1917. Кара до покаяния - Шамиль Куряев

Да и сам Широкорад, когда царь ему симпатичен, смотрит на такие вопросы куда проще! В частности, о причинах воцарения Годуновых он пишет следующее: «По версии сторонников Годунова, царь Фёдор Иоаннович завещал власть своей жене Ирине, а она, в свою очередь, уходя в монастырь, передала царство своему брату Борису. Однако всё это не имело особого значения. Куда важнее было то, что Борис уже много лет правил государством от имени царя Фёдора». И это – на страницах той же самой книги!

Но такой либерализм – только по отношению к «духовно близким». Как говорится, «для друзей – всё, для остальных – закон». Ненавистным Романовым Широкорад всё «вчинил». И род – незнатный (как будто у Годунова знатный!). И избрание было – не от всей страны (как будто Годунов был «всенародно избранным»!). И даже трёхсотлетнее – юридическое и фактическое – правление государством почему-то не прибавило Романовым легитимности (в отличие от Годунова, правившего тринадцать лет от имени слабоумного царя). Что уж тогда говорить о династическом договоре, закрепившем на российском престоле потомков Петра Первого по женской линии?

Однако Широкорад этим не ограничивается и, наряду с подобными «секретами Полишинеля», приводит в доказательство нелегитимности Романовых аргументы иного порядка: «Новый наследник, Павел Петрович, формально по всем правилам генеалогии относится к Голштейн-Готторпской династии. На самом же деле историки могут только гадать, кто был настоящим отцом Павла – Салтыков или безвестный гвардейский офицер, может, и чухонец?»

То есть Широкорад, как беззастенчивый шулер, вытаскивает то из одного, то из другого рукава самые разные «козыри» (лишь бы их можно было как-то использовать для дискредитации Романовых!). При этом он предстаёт то поклонником славного рода варяжских конунгов Рюриковичей, то махровым русским националистом, то строжайшим формалистом-легитимистом, то собирателем низкопробных сплетен. «Аргументов» много – цель одна: внушить читателям мысль о том, что династия Романовых к моменту восшествия на престол Николая Второго была нелегитимной. А стало быть – изначально нелегитимным был и император Николай (что заботливо подчёркивается уже в названии главы).

Примерно так же, кстати, рассуждают некоторые современные российские ультра-либералы. В частности, Анатолий Чубайс в своё время заявлял: «Если всерьёз признать тезис о том, что в 1996 году победил Зюганов, а не Ельцин, то автоматически придётся признать нелегитимными оба срока президента Путина В.В. и нынешнее президентство Медведева Д.А.». Спрашивается, почему?

И что уж тогда говорить о зарубежных монархиях? Рассуждая подобным образом, легко признать нелегитимным, скажем, шведского короля Карла Шестнадцатого Густава – ибо в истории шведского королевского дома сомнительных моментов можно найти не меньше, чем у Романовых. Начиная с революционного прошлого основателя династии (наполеоновского ставленника) и заканчивая тем комичным фактом, что из пятнадцати коронованных Карлов, предшественников нынешнего, шесть были… попросту выдуманы Иоанном Магнусом!

§ 3.3. Но как бы ни была плоха династия Романовых, император Николай был гораздо хуже! Николай Второй (по Широкораду) был бездельником и дураком, государственными делами занимался от одного до трёх часов в день (но лучше бы вовсе не занимался! – ибо совершал одни только промахи и ошибки).

Понятно, что ко всем политическим мероприятиям Николая Второго Широкорад предельно строг и видит в них только негатив. По его мнению, если в Российской Империи и происходило что-то хорошее, то не благодаря, а исключительно вопреки власти. Широкорад задаёт наивный вопрос и столь же наивно отвечает на него (в главе «Система управления империей»): «Возникает вполне резонный вопрос: почему при таком плохом управлении в 1894–1903 гг. и 1908–1914 гг. наблюдался устойчивый рост экономики России? Причин тут много. Среди них: дурное исполнение дурных распоряжений, трудолюбивое население, готовое трудиться за невысокую плату, энергичные предприниматели и купцы, превосходные, возможно, лучшие в мире инженеры и учёные, и, наконец, обилие природных ископаемых».

Словом, никто не забыт, ничто не забыто! Ни купцы, ни «природные ископаемые»… Ни лучшие в мире инженеры (неизвестно откуда взявшиеся), ни учёные. А первая причина устойчивого роста благосостояния России на протяжении всего царствования Николая Второго (за исключением периода войн и революций) – «дурное исполнение дурных распоряжений»!

Все эти рассуждения, по-видимому, искренни – они объясняются политической позицией автора. Но встречаются такие моменты, где сквозит явный лукавый умысел: навязать читателям представление о Николае Втором как о каком-то невиданном преступнике, достойном тяжкой кары. А ведь в случае с Николаем Вторым сделать это не так-то просто! В частной жизни это был добрейший человек; в государственных делах – скорее «ведомый», чем «ведущий». Остаётся только писать всякую ерунду… Вот и сокрушается Широкорад (в главе «Государственный старец»): «К сожалению, в современной литературе бытует обывательское мнение, что царь не мог не делиться с женой своими проблемами, а Александра была хорошей женой и старалась помочь мужу советами. В годы Первой мировой войны во всех странах мира военачальник, осмелившийся обсуждать с женой планы боевых действий, подлежал военно-полевому суду по обвинению в разглашении военной тайны».

Спору нет, Николаю не следовало делиться военными планами с императрицей! – но к чему такая словесная трескотня, с упоминанием военно-полевого суда для императора-главнокомандующего и ссылкой на авторитет «всех стран мира»? Ведь точно такая же «слабость» была свойственна главнокомандующим обеих ведущих стран-участниц Мировой войны – Германии и Франции! И Широкораду, как профессиональному военному историку, это должно быть хорошо известно.

Так, секретные военные сведения сообщал в своих многочисленных письмах жене начальник Полевого Генерального Штаба Германской Империи Гельмут фон Мольтке – в том числе в разгар битвы на Марне (которую проиграл). Тем не менее, никто его не предавал военно-полевому суду: за понесённое сокрушительное поражение (фактически означавшее крах всей кампании) Мольтке был всего лишь снят с должности.

Но если в случае с Мольтке-младшим хотя бы нет фактов, доказывающих, что разгром на Марне мог быть как-то связан с его неуместной откровенностью, то в случае с французским главнокомандующим Робером Нивелем всё гораздо хуже. О «Наступлении Нивеля» знает весь мир! «Бойня Нивеля», «Мясорубка Нивеля» стала символом бессмысленного кровопролития. Крупнейшее наступление Первой Мировой войны, долженствовавшее привести к разгрому Центральных держав, закончилось невиданным в истории кровопусканием (вконец подкосившим дух французской армии. И одной из причин этого позора была чрезмерная разговорчивость нового главнокомандующего – делившегося своими грандиозными замыслами со всеми подряд (вплоть до журналистов). Но и Нивель избежал военно-полевого суда: его всего лишь сняли с должности.

Однако Широкорад будто нарочно «подставляется» и в 2008 году публикует в еженедельнике «Военно-промышленный курьер» статью под названием «В памяти народа останется как Николай «Кровавый». В статье, помимо прочего, содержится следующий перл: «Представим себе, что подобное случилось бы в 1914–1916 годах в демократической Франции. Главнокомандующий армией передавал бы секретную информацию жене, а та – другу-экстрасенсу. Последствия предугадать несложно: военно-полевой суд приговорил бы генерала, как комбатанта, к расстрелу, а жену и экстрасенса, как гражданских лиц, к гильотине».