Расплата по чужим счетам - Наталия Антонова

Мирослава промолчала, потому что девушка была права.

– Сейчас в газетах и по местному ТВ всякие ужасы, – меж тем проговорила девушка.

– Ужасы? – переспросила Мирослава.

– Ну да. Вы что, телевизор не смотрите?

– Не смотрю, – призналась Мирослава.

– У нас в городе парней кастрируют почти каждый день! Вы же из полиции, должны знать!

– Я частный детектив.

– Тем более, – настаивала Липа.

– Но с Ильей ничего подобного не сделали.

– Хоть в этом ему повезло, – вздохнула Липа и тут же прикусила язык, – господи, ну что я говорю?!

И неожиданно для Мирославы она зарыдала в голос.

Волгина протянула ей стакан с минеральной водой, из которого уже давно убежали пузырьки газа. Липа послушно выпила всю воду и стала тереть свои уже и без того раскрасневшиеся глаза тыльной стороной ладони.

– Липа, вам надо умыться, – сказала Волгина.

Успокаивать девушку она не стала. Разве есть на свете слова, которые способны унять боль, вызванную потерей любимого человека? В случае с Липой время, конечно, залечит ее сердечную рану, а судьба, скорее всего, подарит нового возлюбленного. Но сейчас любые слова бесполезны.

Мирослава надеялась успеть до вечера поговорить с бывшими студентами Оседловой, номерами телефонов которых ее снабдил лаборант Марат Кузнецов. Она просмотрела список и набрала номер Невельского Игната Олеговича.

Тотчас отозвался веселый голос.

– Алло! Кто говорит?

– Мирослава Волгина, частный детектив.

– Круто! – одобрил голос из трубки.

– Я говорю с Игнатом Олеговичем Невельским?

– Ну.

– Мне нужно с вами встретиться.

– А вы красивая? – заинтересовалась трубка.

– Да, но свидание будет не лирическим.

– Да? – огорчилась трубка. – А каким?

– Криминальным.

– Тю! – то ли обрадовался, то ли восхитился Невельский.

И вдруг, кроме голоса в трубке, завыли, затрещали, запиликали какие-то музыкальные инструменты. Мирослава даже слегка отодвинула телефон от уха.

– Значит, так, – стал серьезным голос, – сейчас у меня репетиция. Если я вам так нужен, то приезжайте в половине второго к клубу «Кураж». Знаете, где это?

– Да.

– Тогда до встречи. Только не опаздывайте. Я ждать не стану.

– Не волнуйтесь, приеду вовремя.

– Ну и лады, – Невельский отключился.

До половины второго у Мирославы еще было достаточно времени, и она набрала номер сотового Козлова Геннадия Артемовича.

Абонент довольно долго не отзывался. Наконец из трубки послышался приятный мужской голос:

– Я слушаю.

– Геннадий Артемович, вас беспокоит Мирослава Волгина, частный детектив, мне необходимо переговорить с вами. Уделите мне, пожалуйста, полчаса своего времени.

– Полчаса, говорите?

– Не более.

– Приезжайте сейчас в «Пышку».

– Куда?

– В ресторанчик на перекрестке Мыльной и Степана Рыжова.

– Хорошо, я сейчас подъеду. Но где мне вас там найти?

– Спросите Козлова Геннадия Артемовича, и вас проводят ко мне.

– Спасибо, сейчас буду.

Мирослава подумала, что Козлов служит в ресторанчике администратором. А Невельский в «Кураже» что-то репетирует. Забавно. Зачем же было на химика учиться?.. Интересно, где химичит Лопынин Петр Сергеевич. Но знакомство с ним придется пока отложить. Оставив на стоянке автомобиль, Мирослава вошла в «Пышку» и, представившись, спросила у охранника, где ей найти Козлова Геннадия Артемовича.

– У меня назначено с ним свидание, – добавила она.

– Да, он предупреждал, сейчас Вася вас проводит. Вася! – крикнул охранник, и как из-под земли появился щуплый парнишка лет восемнадцати.

– Проводи девушку к Геннадию Артемовичу.

– Идемте, – сказал Вася, бросив на Мирославу быстрый взгляд.

И она зашагала за своим проводником.

Они прошли несколько метров по коридору, и парнишка постучал в дверь, на которой красовалась табличка: «Директор Геннадий Артемович Козлов».

– Войдите, – донеслось из-за двери.

Вася распахнул дверь и отошел в сторону, пропуская Мирославу.

– Спасибо, – улыбнулась ему Мирослава.

– Не за что, – ответил он и тотчас исчез, словно его и не было вовсе.

Мирослава вошла в кабинет.

– Здравствуйте, я Волгина Мирослава, частный детектив.

– Слава богу, что не из налоговой, – усмехнулся он, – присаживайтесь. Я тот самый Козлов Геннадий Артемович, с котором вы хотели поговорить. Вот только о чем?

– Об Оседловой Вилене Андроновне.

– О Вилене Андроновне? – изумился Козлов. – Ничего не понимаю…

– Она преподавала на вашем факультете химию.

– Преподавала.

– И ваше мнение о ней?

– Прекрасный преподаватель. Среди ее учеников даже троечников не было.

– А как человек?

– Нормальный человек. Вилена Андроновна вся была в работе. Для нее, кажется, кроме работы, ничего не существовало.

– А личная жизнь?

– Извините, но о ее личной жизни мне ничего не известно, – развел руками Геннадий Артемович.

– Не знаете, были ли у нее поклонники?

– Не ведаю, – улыбнулся он.

– А подруги?

– По-моему, нет.

– Почему вы так думаете?

– Наши институтские дамы Вилену Андроновну, мягко говоря, недолюбливали.

– За что?

– Наверное, за то, что дамского в ней было мало.

– Вот как?

– Не знаю, как это объяснить… – задумался он, – видите ли, она была прекрасным профессионалом, но как человек несколько суховата.

– Сухарь? – улыбнулась Мирослава.

– Можно и так сказать, – улыбнулся в ответ Козлов.

– Если не секрет, почему вы не стали химиком?

Видимо, Геннадий Артемович не ожидал этого вопроса и несколько растерялся, а потом махнул рукой и произнес:

– Признаюсь вам, что с детства мечтал работать в ресторане, но родители настояли на поступлении на факультет химии…

– Ох уж эти родители, – улыбнулась Мирослава.

– Не говорите, – весело подхватил он, – но я повзрослел и все-таки занялся тем, чем хотел.