Наблюдатель - Валерий Большаков

Толпа сириусян одобрительно загудела. Цеф Фтет, внимательно выслушав эхо, обернулся и сказал:

– Верховный Совет Йу толо немедленно обсудит данное предложение, а пока отдыхайте – мой советник готовит экскурсию на Зеленый пляж, можете присоединяться.

– С удовольствием, – поклонился Пиньон.

Вита замешкалась. Сначала она хотела подойти к Зафу, которого обступили земные ксенологи и пилоты, желающие искупаться в аметистовом океане, потом расхотела. И тут ее плеча коснулись сухие тонкие пальцы Цефа Фтета.

– Мадмуас-сель Вита, – сказал он, – не желаете ли посетить санаториум?

– С удовольствием! – оживилась девушка. – А это далеко?

– Нет, совсем рядом. Как у вас говорится. «Ф-пе-ред!»

– Вперед! – развеселилась Вита.

В санаториум двинулись на маленьком открытом электрокаре, прикрытом сверху тентом. Некоторое время электрокар бесшумно скользил по траве, потом миновал ущелье, высвеченное до самого дна, и выехал на окраину огромного парка. На то, что это именно парк, а не лес, указывали многочисленные аллейки и утоптанные дорожки, да и деревья выглядели ухоженными. Их стебли были покрыты гроздями полупрозрачных наростов. Пузыри на бородавчатых листьях иногда лопались, и из них просыпалась желтоватая, искристая пыльца.

– Не опасайтесь, – сказал Цеф, – это лечебная пыль.

– Ею можно дышать?

– Ею полезно дышать.

Все же Вита не решилась вдыхать пыльцу, а после и некогда стало – они въехали на неширокий Центральный проспект санаториума. Проспект стягивался в точку на далеком горизонте, а от него отходили боковые улицы, и всё это необозримое пространство было уставлено похожими корпусами – белыми легкими строениями из спектрогласса, и засажено тенистыми деревьями, которые то опускали кроны, то приподнимали, изгибая стволы, топорща стебли. Словом, походили на нетерпеливых малолеток, не могущих усидеть на одном месте.

Повсюду в тенечке, на лавочках сидели пациенты. Они были неподвижны и отрешены от всего земного и сириусянского. Взгляды их были пусты, а на лицах отражалось не больше эмоций, чем на спелых яблоках.

Цеф Фтет ехал долго, и по обеим сторонам мелькали тысячи и тысячи безучастных лиц и застывших фигур. Попадались и врачи в жемчужных накидках, но они лишь подчеркивали своими выверенными движениями общую бездну горя и неживого застоя. Только здесь, на просторах санаториума, Вита познала чудовищный масштаб трагедии, постигшей йуругу, чьи предки взялись бездумно творить добро.

Цеф помалкивал. Свернув на большую травянистую площадь, он проехал под деревьями и оказался на берегу океана. Волны цвета аметиста накатывали на берег, вспыхивая изнутри красными огоньками.

На ровном песке удивительного зеленого тона стояли в рядок плетеные стулья. На них восседали трое орнитоидов в золотых накидках.

Цеф Фтет сошел на землю с покачнувшегося экипажа и подал руку Вите. Девушка спрыгнула – и первым делом поправила прическу.

– Позвольте, я познакомлю вас с членами Президиума Верховного Совета Йу, – церемонно проговорил Цеф и простер руку к сидящим: – Соаф Хфах, главный врач лечебно-профилактических учреждений Экваториального материка. Цеху Соф, заведующий психологическими санаториями Восточной Федерации. Щеф Вохх, главный ксенолог Большого Педагогиума.

Представленные поклонились, и Цеф проворно поднес еще один стул – для Виты. Девушка села, чопорно сложив руки на коленях.

– Вы – честный человек, – прошелестел Соаф Хфах. Ветерок с моря шевелил длинный пух вокруг его круглых глаз. – Мы испытываем к вам доверие, поэтому спрашиваем: присоединяться ли народу йу к миссии хомо?

– Боитесь, что мы вас обманем? – прямо спросила Бока.

– Да, – так же прямо ответил Хфах. Вита покачала головой.

– Если вы останетесь на Йу толо, то ничего не измените к худшему, – сказала она. – Но и улучшений тогда не ждите. А вдруг на Маран-им удастся найти нечто вроде панацеи, и все ваши больные выздоровеют?! Разве можно отказываться от подобной возможности? По-моему, если есть шанс, то им обязательно нужно воспользоваться! Я прекрасно понимаю Совет Мира – ему нужны ваши ксенологи, чтобы побыстрее добиться результата. И что с того? Вы приложите знание, а мы добавим свое умение. Ведь ваши пульсационные корабли доберутся до Маран-им лишь десять лет спустя, а мы познали секреты нуль-трансгрессии. Так давайте объединим усилия, и пусть обе наших расы воспользуются достижениями друг друга! А что до обмана. Да, среди нас еще встречаются вруны. Ну и что? Никто и не говорил, что люди – ангелы. Но запомните, что я вам скажу: абсолютному большинству людей ведомо понятие чести и данного слова. И если какой-нибудь проныра попробует вас надуть или присвоить сделанное вами открытие, то ему не дождаться любезного приема на Земле – мои однопланетники не любят несправедливости. Как и я. Тем более что, как я поняла, мы задержимся здесь надолго – недельки на три-четыре, по нашему исчислению. Все это время ваши ксенологи будут учить наших, а наши пилоты будут натаскивать ваших. Это мера взаимного доверия и обоюдной пользы, а еще – время для узнавания друг друга.

– Чувствую, – сказал Цеф, – что вам не по радости долгая задержка на Йу толо.

– Да, я спешу, но выбора нет.

Соаф Хфах боднул головой воздух, оглядел коллег – те тоже принялись бодаться – и объявил:

– Верховный Совет прислушался к твоим словам, хомо, и решил ответить согласием на предложение Земли. Сегодня вечером двести лучших ксенологов Йу толо покажут… как это, Цеф?

– Мастер-класс! – подсказал йу.

– Именно.

– Рада за всех нас, – улыбнулась Вита.

Виту поселили в просторном двухэтажном коттедже, выстроенном в тени громадных дерев. Пиньон щедро поделился, предоставив трех сервис-роботов, а йу натаскали целые ведра неведомых ягод, наполнивших гостиную зазывными ароматами.

Бока поклевала фрукты – и плюхнулась в кресло.

Устала. День был просто сумасшедший – она еще толком не отошла после захвата шпиона, а тут Верховный Совет интересуется ее мнением и принимает решение, сообразуясь с ним, потому как Вита Бока, видите ли, находится у йу на доверии. С ума сойти. Грига с Ричем, конечно, нахихикались вдосталь, отпуская шуточки о Талейранах в юбке, а Пиньон чуть наизнанку не выворачивался, пытаясь угодить своему личному секретарю. А ну их всех!

Вита с силой отерла лицо – и сгорбилась. Целый месяц ожидания…

А что делать? Пиньон прав, с ним даже спорить глупо – пока земляне не изучат то, что уже известно сириусянам о Волхвах, им нечего делать на Маран-им. Зато через месяц они так двинут науку, что жди Четвертой НТР! Хм. Скорее всего, эти три-четыре недели нужны не ксенологам, а Кардиналу, чтобы всех нейтрализовать и осчастливить.

Внезапно щелкнул селектор на столике, и голос Пиньона прошелестел:

– Мадемуазель, я вас жду в пункте связи.