Хранящая сердце - Джоанна Линдсей

Но Фалон не стал ждать. Он потащил ее по одному слабо освещенному коридору, затем по другому, более широкому, потом в лифте они проскочили два этажа, затем миновали большую Комнату записей, потом еще коридор и еще лифт. Шанель задыхалась, сердце бешено колотилось, страх нарастал. Наконец Фалон остановился и. прислонившись к стене, закрыл глаза. Сквозь все свои страхи Шанель почувствовала, что боится за него.

— Что-то не в порядке? — спросила она, и в ее голосе прозвучало беспокойство.

— Нет.

Нет? Она огляделась. Нигде не было видно ни одной двери. По виду Фалона нельзя было заключить, что все в порядке Наоборот, он явно чувствовал себя неуютно.

— Фалон! — гораздо мягче и с явным беспокойством позвала Шанель.

Его глаза открылись, а рот передернулся в презрительной гримасе.

— Я пропал. Шанель заморгала.

— В том смысле, что не знаешь, где находишься. Он вздохнул.

— Да.

— Но это ведь не смертельно? — спросила Шанель после долгого молчания.

Вместо ответа он сердито посмотрел на нее. Шанель улыбнулась, а затем разразилась смехом. Она тоже прислонилась к стене, слезы текли у нее из глаз. Немного успокоившись, Шанель снова взглянула на Фалона и, увидев, что он по-прежнему в плохом настроении, вновь разразилась смехом.

Руки Фалона легли на плечи Шанель и привлекли ее к себе. У нее перехватило дыхание. Она больше не пыталась сопротивляться. Неизвестно почему, но этот смех помирил ее с Фалоном.

— Твой брат был прав, — сказал он ей на ухо. — У тебя нет должного уважения к воину.

— Я бы так не сказала. Я очень уважаю все твои достоинства, Фалон. Но никогда не рисуй мне никаких планов, ладно? — добавила она, положив подбородок ему на грудь, глядя в лицо.

Фалон улыбнулся ей, и у нее прервалось дыхание, когда она вновь увидела, как он великолепен. Сигнал опасности все еще продолжал звучать где-то в ее голове, но казалось, вот-вот отключится. Руки Фалона уже лежали на талии Шанель, медленно подтягивая ее все выше и выше. Она попыталась уклониться от его губ, и на какую-то долю секунды ей это удалось, но затем она покорилась и не пожалела о том, поскольку его поцелуи были очень приятны. Ни о каком бегстве она, конечно, и не помышляла…

— Снова не то место, — со вздохом сказал он.

— Просто это не твой день, правда?

— Он еще будет моим, — пообещал Фалон. — Ты здесь, компьютер? — спросил он.

— Естественно, я на этом корабле, — ответил Брок, даже не спросив, что нужно. — Вернись к последнему лифту, поднимись на один этаж и двигайся вправо.

Шанель вздохнула, когда Фалон поднял ее на руки и устремился вперед. Ее вновь охватил страх, но теперь по крайней мере она пыталась его побороть.

— Я все еще боюсь, — прошептала Шанель, обняв Фалона за шею.

Его руки крепче прижали ее к себе.

— Я знаю. Я хотел бы забрать сейчас у тебя весь твой страх, керима, хотя уверен, что он пройдет после того, как мы соединимся.

— А ты не можешь повторить свою последнюю попытку, позволив мне контролировать темп?

— Не могу. Я слишком хочу тебя, женщина. Я должен тебя касаться. Но теперь ты моя, и я обязан защищать тебя даже от самого себя. Клянусь тебе, ты не почувствуешь боли, когда мы соединимся. — Он остановился и нежно посмотрел на нее. — Верь мне, Шанель. Положись на меня.

Это был единственный выход.

— Хорошо, — прошептала она. От его улыбки у нее вновь перехватило дыхание и сжалось сердце.

Его кровать была большой и старомодной — она не двигалась. Помещение также было довольно большим для космического корабля. Фалон осторожно опустил ее на кровать и принялся снимать перевязь и браки, Шанель не могла отвести от него взгляда, впрочем, она и не пыталась.

Он был так замечательно сложен, этот воин с мощной грудью и широкими плечами. Глядя на него, трудно было не думать о его силе. Она старалась напомнить себе о нежности, которую он проявлял к ней в последнее время, и о его обещании, что на этот раз больно не будет.

Взгляд Шанель скользнул по его телу и задержался на той части, куда она стеснялась смотреть. Возможно, ей и не стоило этого делать, поскольку от увиденного ее буквально пробрала дрожь. Однако, когда он пришел к ней в постель, его глаза сияли, а не бешено сверкали, как в тот первый раз.

— Там больше нет ничего такого, я имею в виду необузданных эмоций, что были тогда и так напугали меня? — Она положила ему руку на грудь.

— Не думай об этом, керима, думай о другом.

И чтобы окончательно успокоить, Фалон нежно поцеловал ее. Фалон уже видел раньше, как она раздевается. Теперь он сам раздевал ее. Он легко снимал с нее одежду, не скрывая при этом своего удовольствия.

Когда рука Фалона легла на ее грудь, у Шанель перехватило дыхание, а по его телу пробежала дрожь. Наконец она стала его женщиной, и ему хотелось кричать от радости. Но делать этого было нельзя. Он не должен показывать своих чувств, хотя было очень нелегко скрывать их. Стоило ему только прикоснуться к ней, как страсть овладевала им. Ее золотистая кожа казалась неправдоподобно гладкой и завораживала взгляд. Красота Шанель гипнотизировала его. Фалон постарался представить себе, что настанет время, когда он сможет просто смотреть на нее без всепоглощающего желания ощутить каждую клеточку ее тела. Но сейчас эта потребность жила в нем, и Фалон дал ей волю.

Поначалу Шанель была робкой, но ее нерешительность быстро уступила место дикой страсти, завладевшей ею. Чтобы не утратить над собой контроль, Фалон вынужден был держать ее за руки. Шанель вертелась, изгибалась дугой, и Фалон почувствовал, что и сам вот-вот выйдет из себя…

Их тела слились в единое целое. Возможно, Фалон проделал это слишком быстро, но все существо Шанель звало его, обещая невообразимое удовольствие, и он не сдержался. Однако дальше не пошел, и это было самым трудным для него. Каждый мускул его тела дрожал от усилия, но Фалон все же удержался от желания двигаться в ней. Ее бы это испугало.

Шанель не слышала, как он повторял ее имя. Она кружилась в вихре удовольствия и страстного желания. В этот момент даже если бы корабль разбился, она бы ни о чем и не догадалась. Только болезненное разочарование, угадывающееся в неподвижности Фалона, и зовущий ее срывающийся голос вывели Шанель из этого состояния.

Она открыла глаза и увидела, что он склонился над ней. Мышцы Фалона дрожали, а во взгляде бушевали столь сильные чувства, что Шанель затрепетала.

— Не надо, — словно предвосхищая ее вопрос, мягко сказал он, прижавшись щекой к ее лицу. — Я сделал тебе больно?

Она медленно покачала головой.

— И никогда не сделаю.

— Тогда почему…

— Ты знаешь почему. — Он вновь взглянул ей в глаза. У Шанель перехватило дыхание, когда она услышала то, что ожидала услышать. — Словом твоего отца твоя жизнь отдана мне, чтобы я защищал ее. Теперь я отдаю тебе взамен свою, чтобы ты хранила ее до самой моей смерти. — Фалон поцеловал ее так нежно и трепетно, что слезы навернулись у нее на глазах. — Теперь ты моя, Шанель Ван Иер, — резко сказал он. — Ты против?