Сказки темного города. Фатум - Наталиса Ларий

– Все пройдет, – Рамина сочувствующе погладила мою руку. – Ты со временем забудешь все это. Да и не только ты. Все забудут.

Я ничего не ответила, лишь гневно тряхнув волосами отвернулась от Ральфа, который прищурив глаза смотрел на меня.

Спустя какое-то время в арку вошел Бран под руку с молодой, красивой женщиной в белом легком платье, которое выгодно подчеркивало точеную фигурку его обладательницы. Легкий ветер развивал длинные, светлые волосы девушки, которая улыбаясь что-то рассказывала Брану. Он же в свою очередь только молча кивал, периодически поглядывая на нее и улыбаясь уголком рта. Когда пара направилась в сторону шатра короля, на ходу приветствуя присутствующих, которые радостно отвечали им, Ральф прошептал, наклонившись близко к моему уху:

– Ну не прелесть ли она, эта будущая графиня Рэнгволд?

– Да, действительно прелесть, – спокойно ответила я, наблюдая за тем, как король целует руку молодой девушки. – Вы извините меня, но я, наверное, пойду, – встав из-за стола я попрощалась с Раминой и направилась прочь от этого места, где в данный момент все и вся было пропитано неприязнью ко мне.

Медленно идя по коротко подстриженной траве, я подставила лицо под теплые лучи солнца и улыбнулась. Было так странно, внутри меня была такая пустота, что я даже не понимала, что было хуже, плакать или вот так безразлично ощущать ее, эту вязкую, противную пустоту внутри себя. Остановившись около привязанных лошадей, я взяла в руки поводья одной из них и отвязав ее вскочила в седло.

– Поехали, родная, – потрепала я белую кобылу по шикарной гриве и направила ее в лес.

Перейдя на галоп, я просто влетела на лошади в древний, темный лес, который скрывал своим многовековым покрывалом все то, за чем сюда приходили вервольфы в волчьем обличье.

Мчась на лошади, я не замечала ни периодически хлещущих по лицу веток, ни возмущенного хрипения лошади, которая то и дело вынуждена была прыгать через поваленные деревья, ни начавшего срываться дождя, который заморосил так внезапно, хотя до этого ничто не предвещало надвигающейся непогоды. Не знаю, сколько я так ехала, но, когда лошадь остановилась около бурной реки, нервно встав на дыбы, я словно пришла в себя. Осадив животное, я слезла с него и привязав за дерево быстро подошла к кромке воды. Зачерпнув в ладони холодную, живительную влагу, плеснула ее себе в лицо, пытаясь привести эмоции в порядок. Затем, опустив голову, уперлась дрожащими ладонями в колени и сделала глубокий вдох, поняв, что со мной что-то не так. Боль, тупая, ноющая то и дело пронзала все мое тело так, словно тысячи иголок враз вонзались мне в суставы. Затем затихала и спустя пару минут возвращалась вновь с еще большей силой. Когда я попыталась встать на ноги, чтобы вернуться к лошади, понимая, что мне нужна помощь, то сделать этого не смогла, поскольку меня скрутило так, что я, застонав, обхватила плечи руками и повалилась на траву. Спустя какое-то время к боли присоединилась нехватка воздуха и я то и дело пыталась сделать глубокий вдох, но не могла, а когда хотела расшнуровать корсет, то поняла, что пальцы совершенно не хотят меня слушаться. В какой-то момент я почувствовала такую острую, ломающую боль, что, выгнувшись на траве, заорала, наверное, на весь лес, закусив до крови губу. Понимая, что, скорее всего, это обращение, а как с ним сладить не знала, практически теряя сознание от невыносимых ощущений и нехватки воздуха, я почувствовала текущие по щекам слезы бессилия, каким–то шестым чувством понимая, что умираю. В этот момент меня кто-то подхватил на руки и едва сумев открыть глаза я увидела перед собой Брана, который быстро разорвал на мне корсет и проговорил:

– Дыши, Кэтрин!

– Больно, так больно, – прохрипела я, не в силах делать то, что он говорил мне. – Не могу, – я выгнулась и застонала, чувствуя, что не могу справиться. – Господи, что же это такое! Больно, – я снова закричала, не в силах выносить эту ужасную пытку.

– Отпусти ее, Кэтрин. Дай ей свободу! Не сопротивляйся, иначе погибнешь! – заорал Бран, видя, как я начинаю терять сознание.

– Не получается, – только губами сказала я, поскольку сил на слова у меня уже не было.

– Смотри на меня, Кэтрин, – он взял моё лицо в свои руки. – Ты должна ее отпустить, ты меня слышишь? В глаза мне смотри! – снова заорал он, тряхнув меня за плечи, пытаясь привести меня в чувство. – Ты не можешь умереть, Кэтрин! Ты жить должна!

– Не хочу, – я едва смогла тихо прошептать эти слова и превозмогая боль приподняла руку и провела ладонью по щеке мужчины. – Без тебя не хочу.

– Черт, – уже сквозь пелену, начавшую окутывать мой рассудок, я услышала голос Брана, – ты не будешь жить без меня так же, как и я без тебя. Отпускай ее! – крик Брана полный отчаяния и боли словно вернул меня к жизни и сделав глубокий вдох я широко открыла глаза и какой-то яркий свет поглотил меня, опрокинув в беспамятство.

Запах травы, настолько яркий и пряный, шелест листвы и пение птиц, словно раздающееся у меня в голове, а не где-то рядом, журчание воды и какое-то тепло, струящееся у меня по венам, все это я ощутила в один миг и испуганно открыв глаза увидела напротив себя Брана, который лежал рядом на земле, пожевывая травинку и пристально наблюдая за мной.

– Я не умерла? – осторожно спросила я, окинув себя взглядом и поняв, что лежу укрытая его камзолом.

– Нет, вполне себе живая, – усмехнулся мужчина.

– Я что, обратилась? – испуганно распахнула я глаза.

– Да, – не переставая изучающе рассматривать меня проговорил Бран.

– Какой ужас. Но я ничего не помню. Это нормально? – меня едва ли не трясло от понимания того, что какое-то время назад я была волком.

– Нормально. Чтобы помнить то, что делает твой волк, нужно проникнуться его сущностью. Ты еще новичок, поэтому какое-то время помнить ты ничего не будешь за период обращения.

– И что я делала? Ты видел? – я приподнялась и села на земле, Бран сделала то же самое.

– Ну как что? Задрала оленя. Повыла с пол часа, потом зубы мне свои показала, желая, наверное, горло мне перегрызть. А потом успокоилась и вот, вернулась в свой человеческий облик, – серьезно проговорил Бран, но по тому как он едва сдерживал улыбку, я поняла, что он просто смеется надо мной.

– Бран, я серьезно, – осуждающе посмотрела я на мужчину.

– Ты была в обличье волчицы всего пару минут. Это первое обращение, так и должно быть. И эти пару минут ты просто стояла и смотрела на меня, – улыбнувшись ответил он. – И даже дала мне себя погладить. Хотя думал, что кинешься ты на меня уж точно.

– И какая она? Моя волчица? – спросила я и заревела, все еще не веря в то, что случилось.

Бран протянув руку погладил меня по щеке, затем убрал со лба запутанные волосы и сказал:

– Она прекрасна. Красивее волчицы я в жизни не видел.

– Не ври, – усмехнулась я, недоверчиво поглядев на него.

– Не вру, – спокойно ответил Бран. – Она правда нечто совершенное.