История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1 - Луи Адольф Тьер

напротив выхода из ущелья и позволявшей перерезать путь, сам Наполеон в сопровождении легкой кавалерии выдвинулся на несколько лье дальше, дабы разведать местность, в которой ему предстояло, возможно, действовать позднее. Он хотел собрать о направлении движения неприятеля сведения, которых ему недоставало. Хотя Наполеон был окружен полчищами движущихся врагов, он ничего не знал об их передвижениях, потому что плотная стена Богемских гор, отделявшая их от него справа, являлась непроницаемой завесой. И он прислушивался с крайним вниманием, надеясь уловить малейшие слухи, но, как обычно бывает, собирал только противоречивые версии.

Утром 19 августа Наполеон в сопровождении легкой кавалерии углубился в Богемию во главе нескольких тысяч всадников. Он проник в ущелья так далеко, что прошел за Габель, показался даже у входа в прекрасную котловину перед богемцами, удивленными его появлением. Он останавливал кюре и бальи для расспросов и узнал, что русские и прусские войска, подходившие из Силезии, следуют вдоль подножия гор снаружи Богемии, чтобы присоединиться к австрийцам и, вероятно, спуститься в Саксонию в тылы Дрездена. В этом движении войска коалиции должны были перейти через Эльбу между Лейтмерицем и Аусигом, и всё возвещало, что они уже либо вышли к реке, либо находятся на другом ее берегу в окрестностях Тёплица. Следовало спешно вернуться в Саксонию, чтобы сражаться у Дрездена, на столь предусмотрительно подготовленном поле битвы.

Использовав день 19-го на скачки по равнине и ущельям и всюду представляясь собственным именем, Наполеон вернулся в Циттау. На следующий день он сам расположил корпуса Понятовского и Виктора у входа в ущелье Циттау так, чтобы они могли не менее трех дней отражать самые сильные атаки.

Вернувшись 20-го в Гёрлиц, Наполеон вдруг узнал, что Силезская армия уже 15 июля вторглась на нейтральную территорию, которую должна была уважать до 17-го, что являлось нарушением международного права, которое никак не извинял пламенный патриотизм Блюхера. Силезская армия направилась к Бобру. Тотчас Наполеон привел в движение кавалерию и три дивизии гвардии, оставив остальные ее дивизии в Гёрлице, и произвел диспозиции, чтобы быть на Бобре 21-го. С подкреплением, которое он вел Нею, маршал должен был получить 130 тысяч человек, и этого было более чем достаточно, чтобы заставить Блюхера раскаяться в дерзости и в нарушении международного права. В последний раз повторив инструкции Понятовскому, Виктору, Вандаму и Сен-Сиру, Наполеон отбыл, исполненный уверенности и надежды.

Поскольку военные действия в Силезии начались раньше времени, назначенного перемирием, корпуса Нея только выходили из своих расположений, когда появился неприятель. Корпуса Макдональда и Мармона располагались на Бобре, первый – справа у Левенберга, второй – слева у Бунцлау. Другие два корпуса подвергались еще большей опасности, ибо располагались на Кацбахе: корпус Лористона – в окрестностях Гольдберга, корпус Нея – между Лигницем и Гайнау. Два последних корпуса, почти обойденные внезапным появлением корпусов Ланжерона на их правом фланге, подверглись огромной опасности. Корпус Лористона с большими трудностями отошел от Кацбаха к Бобру и без происшествий присоединился к Макдональду в Левенберге. Ней, более всего выдвинутый вперед на левом фланге, вместо того чтобы просто отойти на Бунцлау и уйти за Бобр, смело развернулся между Кацбахом и Бобром, бросая вызов Блюхеру, который ожесточенно нападал на Левенберг. Блюхер передвинулся на Нея, и маршал, высвободив таким способом Левенберг, отошел к Бунцлау, перешел через Бобр и присоединился к Мармону.

Двадцатого все четыре наших корпуса находились за Бобром: корпуса Лористона и Макдональда в Левенберге, корпуса Мармона и Нея – в Бунцлау. Прибыв на места утром 21-го, Наполеон захотел немедленно предпринять наступление. Блюхер показал около 80 тысяч человек, поскольку Сакен, вместе с которым он имел бы 100 тысяч, остался чуть позади на его правом фланге. Наполеон, у которого было более 130 тысяч, утром перебросил мосты на козлах через Бобр и отдал приказ к стремительному и мощному движению, ибо не мог терять времени, зная, что вскоре его призовет в тылы Богемская армия. Он решил дебушировать из Левенберга с Макдональдом и Лористоном, перейти через Бобр и подтянуть на левый фланг Нея и Мармона, после того как они перейдут через Бобр в Бунцлау.

К середине дня перешли через Бобр в Левенберге и энергично двинулись вперед. Дивизия Мезона, формировавшая головную колонну, потеснила войска генерала Йорка. За ней следовал корпус Лористона, опираясь на корпус Макдональда. На левом фланге Ней и Мармон дебушировали из Бунцлау и прижались к центру. Блюхер, столкнувшись со столь мощной атакой, заподозрил, что имеет дело с Наполеоном, и поспешил вернуться в рамки полученных инструкций, предписывавших не рисковать при встрече с этим грозным противником. Он прикрылся ручьем Гайнау, протекающим между Бобром и Кацбахом. В этот день союзники уже потеряли 3 тысячи человек.

Двадцать второго августа Наполеон продолжил наступательное движение. Корпуса Лористона и Макдональда передвинулись прямо на Гольдберг, чтобы отбросить Блюхера за Кацбах, в то время как Ней и Мармон, продолжая выдвигаться на левом фланге, теснили его в том же направлении. Дивизия Мезона снова с величайшей силой атаковала неприятеля. Войска, воодушевленные присутствием Наполеона, всюду выказывали чрезвычайный пыл. Неприятельские войска хотели обороняться, но поскольку Лористон обошел их с остатком своего корпуса, в то время как Макдональд угрожал их центру, союзникам пришлось оставить ручей, которым они прикрывались, уйти за Кацбах и занять позицию в Гольдберге. Потери в этот день оказались столь же значительны.

Несмотря на сопротивление, которое пытался оказать нам Блюхер, было очевидно, что ему не придали достаточно сил для противостояния Наполеону и основные действия будут происходить в другом месте. И действительно, в тот же вечер к Наполеону прибыл от Сен-Сира курьер, проделавший сорок лье и сообщивший, что на маршала надвигаются многочисленные неприятельские войска. Очевидно, главная армия союзников дебушировала через Петерсвальд в тылы Дрездена, намереваясь либо захватить город, либо передвинуться на Лейпциг, дабы осуществить дерзкую попытку отрезать французов от Рейна. Так оправдалось одно из двух предположений Наполеона. Наполеон не был ни удивлен, ни огорчен, а напротив, увидел в этом настоятельную причину ускорить движения. В тот же вечер он остановил гвардию, которая была еще на марше и не продвинулась дальше Левенберга, и приказал ей пуститься после недолгого отдыха в путь, чтобы вернуться в Дрезден через четыре дня, то есть 26-го. Поскольку корпус Мармона меньше всего участвовал в боях, он меньше всего устал, и, не теряя ни минуты, Наполеон развернул его обратно, чтобы он двигался вместе с гвардией. Наполеон также отправил бльшую часть кавалерийского резерва и предписал Вандаму и Виктору отходить на Эльбу, оставив Понятовского у проходов Циттау. Таким образом, под Дрезденом в течение четырех дней должны