. Вместе с остальной Старой гвардией, размещенной позади на главной городской площади, он собирался ожидать развития событий. По получении же в свое распоряжение Молодой гвардии Наполеон оставлял за собой возможность использовать ее по обстоятельствам. Мюрата со всей кавалерией Латур-Мобура он построил на Фридрихштадтской равнине, простиравшейся перед одноименным предместьем и формировавшей крайний правый фланг нашей линии обороны, чтобы занять пространство, которое не была способна заполнить собой одна только четвертая дивизия Сен-Сира. Поскольку между четвертой и второй дивизиями, то есть в центре, силы казались недостаточными, Наполеон отправил туда часть