Добрым словом и револьвером - Алексей Михайлович Махров

существовать – общие потери составили более трёх тысяч человек, четыре гаубицы, двенадцать пушек, сорок пулемётов.

И, похоже, что вторую половину ждал такой же финал…

Часть IV. Победа

Глава 1. Рассказывает ефрейтор лейб-гвардии бронекавалерийского Лихославльского полка Николай Воробьёв

Это был первый город, который нам пришлось брать штурмом. Ну, понятно, что на многочисленных учениях бойцы нашего полка отрабатывали в том числе и уличные бои. Но всё равно с Остравой пришлось изрядно повозиться – слишком уж своеобразная у него архитектура – городу более семисот лет – узкие кривые улочки.

Конечно, лучше бы было его обойти стороной, блокировав идущими за нами пехотными полками. Но, увы, город расположен на месте слияния рек Остравице, Одера и Опавы – обходить его, значит строить переправы через эти довольно бурные потоки. В то самое время, когда в городе несколько приличных мостов, способных выдержать любую нашу технику, в том числе и железнодорожный, могущий пропустить бронепоезда. К тому же Острава – северный ключ к долине Моравские ворота, которую тоже неудобно обходить.

Пришлось ввязываться в уличные бои. Это мы на занятиях проходили, этому нас Хозяин ещё в позапрошлом году учил, словно догадывался, что пригодится. А может быть, и не догадывался, а точно знал: Хозяин наш – человек умища необычайного. Действовали проверенными штурмовыми группами: взвод солдат с СКЗ, «Бердышами» и огнеметами. Пятёрка сапёров со взрывчаткой. Два броневика «Медведь» или один «Медведь» и один «Песец».

Как доложили разведчики, взявшие нескольких «языков»: гарнизон Остравы состоял преимущественно из местных чехов, но командовали ими немцы. И те, и другие договорились не сдаваться и сопротивляться до подхода подкрепления – знали про рейд корпуса генерала Данкля.

– Ну, что ж… Они сами выбрали свою судьбу! – с усмешкой сказал Хозяин, услышав эти новости. – Пленных не брать, патронов не жалеть! Вперёд, ребятки, раздавите этих жалких клопов! Устроим гейропейцам Сталинград наоборот!

Сказал Ляксандра Михалыч не очень понятно – какой такой Сталинград? У нас же Стальград! Может, оговорился наш командир полка, но за ним такого не замечалось – наоборот, светлейший граф и лучший друг государя нашего императора всегда был предельно четок в своих формулировках, за исключением редкого вкрапления вот таких словечек или коротеньких фразочек. Однако смысл его высказываний всегда был понятен. Вот и сейчас мы прекрасно поняли основной посыл: всыпать неприятелю по первое число.

Неуязвимые для стрелкового оружия броневики «Медведь» при поддержке пушечных машин обрушились на город, словно стальной поток. Широким фронтом, с нескольких направлений, действуя двумя десятками штурмовых групп, «лихославльцы» неторопливо и последовательно принялись зачищать Остраву от врага. Любое сопротивление подавлялось до полного истребления всех сопротивляющихся.

*****

Впереди мелькали огненные сполохи выстрелов противника – огонь вёлся с чердаков и верхних этажей домов. А вот в одном из окон трёхэтажного, с высокой крышей, почти игрушечного домика, словно расцвел огненный цветок! Пули щёлкнули по броне, как будто ведро гаек высыпали. И как они умудрились затащить на третий этаж свой неповоротливый «Максим»? Зря старались, супостаты! Мне ваши пульки по фигу! А вот сумеете ли вы пережить «ответку»?

Доворачиваю башню, вращая маховик горизонтальной наводки. Одновременно задираю ствол тяжёлого «Единорога» и даю несколько коротких прицельных очередей. В мощную просветлённую оптику перископической панорамы отчетливо видно, как крупнокалиберные пули моего пулемёта насквозь дырявят тонкие стены домика, только мелкие осколки кирпичей летят, какой-то мусор, да пыль клубами вздымается! Вот так, клопы, – работу «крупняка» не сравнить с действием ваших жалких пукалок! Отчётливо видны дыры в крыше, разбитая черепица, полыхающие стропила – в пулемётной ленте через два на третий снаряжены патроны с зажигательными пулями…

Нет, ну надо же! Со второго этажа кто-то уцелевший кидает динамитную шашку! Болван! Дистанция огневого контакта около ста метров! Конечно же, шашка, дымя фитилём, не долетает до броневика. Надо было дождаться, когда мы дальше поедем! Ну, за такой храбрый поступок я тебя, дурачок, вознагражу!

Выпускаю по домику остаток ленты одной непрерывной очередью. Пули калибра 10,67 миллиметра буквально «разбирают» строение на составляющие: дом начинает «складываться» – стропила перебиты, в межоконных проёмах зияют огромные дыры. Всего несколько секунд – и крыша медленно рушится внутрь стен. За толстой броней «Медведя» совсем не слышно глухих ударов рухнувших перекрытий, звона разбитого стекла, криков раненых.

А что там с мирными жителями? Хватило у них ума покинуть жилище, в котором воякам вздумалось устроить опорный пункт? Или они понадеялись, что их домишко достаточно крепок и просто спрятались под кроватями или в кладовках? Мне, честно говоря, по хрену! У меня есть чёткий приказ, и я его выполню!

Когда клубы пыли рассеиваются, вперёд выходят десантники, до поры укрывающиеся за броневиками. Они прочесывают развалины, стреляя по всему, что шевелится. Несколько минут и зачистка закончена: командир взвода три раза поднимает над головой СКЗ – сигнал о том, что путь свободен.

Ну, это здесь всё закончено, а до конца маршрута ещё несколько сотен метров и таких «милых» домиков, с пулемётами на чердаках, может встретиться немало!

*****

Я почему в передовой части вдруг очутился, хотя штабным писарчуком числюсь? Еле уговорил Хозяина – я ведь снайпер, и говорят, что неплохой, а приходится за печатной машинкой штаны просиживать – обидно, ей-богу! Ляксандра Михалыч долго меня отпускать не хотел: мол, ты погеройствовать хочешь, это, конечно, вызывает уважение, но где я второго Воробья тебе на смену найду – мол, стрелков, и даже хороших, в полку хватает, а живых кампутеров – ты, Колька, один!

Вот он постоянно меня этим самым живым «кампутером» называет, я уже и обижаться на него перестал – вижу, что это он так хвалит меня. Я даже как-то раз у моего предшественника на посту личного помощника, Александра Ульянова, потихоньку спросил, зная, что он мужчина дюже образованный, универститет закончил, не то что я, всего лишь коммерческое училище: мол, а что это такое, что за штука, этот самый «кампутер»? И Александр Ильич мне ответил, что это слово является производным от английского слова «computer», которое переводятся как «вычислитель». И обозначает человека, производящего арифметические вычисления с привлечением или без привлечения механических устройств[129]. Что, в общем, совпадает с моим умением манипулировать числами. Но вот почему Хозяин добавляет к сему слову прилагательное «живой» – совершенно непонятно!

Однако живой я вычислитель или нет, но Хозяин мной очень дорожил. Что, с одной стороны, приятно, а с другой – сильно ограничивало мои личные желания. А желал я принять участие в боевых действиях, а не отсиживаться в бронированном штабном фургоне. Но тут случилась