Олимпийские игры - Надежда Навара

Бред!

* * *

Радист настроил голокамеру, обернулся к бортинженеру и показал сложенные в ноль большой и указательный пальцы – порядочек!

В этот момент снаружи дока раздался строгий голос:

– Вы чем это тут заняты, дружочки?!

На пандус шагнула женщина в чёрной униформе военного образца, упёрла руки в боки и требовательно воззрилась на саксонцев. За её спиной появилась ещё одна девица. На этой был комбинезон технической службы Олимпик-сити.

– Эй-эй! – Радист предостерегающе взмахнул руками. – Посторонним сюда нельзя!

– Посторонним? – переспросила особа в форме и ткнула ему под нос пластиковую карточку с официальной голограммой. – Специальные агенты Ларсон и Форстер. Отдел по борьбе с контрафактом!

Перед глазами мужчины запрыгали надписи крупными буквами: «Управление безопасности Олимпии», «Всюду». Ниже шёл ещё какой-то текст петитом. Он настолько опешил, что не удосужился его прочитать.

Агент Ларсон убрала удостоверение в карман и через плечо обратилась к напарнице:

– Доложи, мы их взяли.

Та кивнула, пристроила на голове комм-линк и быстро забормотала в микрофон:

– Пешеход, это Форстер. Мы на месте. Да. Тут двое. Нет. Помощь не требуется.

– Послушайте! Мы ничего противозаконного не делали, – вмешался бортинженер и тут же попытался оправдаться: – Всего пару кадров на память. Для себя. Разве это запрещено?

– Пару кадров, говоришь, – процедила сквозь зубы представительница закона, скептически оглядела профессиональную камеру и неумолимо объявила: – Вы арестованы за попытку незаконной съёмки.

– Зачем же сразу арестовывать-то, – заюлил радист и предложил: – Может, договоримся?

– Обязательно договоримся, дружочек, – почти ласково пообещала агент Ларсон, достала из кобуры пистолет и жёстко скомандовала: – Лечь на пол! Оба! Руки за спину. Живо!

«Was wellat Se? I vrschdand Se net»,[13]– упрямо бубнил саксонский пилот, дескать – моя твоя не понимайт. Глаза же его говорили совсем другое: «Ничего у вас не выйдет! Обломитесь, сучки!»

Полетать хотите? Есть нюансик – горючки в баках не хватит даже подняться на орбиту. А по правилам, пилот обязан связаться с диспетчерской и лично подтвердить запрос на заправку. Вот так-то!

Капитан Ларсон поняла: парень очухался, сообразил, что до зарезу нужен угонщицам, и вообразил себя хозяином положения.

Она решила не тратить время на пустые угрозы. Отошла к центральному посту управления, вызвала на консоль меню, пробежала пальцами по сенсорному экрану и выбрала нужный пункт. Пилот искоса наблюдал за её действиями.

Светлана обернулась к напарнице и словно между делом спросила:

– Ты не знаешь, сколько можно находиться в вакууме без особых последствий для здоровья? Я где-то читала, секунд пятнадцать – двадцать. Минута – и реанимация уже проблематична. Девяносто секунд гарантируют летальный исход. На лоханках вроде этой откачка атмосферы из грузового дока длится примерно две минуты…

Она не договорила и нажала ввод. На панели замигал красный индикатор. В глубине корабля предупреждающе завыла сирена.

Саксонец было ринулся вперёд, но его остановил выстрел под ноги.

– Минус десять секунд, – объявила Светлана и качнула пистолетом в сторону пульта связи. – Ты знаешь, как им помочь. Начинай.

Пилот сдался. Не мог же он позволить безжалостной твари убить его бортинженера и связиста.

Диспетчерская особого восторга не испытала и всё же запрос выполнила. Выслала бригаду обслуги. Те, стараясь держаться подальше от ТЕХНО-легионеров, наспех кинули шланги от ближайшего газгольдер-бункера до «Дер Турм» и быстренько убрались восвояси. Давление дадим, остальное сами – вам за риск надбавки платят.

Саксонца решили пока оставить на мостике, вдруг ещё понадобится. Усадили в кресло канонира – настоящее вооружение с транспорта давно демонтировали, а бутафория блокировалась с центрального пульта. Руки ему связали брючным ремнём от униформы Ларсон. Для пут на ногах использовали колготки Форстер. Пока Сюзан снимала и снова надевала комбинезон, парень обозвал её шлюхой и схлопотал от Светланы затрещину. Тем не менее он не успокоился и продолжил бормотать что-то уже на своём диалекте.

Капитан проверила ремень на руках у пленника и поинтересовалась:

– Тебе не жмёт?

– Lauf Dei Schdregg![14]– прошипел тот сквозь зубы. – Чтоб ты сдохла, гадина!

– Фу, какой ты грубый. – Она поморщилась и грустно вздохнула. – Грубый и невнимательный. Я всего лишь запустила процедуру аварийной продувки инжекторов. А ты что подумал?

Парень открыл рот, захлопнул его и обалдело уставился на ехидно ухмыляющуюся девицу.

– Вот так, дружочек. Учи матчасть.

Она снисходительно похлопала незадачливого пилота по макушке и вернулась к пульту управления кораблём.

– Ты серьезно?! – тихо спросила Сью.

– Я что-то не так сделала? – в свою очередь поинтересовалась Светлана и, не дожидаясь ответа, задумчиво предположила: – Наверное, надо было прострелить ему колено. Ведь так принято у настоящих гангстеров. Да?

– Нет! Нет! Просто я подумала…

– Думай лучше, как помочь нашим на поле, – оборвала её капитан. – Там и твой дружок. Мы сейчас его глаза и уши. Хватит болтать. Подключай нас.

– У Майбаха есть только один шанс выиграть раунд, – авторитетно заявил старший смены. – Ставлю сотню…

Закончить пари он не успел. Мониторы в центре управления орбитальной группировкой спутников разом мигнули и погасли.

Дежурный оператор длинно и замысловато выругался. Экраны вновь осветились, вместо картинки со Штернхаффена на них появился текст:

«Внимание! Вы нарушаете право чужой интеллектуальной собственности. Помните – любое нарушение закона влечет за собой наказание. Есть очень простой путь избежать этого, достаточно не пользоваться краденым и не предлагать украденное другим».

Все попытки вернуть контроль над системой закончились неудачей. Оператор повернулся к коллегам и тоскливо объявил:

– Глухо! Нас полностью отрубили от управления спутниками. Принимается только стандартная телеметрия и вот эта хрень. Надо давать тревогу, вызывать шефа и разбираться, что за засранцы перехватили руль.

– Обалдел?! – прикрикнул на него старший смены и ткнул пальцем в надпись на мониторе. – Головой подумай, кто и почему вот так запросто перекрыл нам кислород! Хочешь вылететь на гражданку без содержания?

– Моё дело – предложить, – буркнул офицер. – Ты командир, тебе и решать.