Бедный родственник. Билет в один конец - Андрей Никонов

– Сожалею, но их всего две.

– Неси две, – решил я. – И на шиклу что-нибудь еще сообрази.

Пока Конташ разевал рот, их лейтенант возглавил процесс.

– Так, неси две Арш-ас-Самаль, если только это то, о чем мы все думаем.

Все, кто думал, включая и Илани, быстро-быстро закивали. Бармен тоже кивнул, важно и торжественно.

– На каждого – по три зернышка ши, палочки краиса – тоже каждому по одной, одну ману-ге. Мы все это возьмем с собой.

– Конечно, господин.

– Уже уходим? – спросил я.

– Да, – младший Громеш мне подмигнул, – идем к тебе в гости.

Я пожал плечами. Непонятно, для чего все это затевается, но, видимо, этим ребятам лучше знать, вон как без всяких слов поднялись с кресел и направились к выходу. Официант-эре протянул лейтенанту коробку размером с обувную, впрочем, судя по тому, как ее Громеш держал – довольно тяжелую.

А линк обрадовал меня поступлением на счет шестисот тысяч кредитов. Сдача, наверное.

По пути в зал для тренировок наемники заскочили к себе, чтобы переодеться, я тоже зашел в свои апартаменты, натянул такт-костюм, лейтенант посоветовал, мол, понадобится. Ему лучше знать, я в этих местных ритуалах потребления алкоголя не разбираюсь, вот только такой намек на возможное членовредительство немного напрягал.

За время моего отсутствия спортзал получил небольшое дополнение к интерьеру. Рядом с диванами появился столик серебристого металла, вокруг которого стояли семь удобных кожаных кресел с высокими подлокотниками. На столике уже стояли по кругу семь золотых тарелочек, возле каждой – золотая стопочка, в центре – каменная подставка, куда Громеш-младший сразу поместил какую-то палочку, судя по запаху – наподобие китайских, которые у нас по сто рублей за пачку продаются. На каждую тарелку он положил по три какие-то невзрачные крошки и соломинку.

Потом Громеш вытащил из коробки и бережно поставил две золотые бутылочки, крохотные, эдакие мерзавчики.

Мы расселись, лейтенант Громеш открутил золотую пробку первой бутылочки и разлил каждому в стопку по чуть-чуть тягучей красной жидкости. Потом так же распределил содержимое второй.

– Марк, ты, наверное, не пробовал еще эн-карни? – обратился он ко мне.

– Нет, – я покачал головой.

– Слушай, Кир, может, ты и пробовал, – Арраш нервно сглотнул, – а мы ведь о таком только слышали.

Оказалось, так и есть. Из всех присутствующих только Громеш несколько раз и Конташ единожды на семейном празднике по случаю окончания академии сподобились это чудо отведать. Вот чего тогда другие так возбудились, не пойму. Даже если это редкая дурь, все равно лям за бутылку – это, на мой взгляд, перебор. За эти деньги можно год до поросячьего визга нажираться. А кому-то и на всю жизнь хватит.

– Ну что же, порядок такой, – Громеш строго оглядел нашу компанию. – Съедаем зерно ши, можно не разжевывать. Ждем минуту, потом через краис выпиваем порцию эн-карни. Лучше целиком, тут и так немного. Потом снова зерно. Но сначала принесем благодарность богам за это чудо.

Он прикоснулся соломинкой к зернышку, окунул его в жидкость и переложил рядом с ароматической палочкой. Мы дружно повторили за ним, зернышко плотно прилипало к краису, а стоило поднести к подставке с палочкой, тут же отваливалось. Когда на подставке в один ряд выстроились семь зернышек, Громеш пробормотал что-то, щелчком пальцев поджег палочку и уставился на нее.

Какое-то время палочка просто дымила, издавая неприятный резкий запах, потом вдруг вспыхнула ярко, так что пришлось зажмуриться, а когда я открыл глаза, ни палочки, ни зернышек на подставке не было. Судя по довольному виду лейтенанта, все шло, как и должно.

Я бросил в рот зернышко, раскусил. Что с виду, что по вкусу это был кедровый орех, причем довольно свежий, без привкуса прогорклости. Эх, была не была, я опустил соломинку в золотую стопку и втянул в себя тягучую жидкость.

Гранатовый сироп, немного разведенный спиртом, – вот что это такое ваш хваленый эн-карни. Хотел я сказать. Но не успел.

Утро добрым не бывает? Еще как бывает, уверяю. Проснулся с чудесным настроением, еще не открыл глаза, а уже хотелось прям вот встать, сделать зарядку, сварить чашечку кофе, и даже предстоящая встреча с полигоном меня не пугала.

Вчера, стоило жидкости из золотой стопки войти в плотный контакт с моим желудком, я прожил странные минуты. Нет, по молодости я пробовал легкие наркотики, просто так, для интереса, но вот то, что пришлось испытать, в сравнение с ними не шло. Если в Уртаки, в храме, я прикоснулся к богу, то вечером на короткое время я сам им стал.

Сначала я увидел себя со стороны, сидящего за столом со стаканчиком в руке, тупым, ничего не выражающим лицом, рядом с такими же тупыми и незначительными людьми, впрочем, где-то рядом я ощущал их присутствие, но уже вне этих тел. Стоило мне захотеть, и они появились – неясные тени со знакомыми лицами. Мы взялись за руки и понеслись вверх, над планетой, потом разделились, и каждый помчался в свою сторону. Я видел, как легко двигаются облака мановением руки моих собутыльников, попробовал сам, и у меня получилось написать ими неприличное слово. Потом я почувствовал, что за облаками есть еще один слой пространства, и поднялся выше, Земля превратилась в далекий светящийся шар. Все мое тело пронзил сильный поток энергии, словно какой-то новый источник вливал в меня порцию за порцией. Незначительная Солнечная система отдалилась, превращаясь в одну из звезд, я продолжал подниматься, охватывая взглядом россыпь миров. Галактика вихрилась своими рукавами, яркими звездочками полыхали обитаемые миры, и в каждом из них я чувствовал каждого человека, мог слиться с ним мыслями. Я чувствовал космические корабли, несущиеся сквозь подпространство, колонии на малых планетах, даже единичных добытчиков на астероидах. Я стал сразу пятьюдесятью миллиардами людей, чувствовал то, что чувствуют они, думал то, что думают они, и делал то, что делали они. Поток энергии становился все сильнее и сильнее, пока вулкан не взорвался внутри меня. Как не сошел с ума, не знаю, продолжалось это не очень долго. Потом мое нематериальное тело затянуло обратно, и я очнулся все так же с золотой стопкой в руках.

– И это всё? – спросил я у пришедшего в себя Громеша.

– Ты на свой резерв посмотри, – улыбнулся он.

И точно, мое ядро выросло немного, раза в полтора, проверил цифры сопряжения со схемами, они поднялись, причем существенно, от пяти до десяти процентов.

– Охренеть, – произнес я.

Рядом Арраш разглядывал собственную ладонь, над которой плавал крошечный плазменный шарик.

– Получилось, получилось, – бормотал он, заставляя его вращаться.

Я вопросительно посмотрел на Громеша.

– Эн-карни, – произнес он, смакуя это слово, – не только наркотик, точнее говоря, вот эта составляющая, когда ты летаешь и все можешь – не за это шиклу платят. Он дает кратковременный прилив магических сил. У всех людей есть пси-способности, пусть даже в зачаточном состоянии, такие, что их магические приборы с трудом определяют. После глотка этого напитка практически любой на короткое время, на час или два, становится псионом, причем вот у тебя стоит пси-модуль вживленный, который управляет твоим пси. У обычных людей такого нет, и напиток этот для них – что-то вроде временного модуля, с одной схемой. Ну а псиону достается схема, которой у него не было.