Игра в судьбу - Ли Ода

— Да? А я слышала, что тебя зовут Инесса. — Лавириэль чуть склонила голову набок.

Ммать! И кто же, интересно, заложил меня ей? Вессаэль? Или морские? Ладно, не суть, выкручиваться все равно мне:

— И так тоже, но лучше Инна, — попыталась я замять скользкую тему.

— Не стоит переживать по этому поводу, — она вдруг стала абсолютно серьезной, — я не настолько люблю власть, чтобы это хоть как-то могло меня задеть. Пытаться управлять нашими кланами, все равно что пытаться управлять стаей стрекоз — та же морока, и тот же результат.

Н-да… печально, конечно, но даны читали меня на раз-два, как нечего делать. И чуть ли не все.

Но если честно, гораздо больше этих неожиданных откровений, меня интересовало сейчас, как поведет себя Суинни. Да простится мне столь жестокое любопытство. Я ненавязчиво бросила взгляд в его сторону, но осталась разочарованной. Ни прятаться по углам, ни наоборот, жадно пожирать глазами предмет своей страсти, бард не начал. Просто стал абсолютно непроницаемым, разом утратив всю свою теплоту. Как Тавель при встрече с врагом. Да так оно, наверное, и было, его чувство — его враг.

Силен бродяга! Но я все-таки сомневалась, что многомудрые даны вокруг совсем ничего не замечали. Вероятность этого была не слишком высокой, несмотря на героические усилия барда. По крайней мере, ставить на такое я бы не стала.

Лесная, словно не замечая моих маневров, продолжила, резко сменив тему:

— А не расскажешь, как ты все это устроила? Там, в Зале Совета?

— Что устроила? — опешила я.

— Ну, эти ваши перевзгляды с полным пониманием в результате. Мы же защищены от внушения, такое просто невозможно.

Черт, она действительно подозревает, что я гипнотизирую данов? На полном серьезе? И ведь заметила же! Вот только как объяснять, когда я и сама не вполне понимала, что сделала.

— Н-ну не знаю. Если не внушение, тогда остается только личное обаяние, — буркнула я растерянно.

— Что? — теперь черед растеряться настал владычице. Нет, все-таки умела я достать данов. Даже таких.

— Хотя… — она вдруг стала совершенно задумчивой, — обаяние, говоришь? Значит, именно с его помощью ты заставила меня лишить лаири одного из лучших морских?

— Я заставила?!

— Ладно, — усмехнулась она, — Канасси сам это заслужил. Никто не давал ему права говорить от моего имени!

Что ж, позицию в этом деле она обозначила более чем внятно. Несмотря на прозрачные намеки про ненужность власти, сейчас владычица говорила так, словно пыталась оградить эту власть от других. Забавно.

Вессаэль тем временем решил усадить жену, ненавязчиво подталкивая к креслам. Меня он тоже туда подпихнул, так что возле этой мебели мы оказались опять вместе. Возникла легкая суматоха, которую усугубили еще и Ассиль с Суинни. Морской решил, что ему пора откланяться и начать готовиться к отъезду, а солнечный собрался ему в этом помогать. Вессаэль тоже пошел с ними, раздавая последние напутствия и указания прямо на ходу. В общем, усесться мы так и не успели, а в разговоре повисла пауза. Чувствуя себя не особо уютно, я отвела глаза и с сочувствием провожала слишком прямую и жесткую спину уходящего Суинни.

— Что, жалеешь барда, влюбленного в королеву? — Голос Лавириэль прозвучал совершенно безмятежно. — У нас это тоже очень распространенный сюжет для баллад.

Резко обернувшись, я не поверила своим глазам — она улыбалась! Нет, вы уж меня простите, но смеяться над этим…

— Только в большинстве случаев не таких трагических, как у вас.

Я едва не уселась от неожиданности. Это что она сейчас тут сказала? Может, я просто чего не так поняла? Да нет, все так — следующие слова лесной не оставляли места для сомнений:

— Чем горше ему сейчас, тем слаще будет потом.

Все-таки я плюхнулась в кресло. Раньше владычицы! Ну да какие мелочи, по сравнению с тем, что сейчас происходило на моих глазах.

— А как же сьеррин? — ошалело спросила я, пока она с достоинством усаживалась рядом.

— С ним мы уже все обсудили, и на празднике Середины Зимы об этом объявим, — отмахнулась она.

Праздник Середины Зимы… Время подведения итогов. Время, когда рвут все старые и отжившие связи. Что ж, понятно, чего они там обсуждали.

— Так, может, сказать об этом Суинни? — я все-таки не удержалась, чтобы опять не влезть в чужие личные заморочки. — Он же страдает, причем всерьез. И, подозреваю, от своего мнимого предательства Вессаэля даже больше, чем от неразделенной любви.

— Ни в коем случае! — почти испугалась лесная. — Я сама это сделаю. Когда придет время.

Кого-то она мне сейчас сильно напоминала. Может, одну давнюю подружку? «Что ж, — я усмехнулась солидарно, — в таком случае сильно не завидую барду. Отработают его по полной! До обмороков в нужных по сценарию местах и дыма из ушей. А вот потом уже можно будет и позавидовать».

И тут до меня дошла вся абсурдность ситуации. Буквально через десяток минут после знакомства, я сижу и с пониманием обсуждаю подробности личной жизни владычицы. Ну чистый же сюр! Чего ради меня удостоили такого?

Похоже, Лавириэль действительно умела читать на моем лице не хуже сьеррина. В очередной раз она расшифровала меня сходу. Я даже додумать еще не успела, а она ответила:

— Знаешь, с тобой забавно. Я ведь забыла уже, каково это, разговаривать с кем-то просто так, без масок. И вспомнить об этом оказалось приятно… и поучительно. Начинаешь лучше понимать идеи, раньше казавшиеся странными.

Н-да, вот вам и ответ. Я ее развлекаю! Интересно, шут женского рода это ведь шутиха? Или оригинальнее будет шутовка?

Но владычица мне определенно нравилась. Очень. За всем этим нарочитым спокойствием угадывались такая сила и цельность натуры, что просто оторопь брала. Женщина, единственная на островах позволяющая себе смеяться — подобное говорило о многом. Это вам не бледная тень типа Равенель.

— Кстати, — прервала мои размышления Лавириэль, — наряд у тебя, конечно, впечатляющий, но вечером его все-таки придется переодеть.

«Та-ак, замечательно! О мужиках поговорили, теперь поболтаем о тряпках. О чем же еще разговаривать двум дамам в приватной, так сказать, обстановке?»

На этот раз лесная не сумела угадать причину моей растерянности, и поняла все неправильно:

— Не думай, будто я действительно оскорбилась, как заявил Канасси. Наоборот, очень оценила, как ты встряхнула наше болото. Но появиться утром и вечером в одном и том же — здешние сплетники тебе этого не спустят, поверь.

— А, понятно. Что ж, кое-какой запас в этом плане у меня есть, — утешилась я.

— Разрешишь посмотреть? — разгорелись глазки у Лавириэль.

Все-таки хорошо, что я не успела встать из кресла. Пришлось бы падать обратно — от хохота. Не знаю почему, но именно это стало той самой последней каплей, что довела меня почти до истерики. Лесная наблюдала за представлением с неприкрытым интересом, по обыкновению чуть склонив голову набок.