Игра в судьбу - Ли Ода

Да, пожалуй, на последнем варианте и остановимся. Эта штука была наиболее оригинальной и совершенно отличалась от того, что носят здесь. Во-первых — брюки вместо юбки. Во-вторых — открытые плечи, у них это не принято. И, наконец, в-третьих — цвет: черный, с контрастной розово серебристой вышивкой по низу брюк и самому верху топа. Не любят они черный и не любят контрастов в одежде, это я поняла еще вчера, в гостях у Суинни.

Значит, решено. Я быстренько оделась и осмотрела себя в зеркало. Очень хорошо! Сел как влитой, у Лельки всегда был замечательный глазомер. Талия подчеркнута, грудь стала казаться еще выше. Тоже в тему! Совершенно не в стиле слишком плоских дан.

Так, теперь волосы — обязательно собрать. Опять же для контраста. Я мигом скрутила свои кучеряшки в почти небрежный пучок на затылке и выпустила пару прядей вокруг лица. Еще бы добавить несколько невидимок, чтобы понадежнее закрепить всю конструкцию, и можно не переживать за ее сохранность. Повертелась перед зеркалом. Да-а, впечатляло. Недаром такой вариант прически оставался неизменно популярным со времен античности.

Следующая на очереди обувь. Зеленые сандалии сюда, разумеется, не подходили. Я раздраженно скинула их и выудила из груды вещей на кровати свои серебристые босоножки на высокой шпильке, те самые, в которых свалилась в ручей. Похоже, они совсем не пострадали от этого. Отлично, надеваем. Высоченные каблуки добавили стройности и роста — с ними я была лишь чуть ниже большинства дан. Что ж, тоже неплохо, а то я как-то непривычно чувствовать себя среди окружающих почти коротышкой.

Из украшений оставила вэссеру и кольцо с гранатами — опять-таки в расчете соригинальничать, данааэ не носили массивные вещи, предпочитая тонкую работу. Да и ничего другого из моих ювелирных запасов, к этому наряду, увы, не подошло.

От увлекательного процесса переодевания отвлеклась только услышав голоса в доме. Ага, даны вернулись, то есть времени осталось совсем мало. Взгляд упал на косметичку. Та-ак… Я улыбнулась, представив реакцию Вессаэля, и злорадно потянула ее к себе. Шалить — так шалить! Женщины здесь явно не красились… Ну и что? Тем хуже для них. А я крашусь!

Теперь последний быстрый взгляд в зеркало — а то ребятки уже явно волнуются. Вот-вот начнут скрестись в дверь от нетерпения, нарушая этим все нормы собственных приличий. То, что в нем отразилось, меня, наконец, устроило. Сейчас я смотрелась слишком экзотично на взгляд данов, но зато уж никак не смешно и не жалко. Ситуация стала совершенно противоположной. На том самом гипотетическом королевском балу у нас за Сферой на меня бы и не глянули во второй раз, зато тут… Будут пялиться, будут, никуда не денутся. Что, собственно, и требовалось. Если уж привлекать к себе внимание все равно придется, делать это нужно так, чтобы не было потом мучительно больно за бездарно упущенные возможности. И да простит меня классик за подобные вольности с текстом. Никто не убедит меня влезть обратно в этот зеленый, зачарованный по самое не могу футляр, пусть даже не пытаются!

Я решительно подошла к двери и распахнула ее, приглашая всех войти, а сама отступила на пару шагов, сжав кулаки:

— Суинни, я очень благодарна за платье, но…

Продолжить мне не дали, остановив на полуслове. Даны молча обошли вокруг меня, сильно напоминая при этом цепочку пилигримов, шествующих вокруг статуи святого — настолько серьезны и сосредоточены были их лица, и бард вынес вердикт:

— А ведь ты совершенно права.

Остальные лишь согласно кивнули — больше говорить было не о чем.

— Значит, идем? — спросила я, все еще сомневаясь, что победила даже без боя.

— Конечно, время не терпит, — ответил Вессаэль. — Хотя… подожди немного…

Он вышел из комнаты и вернулся действительно быстро, я даже не успела разглядеть как следует наряды остальных «мушкетеров». На них было что-то вроде длинных, почти до колена пиджаков, или скорее сюртуков, со стоячими воротниками. Все, разумеется, предельно пастельных цветов и в холодной гамме. По переду матовая ткань была слегка тронута вышивкой блестящим шелком в тон. Высокие, очень эффектные серо-бежевые замшевые сапоги и заправленные в них узкие брюки, на тон темнее «сюртуков», завершали наряд.

Смотрелось все это хоть и торжественно, но весьма сдержанно. Я вспомнила, как Суинни вчера говорил, что чрезмерно пышная отделка мужской одежды — самый короткий путь к насмешке. Дана за такое и бабой могут обозвать. За глаза, правда, но шуточка непременно найдет путь в острые ушки щеголя. Разными способами. Остальные об этом позаботятся, можно не сомневаться.

Что ж, «мушкетерам» такое явно не грозило, их одежда была хоть и нарядной, но очень строгой, почему-то напоминая мне военную форму. Лаири, висевшие на поясах словно кортики, впечатление лишь подчеркивали. Но уж на их отделке не экономили точно. И рукояти, и ножны, и ремни, и даже гвоздики на пряжках были густо усыпаны камнями, сканью, зернью… В общем, чем только они не были усыпаны, хотя этакое великолепие явно не добавляло удобства. Впрочем, не для того они и предназначены, их задачей было исключительно украшать. Только у Тавеля, пожалуй, где-нибудь да притаилась пара вполне удобных железок, я была уверена в этом на все сто.

Размышления прервало появление сьеррина, столь же стремительное, как уход:

— Вот. — Он протянул мне уложенную на шелковистый платок пару сережек. — Должно подойти.

Да, подходили они идеально — и по цвету, и по стилю. Сделаны в виде изящных цепочек из серебряных ромашек, с розовыми камешками на месте некоторых лепестков. Не всех. И эта как бы незавершенность придавала им особое очарование. Длинные. Если надеть, наверное, достанут до плеч. Я тут же проверила это примерив. Точно, почти достали. Получилось очень эффектно.

— Спасибо! — просияла я. — Действительно, весьма кстати.

Все это так напоминало сказочную сценку: «Я не волшебник, я только учусь…», что я аж замерла на секунду. А ведь крайне приятно, оказывается, почувствовать себя Золушкой!

— Не за что, — вернул меня на землю сьеррин. — А теперь идем. Опаздываем уже.

И мы двинулись на церемонию. Даны, словно почетный караул вокруг, я в середине, полностью сосредоточенная на том, чтобы пройти на высоченных шпильках по едва намеченной в траве дорожке, ни разочка при этом не навернувшись. Кто не пробовал — все равно не поймет.

Перед входом в Зал Совета «мушкетеры» оставили меня одну, утянувшись внутрь чуть ли не последними. Я смогу войти в него лишь в полдень, после официального приглашения. Все, как и положено по строгому протоколу. Хорошо, хоть ждать этого пришлось не слишком долго, а то я бы просто извелась вся на нервах. Но вот, наконец, знак подан, дверь передо мной открыта — нужно идти. Глубоко вдохнув, я зажмурилась и сделала первый шаг так, словно бросилась в ледяную воду.

Лица, лица, лица… Еще лица… И еще… Я медленно шла по проходу среди целой толпы данов, разглядывавших меня без малейшего стеснения. Пристально. Слишком пристально. В упор. В расстрел даже. И с каждым шагом все больше и больше понимала, что выбор одежки оказался единственно правильным. В зале стояла настороженная тишина. Еще бы, данааэ, веками не бывавшие во внешнем мире, в большинстве своем не имели ни малейшего представления о том, как выглядят теперь настоящие дикари оттуда. И устроенное мною «дефиле» сумело их удивить. Или их удивила моя наглость — так вызывающе наплевать на все обычаи и традиции?