Пробуждение дракона. Книга 1. Шепот теней - Ян-Филипп Зендкер
Шрифт:
Интервал:
– Человек, которого приговорят к смерти в ближайшую пятницу, не убийца.
– Не убийца? – Элизабет переспросила это так, словно плохо понимала язык, на котором говорил Пол. – Как вы можете это утверждать?
– Я и мой друг Дэвид Чжан ведем свое расследование. У рабочего Цзы алиби, это абсолютно точно.
Черт, куда запропастился этот проклятый бармен со вторым мартини? Действие первого уже закончилось, и момент протрезвления обернулся пробуждением в кошмарную реальность.
– Но… разве он не подписал признание?
– Все так, – кивнул Пол. – Но его вынудили это сделать. Такое в Китае не редкость.
– Вы шутите?
– Нисколько.
– Я не понимаю вас… Если он может доказать свою невиновность… почему же он до сих пор в тюрьме?
Наивный вопрос, которого следовало ожидать от стареющей американки из Висконсина. Но это было первое, что пришло ей в голову.
– Вероятно, у настоящего убийцы могущественные покровители. Так мы предполагаем.
Пол замолчал, чтобы дать ей возможность осознать сказанное. Но взгляд миссис Оуэн оставался все таким же бессмысленным. Пол мог молчать хоть до утра.
– Ваш сын во что-то впутался и нажил себе влиятельных врагов, – пояснил он. – Вы не догадываетесь, кто бы это мог быть?
Элизабет силилась собраться с мыслями. Враги у Майкла? У ее мальчика? Такого не может быть… В Америке его окружали только друзья. И он был терпелив и предупредителен с ними, за что еще в школе заслужил прозвище Курица-Несушка. Он способен был поладить с кем угодно!
– Такого не может быть… – одними губами пролепетала она. – У Майкла не было врагов.
Тут наконец появился официант с двумя мартини. Элизабет тут же схватилась за соломинку с зеленой оливкой, не замечая, что Пол поднял бокал.
– И он ни с кем не ссорился, не имел разногласий? – продолжал Пол.
Она тряхнула головой:
– Только с отцом.
Это прозвучало как взрыв истерического смеха, который Элизабет тотчас подавила глотком мартини.
– С отцом? – переспросил Пол.
Она замотала головой:
– Это несерьезно. Хотя… дискуссии разгорались нешуточные.
– О чем?
– Обо всем. Муж страшно завидовал талантам Майкла… С момента его рождения, как мне кажется… Только не спрашивайте почему, этого я вам не скажу. Как может взрослый мужчина завидовать младенцу? Но так или иначе… Ричард любил сына. Он ни за что не причинил бы ему зла, в этом я уверена.
«Остальное не твое дело, – мысленно добавила она, – слезы, мои бессонные ночи, угрозы и крики на весь дом».
– Это касалось бизнеса?
– Я же сказала: это касалось всего. Иногда я пыталась вмешаться, но, как только речь заходила о китайских инвестициях и переносе производства, умолкала. В нашей семье подобными вопросами всегда занимались мужчины, если вы меня понимаете.
– Имя Ван Мин вам о чем-нибудь говорит?
– Нет, впервые слышу.
– А что такое «Лотус метал»?
– Ни малейшего представления.
– Вы знали, что ваш сын часто ездил в Шанхай?
– Правда?
– Не догадываетесь зачем?
– Нет. Вероятно, мой муж сможет рассказать вам больше. Он скоро будет.
– Вы знаете, что у вашего сына была квартира в Шэньчжэне?
«Вы знаете, вы знаете…» Будет ли конец этим вопросам? Нет. Она ничего не знает. Еще немного – и она наорет на него, да так, что все эти узкоглазые франты подавятся своим шампанским. Что такое несет это Лейбовиц? Что у Майкла была квартира в Шэньчжэне? Что он жил там с китайской любовницей, с которой собирался переехать в Нью-Йорк? Может, он имеет в виду какого-то другого Майкла Оуэна?
Неужели она так плохо знала собственного сына? Да и с какой стати ему было это скрывать? Майкл всегда доверял матери. Или он боялся, что она проболтается Ричарду как-нибудь, после второго бокала мартини? Ни в каком состоянии она бы не сделала этого. За все время их многолетней борьбы она ни разу не встала на сторону мужа и никогда не упускала случая продемонстрировать сыну свою поддержку. Она не предала бы его и на этот раз.
Элизабет осушила свой бокал и заказала еще мартини, для себя и для Пола, не обращая внимания на его протесты. Не пропадет.
Как далеко мог зайти Ричард? Из-за чего они снова сцепились на позапрошлой неделе? С чего им вдруг вздумалось сломя голову мчаться в Гонконг, откуда Майкл тут же отбыл в Шэньчжэнь на два дня? Ричард будет с минуты на минуту. И она призовет его к ответу, как только спровадит этого Лейбовица.
– Сейчас должен подойти мой муж. Он знает об этом больше, чем я.
Она не спускала глаз с ресепшена, возле которого уже стоял Ричард. Раскрасневшийся, с мокрыми, растрепанными волосами, с пятнами пота на бледно-голубой рубахе, он казался ей совершенно чужим. Элизабет дважды как могла громко прокричала его имя, и пусть эти азиаты пялятся, сколько им угодно.
Ричард Оуэн приблизился к ним с явной неохотой. Собственно, он предпочел бы для начала принять душ. К беседе с Полом Лейбовицем он тем более был не расположен, это Элизабет видела по его глазам.
– Господин Лейбовиц, – обратилась к Полу Элизабет, – не могли бы вы в присутствии моего мужа повторить то, о чем только что говорили мне.
Ей было интересно, как на это отреагирует Ричард.
Пол прокашлялся и глубоко вдохнул:
– Я хотел сообщить вам, что человек, который в эту пятницу предстанет перед судом по обвинению в убийстве вашего сына, невиновен.
Ричард Оуэн несколько раз помотал головой из стороны в сторону, открывая рот, как выброшенная на берег рыба. Должно быть, именно так он реагировал на неожиданные и неприятные ему известия.
– Но господин Тан сказал, что преступник подписал признание.
– Все верно. Его принудили.
Элизабет видела, какого труда стоило Ричарду сохранять самообладание. Спустя несколько секунд, которые для Ричарда должны были растянуться в вечность, мышцы его лица расслабились. Он словно балансировал на канате, всячески пытаясь сохранить равновесие.
– Прошу прощения, но я вам не верю. Шэньчжэньская полиция блестяще провела работу… Подозреваемый во всем признался. Насколько мне известно, имеются свидетели его ссоры с моим сыном… И вы утверждаете, что это ложь? Его приговорят к смертной казни, что же могло заставить его подписать фальшивое признание?
– Полагаю, его принудили.
– Господин Лейбовиц, Китай далеко не демократическая страна, я согласен. Но даже здесь никого не заставят ни с того ни с сего подписать себе смертный приговор. Такое, возможно, бывало в коммунистическом Китае, но страна изменилась, вы видите это не хуже меня. Мы работаем здесь уже несколько лет и за это время заключили немало удачных сделок. И никто не чинил нам препятствий. Хотел бы я, чтобы мои американские компаньоны были так же надежны и компетентны, как господин Тан… Собственно, о каком независимом расследовании вы говорите?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!