Наблюдатель - Валерий Большаков

Давид шагнул к столу, куда его поманил Свантессен, и увидел несколько листков бумаги с непонятными планами.

– Здесь – примерные кроки мегакомплекса, его центральной части. А вот план корабля – пройдете стрежневым коридором третьего или четвертого яруса – точнее не могу сказать… – Кардинал вытащил из-под стола странный овальный обруч, метр в поперечнике. – …И отыщете вот такой предмет. Волхвы носили их на головах, как мы носим венцы.

– Ну и головы у них! – вырвалось у Виштальского. – Овальные, что ли?

– Вероятно. Этот вот обруч – мертвый, он не функционирует. Вам надо будет найти точно такой же, но живой. Распознать функционирующие обручи просто – они теплые. Найдете такой – приложите все силы и старание, чтобы доставить его в целости. Даже если потеряете всех своих людей.

– Он так важен? – спросил Давид, поглаживая обруч.

– Да. Чрезвычайно! Это корона, Давид. Понимаете? Вообще-то говоря, это транслятор. Так сей предмет прозван в «Анналах Лабораториума планеты Йу толо», а это не только самый емкий перечень объектов культуры Волхвов, но и самый точный. Ну, йу разбирались со следами деятельности сверхцивилизации добрых пять веков, так что у них было время накопить опыт.

– Транслятор гиперполя? – пробормотал Виштальский. – Трансгрессивные воплощения. Универсальные превращения. Но это же сказки, профессор! Черная, белая и серо-буро-малиновая магия!

– Как знать, – хмыкнул Свантессен, – может, и магофизика. Кстати, уважаемый академик Линдгрен, мой учитель, и вовсе отрицал само существование трансляторов, полагая, что генерация гиперполя невозможна в принципе. Но имеем ли мы право отрицать то, чего не знаем? Лично я придерживаюсь мнения, что трансляторы для Волхвов были примерно тем же, чем для нас служат биоточные сервисы, – надевая эти обручи на головы, галакты мысленно управляли объектами техносферы планеты. Впрочем, для нас важнее иное – древних правителей Курре короновали этими обручами, не ведая, для чего они. Мне тоже придется возложить на себя эту старинную регалию, ибо я не хочу проливать кровь! Мне нужно дать землю безземельным и дома бездомным, а трапперы с ведунцами мешают, вцепились в старое и держатся, животы готовы положить за варварство и дикость. Только став императором, я смогу покончить с беспределом и обеспечить землянам свободный доступ ко всем объектам сверхцивилизации. С Землей я уже договорился. Вы всё поняли, Давид?

– Почти, – признался галактист.

– Что вам не ясно?

– Я не пойму, как на человеческую голову можно надеть такую здоровую штуку.

Большой Жрец улыбнулся.

– Всю бы жизнь интересоваться вашими вопросами, – вздохнул он и добавил: – Если найдете живой обруч, возьмите его обеими руками и как бы наденьте на голову. Примерьте – и он сам подгонит свой размер под вас. Вопросов больше нет?

– Когда выступать? – подтянулся Виштальский.

– Завтра на рассвете. И запомните хорошенько – трапперы будут вам мешать на всём пути! Опасайтесь засад. Горцы тоже могут стать проблемой. Да что – могут! Обязательно станут. А чего вам опасаться за перевалом, я могу лишь догадываться. Повторяю – будьте бдительны! Трапперы стерегут все подходы к кораблю на Перевале, для них и Город, как колдуны прозвали мегакомплекс, и сам звездолет суть святые места, куда даже паломникам вход строго воспрещен. И вот что – поменьше думайте о том, чтобы выглядеть храбрым командиром, – избегайте стычек. Вы мне нужны живым, Давид. Вы – и вот это, – Свантессен погладил обруч.

– Разрешите идти?

– Вот что, Давид. Вы, помнится, отличались логикой и холодным расчетом в опасных ситуациях. Это ценно. Постарайтесь и впредь не поддаваться эмоциям, абстрагируйтесь от частного, чтите принципы галактизма! Взвешивая все «за» и «против», принимайте оптимальное решение, не оценивая процесс слезой ребенка, – это глупость и юродство. Дитяте поплакать, что пописать. Вот если вы остановите свой выбор на самом добром решении, оно как раз и потребует максимума жертв. Не допускайте в сердце жалость и освободитесь от химеры совести, не растрачивайте себя на мелкие людские горести. Вместо того чтобы спасти одного-двух и потешить тем свое чувство справедливости, помните – вы можете и должны помочь миллиардам землян, миллионам маранитов! Короче говоря, оставайтесь бесстрастным наблюдателем.

– Так точно.

– Секундочку.

Большой Жрец скрылся за шторой и вскоре вернулся, держа в руках черный длинноствольный пистолет-дезинтегратор.

– Квантовый разрядник? – вырвалось у Давида.

– Он самый. Держите, это вам. Неадекватно, конечно, но что делать? Жизнь такая!

Виштальский с опасливым восторгом принял увесистое оружие, сжал удобную рукоятку, погладил керамическое цевье. Из разрядника он стрелял один раз в жизни, на полигоне. Убийственная штука!

– Берегите батарею, Давид, здесь всего шесть зарядов.

– Так точно!

– Ступайте. Стоп! Чуть не забыл. Возьмите и это заодно.

Большой Жрец протянул младшему приору блестящий стержень, с палец величиной. Стерженек успокаивающе мигал зеленым огонечком.

– Это дозиметр, изготовленный на планете риттов. Если будет фонить, загорится желтый индикатор. Если радиация опасна для жизни – красный.

– Спасибо.

– Не за что.

Ранним утром отряд Виштальского тронулся в путь – сто двадцать шесть отборных бойцов. Сто двадцать седьмым был Давид. Младший приор Тавита Вишту.

Рыцари выехали во всеоружии, вдобавок каждый вел в поводу запасного долгонога.

Проводов никто не устраивал. Виштальский хотел покинуть Хассе как можно незаметней. Проехав задами, рыцари покинули город через восточные ворота.

Рассвет едва брезжил над далекими горами, словно подсвечивая промежуточную цель пути, так что сон пока не вполне отпустил Давида. Виштальский чувствовал вялость и нехватку энергии, как робот, что забыл подзарядиться с вечера. Наверное, поэтому и мысли его посещали далекие от сугубой конкретики. Галактист размышлял о добре и зле.

В конце концов, вся его практическая деятельность и направлена к тому, чтобы добро победило зло. Как в сказке. Вот именно! Но одержать победу – это значит совершить действие, приложить усилие. А может ли добро быть активным? Если человек не думает перед тем, как сказать, он тут же выпучит глаза и заявит: «Конечно! А как же?!» И будет неправ, ибо активность – это воздействие или противодействие, стало быть, насилие. То бишь зло. Маленькое зло против большого зла? Выходит, что он, Давид Маркович Виштальский – часть силы той, которая творит зло, желая добра. Схоластика? Да какая уж тут схоластика. Вот, скажем, трапперы. Они – зло? Как будто да. Они тормозят прогресс по-всякому, они не приемлют прогресс, они против прогресса. Вернее, не так. Они тормозят прогресс, навязанный землянами. Они не приемлют прогресс, к которому их толкают под микитки. Они против нашего прогресса. Трапперы – как те варвары античных времен, которые сопротивлялись Риму. Варвары отстаивали свободу – свободу от бань, школ, библиотек, театров, водопроводов, больниц, дорог, законов. Понять дикаря можно, но принимать его правила нельзя. Если трапперы не хотят добровольно подчиниться и позволить Большому Жрецу сделать жизнь маранитов лучше, значит, надо их заставить, принудить!