Босс для разведёнки - Риша Вольная

— Тенева, тебе обязательно надо встрять и обломать мне весь кайф, — бурчит Аренский, но отодвигается на целых десять сантиметров от меня.

Стараюсь не улыбаться, глядя в насупленное лицо — сладкого мальчика лишили.

— Богдан, уверен, что этого расстояния между нами хватит для проведения беседы?

— Ев, переговоры с тобой я иначе вести не смогу, так что … привыкай, — лениво угрожает он, рассматривая меня через приопущенные веки.

Спорить с ним в некоторых вопросах только трата нервных клеток. Моих. Тем более когда мне и самой не хочется быть дальше, чем есть сейчас. Поэтому просто вздыхаю, собираясь с мыслями.

— Мне звонил Кирилл, мы поговорили и расстались, — отчитываюсь перед Аренским, на что он кивает.

А что говорить дальше, я не придумала. Сказать, что люблю?! Но не уверена, что пришло время для признаний.

— Как Кнопка? — спокойно спрашивает Богдан, давая шанс сменить тему.

— Ну если честно, это её идея свернуть наш отпуск и рвануть к Кощею.

Богдан улыбается и довольно добавляет.

— Вот и у меня была надежда только на неё.

Хочется совсем по-детски показать язык, но сдерживаюсь, просто улыбаясь в ответ.

— Значит, в меня ты не верил?

Аренский, изучая взглядом мои губы, дополняет осмотр большим пальцем, что катастрофически сбивает мои мысли в один ком… внизу живота. Медленно очерчивает кромки губ, слегка оттягивает нижнюю и снова по кругу.

— Мне нравится твоя улыбка, — неожиданно выдаёт он, удивляя меня нестандартным для него признанием. — И я верил, но ты так боишься.

Боюсь. Он же продолжает, раскладывая мой страх и сомнения по полочкам.

— Страх — это нормально и не уникально, Ев. Все боятся. Спроси у любого, и они поделятся своим опытом проб и ошибок, а кто-то и побед.

— И ты знаешь таких людей?

— Знаю. Я.

Чувствую, что он собирается убрать палец от моей губы, и целую подушечку со всей нежностью и страстью. В тёмных глазах вспыхивает пламя, превращая темно-серый ободок в обсидиан.

— Знаешь, Богдан, у тебя самомнение до небес, — нисколько не шутя, делюсь мнением. — И ты всегда знаешь, как правильно?

— Нет, Ева, не знаю, но в случае с тобой просто … чувствую.

Удивлённо поднимаю брови, но стараюсь не улыбаться. Просто ещё раз целую его палец, признавая его право быть самым-самым.

— Андроид, терминатор и дядя Кощей способен чувствовать? — томно тяну я, зная, что пропала под этим тягучим как мёд взглядом.

— Да сам в шоке, Ев. Поможешь разобраться?

— Конечно, Богдан Анатольевич. Я пока ещё ваш зам, и это моя прямая обязанность.

Он убирает руку от моего лица, и темп нашей беседы кардинально меняется.

— Прости, дорогая, но всё-таки будет один короткий секс у стены. Я ночью всё компенсирую.

Он подхватывает меня под ягодицы, поднимая до уровня своих глаз.

— Уверен?! — вспыхивая разом как спичка, я пытаюсь не рвать пуговицы на мужской рубашке, а аккуратно расстёгивать.

— У меня здесь огромная кровать, такая же как и в коттедже, так что уверен, они обе выдержат мои … комиссионные.

Хочу засмеяться, но вместо смешка выходит протяжный стон, когда мужские твёрдые губы опаляют кожу шеи, ключиц.

— Ты предлагаешь остаться мне на ночь? — шепчу я, утыкаясь носом в его волосы и крепкую шею, с наслаждением вдыхая горький запах его парфюма.

Моего любимого.

— Нет, Ев. Какая ночь? За ночь я с тобой ненасытной не управлюсь.

Аренский и сам еле дышит, хрипит, но продолжает издеваться надо мной, но всё равно прав. С ним мне всегда мало…

— Две или три?

— Ев, не дури. Хоть бы жизни хватило.

От его признания сердце лопается, обжигая кипятком все внутренности. От радости, оказывается, так тоже бывает.

— Богдан, — шепчу я, не в силах ответить ничего связного.

— Да-да. Сейчас, родная моя!

И он входит в меня, заполняя всю разом. До предела, что скребу от сладкого бессилия ткань пиджака на широких плечах, ухватываюсь за его шею, когда мощные удары его бёдер сотрясает моё тело. Меня надолго не хватает, как яркий оргазм накрывает и уносит в океан.

Несколько минут возвращаюсь в реальность и открываю глаза.

Богдан, улыбаясь, смотрит на меня. Иногда удивляюсь его силе.

Опускаю голову вниз, оглядывая нас. Мы оба взмокшие и лишь частично одетые: моя юбка задрана до талии, у Аренского кроме ширинки расстегнута наполовину рубашка. Сплошной разврат, что меня совсем не смущает.

— И не говори, Тенева. Ты меня совсем довела — прелюбодеяние посреди дня, не раздеваясь, на бегу и без прелюдии. Кошмар.

— А мне понравилось, надо будет повторить.

Кто это сейчас сказал?! Ну я прежняя точно не могла, а вот я нынешняя — легко.

— Как скажешь, Ева.

— Скажу, родной мой.

Мы с Кнопкой ждали Кощея почти три дня.

Он уехал из-за звонка столичного филиала в день нашего с ней возвращения сразу после бурного секса у стены отеля.

Выдвинул мне строгие распоряжения о немедленном переезде сюда в пентхаус отеля, прикрепил охрану со словами «урою, если что не так» и, оставляя крепкий дурманящий поцелуй на моих губах при свидетелях, улетел в Москву.

Насчёт переезда я была не согласна, так как это казалось мне поспешным, но когда вышла из отеля, то на меня снова накинулась неугомонная пресса.

Моя теперь личная охрана блюла периметр строго, так что до меня доносились только их крики.

— Ева Леонидовна, не обращайте внимания, — это с переднего сиденья сочувственно посоветовал мне Виктор, один из парней Аренского.

— Они ведь не успокоятся? — с надеждой в голосе поинтересовалась я.

— Не в ближайшее время.

Вздыхаю, понимая, что придётся переехать к Богдану. Квартира у меня небольшая, чтобы там жить вместе с охранниками, да и безопасность в обычной панельке мнимая.

— Можно вас попросить помочь с чемоданами? И ещё у меня собака и тётя Таня.

Так непривычно перекладывать на какого-то свои проблемы, но я учусь жить по-новому.

— Конечно. Мы всё устроим, Ева Леонидовна. Не переживайте. Только указывайте, что нужно сделать.

Виктор вежлив и учтив, как и остальные парни, представленные ко мне с малышкой.

Чемоданы собрали, тётю Таню с Ричардом временно перевезли в коттедж в реки, но нам с Эвой там не позволили остаться.