Время иных - Светлана Барс

останков и потрескивающей паутиной перекатывалась в воздухе. В результате создавалась некая мёртвая зона — придёт время и от тел останутся лишь скелеты, природа возьмёт своё, а вот энергия, вырванная, но не использованная Берущим, так и продолжит своё существование в этом месте.

— Медо, — позвал Гром. — Посмотри.

Брат спешился и осторожно подошёл к месту побоища. Его побледневшее лицо напоминало каменную маску, он передёрнул плечами, как будто как маг не должен был осмотреть аномалию сразу. Без просьбы.

— Что скажешь? — поинтересовался старший.

— Он взял только часть силы. Остальное оставил природе…

— Природе? — зло усмехнулся Гром. — Берущие не способны контролировать поток энергии убитых. И ты это знаешь, Медо.

Маг кивнул и как-то очень горько усмехнулся. В его глазах можно было прочитать что угодно, кроме веры в происходящее.

— Я уже видел подобное, — наконец проговорил он глухо. — Эта аномалия называется Покрывало смерти. Когда-то она появилась рядом с городом, в котором я жил, появилась и начала охоту за живыми. Через полгода город исчез, а на его месте до сих пор пульсирует эта зараза.

Гром невольно поёжился, он знал историю Медо, знал, что стало причиной гибели его родных, но никак не ожидал, что это выглядит именно так. Покрывало смерти?

— Кто его создал?

— Рядом с моим городом создателем был Канор, — безжизненным голосом произнёс маг. — А здесь… Ты и сам видишь, что это Сташ.

— Вижу.

— Что будем делать? — вмешался в их разговор Ларко. — Это нельзя так оставлять. Разложение происходит очень быстро. Трупы поглотит земля, а энергия останется над ними. Эта дорога превратится в ловушку для любого, кто приблизится к этому месту.

— Вот только единственный, кто может исправить данную ситуацию, это создатель аномалии, — хмуро ответил Медо. — Ему нужно забрать, то, что он оставил. По другому от этой беды не избавиться… Когда-то у нас были полгода, чтобы это понять — любое действие бесполезно…

— Я уже давно начал замечать, что Сташ берёт не всю энергию, которую отдают мертвецы, — с кривой усмешкой произнёс Гром. — Он словно чувствовал, что его Предел очень близко. А может быть делал это неосознанно. Я не знаю.

— Чушь, этого не может быть, — резко отрезал Медо и зло улыбнулся. — Прости, Гром, но мы не можем сопротивляться нашей сущности. Не можем не брать, то, что дают нам умершие твари. Не можем противиться.

Он глухо рассмеялся. Гром вытянул руку и до боли сжал его плечо.

— Спокойно, Медо. Бесполезно сопротивляться собственной сущности. Мы все это знаем.

— И что теперь?! — выкрикнул маг и резко отшатнулся от Грома. — Попросишь его вернуться сюда и уничтожить то, что он создал? Пожалуйста, Сташ, будь любезен. Он не человек, Гром! Не человек! И никогда им не был!

Медо с яростью посмотрел на Грома, а тот вдруг только сейчас до конца осознал, что именно бессознательно чувствовал со стороны Сташа — отчуждённость.

— Что?!

Маг расхохотался. — Забавно, правда? А я всегда думал — что с ним не так? Видел, как ты к нему относишься и не понимал, почему. Ты ведь тоже это чувствовал, Гром, не так ли? Чувствовал, что ребёнок, которого мы подобрали, уже тогда был перерождённым!

— О чём ты говоришь? — Гром произнёс это до странности холодно, отрешённо. Словно спрашивал не он. Медо с вызовом посмотрел ему в глаза.

— Ты не знал? Не поверю. Ты играл с огнём, Гром, когда сделал его нашим братом. Но я всегда думал, что ты прав. Мы иные. Нам суждено стать монстрами, Гром. А он был монстром во плоти с самого начала.

— Ты ошибаешься, — устало проговорил старший. — Для меня он оставался лишь братом. Жаль, что ты не рассказал мне этого раньше. Жаль, что мы уже не можем изменить того, что сделали.

Медо лишь взмахнул руками.

— Ошибаюсь? Пусть так, — он горько усмехнулся. — Уже не важно. Я не хотел ничего рассказывать. Мы жили на жуткой грани, которая приносила свои плоды. Мы побеждали их, Гром. Я бы не отвернулся от Сташа, чего бы мне это не стоило. Ради победы.

— Это не победа, — Гром взглянул на устилавшие дорогу трупы.

— Это начало, — чётко проговорил Ларко, и умудрённые годами Берущие с удивлением посмотрели на молодого парня, лишь полгода назад вступившего в их Братство. — Если Сташ не заберёт, то, что принадлежит ему по праву, это место начнёт собирать свою кровавую жатву.

Весь остальной путь по следам Сташа читался как открытая книга — следы повозок, погоня, догоняющая стая монстров, новые трупы гримтонов и людей. Теперь уже без остатков энергии, как будто Сташ перестал контролировать свои способности… или ему нужны были все силы для этой битвы. А потом лес закончился, дорога вынырнула из под крон деревьев, но повозки так и не остановились, твари не смогли их настигнуть… Четыре грузных тела лежали у самых стен большого селения, окружённого мощным энергетическим барьером.

Братья выехали из леса под вечер, когда края низких туч наполнились багровыми отблесками заката. Три всадника не спеша двинулись через широкий луг с некошеной травой к высокому частоколу. Дорога была довольно наезженной, но от ворот селения вела далеко не одна колея. Здесь пересекались и расходились несколько путей.

Берущие остановились на перекрёстке, располагающемся как раз в центре луга. Всадники долго вглядывались в энергетический барьер, оценивали его силу и возможности защитников селения. Сташ побывал за этой стеной, в этом не возникало сомнений. Побывал, но сейчас его здесь нет. Конечно, стоило проверить, что происходит в самом селении, всё ли в порядке, но у них не осталось на это времени. Новая аномалия, да и сам изгой заставляли двигаться дальше, но это не значит, что они не вернуться. Берущие ничего не забывают. Изгой помог этим людям и его отпустили. А это тоже аномалия.

На сторожевых вышках наметилось нездоровое оживление, люди всполошились, началась беготня. Через некоторое время в сторону Берущих нацелились самострелы. Братья переглянулись. Что это? Селяне не желают их впускать? Эти люди самоубийцы? Неподчинение Берущим то же самое, что приговор к уничтожению. Впрочем, они ещё не подъехали к воротам и не потребовали их впустить. Следы Сташа ведут от перекрёстка в сторону леса, в селение заезжать не нужно.

Три всадника медленно развернулись и двинулись по другой дороге, оставив лесное селение в стороне. На время.

Твоя звезда горит во тьме,

Но смотрит в пустоту,

А искры смерти на клинке

Танцуют лишь тоску…

Герт тихо охнул и едва успел отскочить с пути Сташа. Только что Берущий вполне мирно с ними разговаривал, а через мгновение подхватил с земли