Мелодия Джейн - Райан Уинфилд

– Все в порядке, – отозвалась Грейс. – Все в полном порядке.

– Ты ведь знаешь, как расшифровывается «в порядке», да? – спросила Джейн, надеясь разрядить атмосферу.

Грейс засмеялась:

– Да уж, мне бы не знать! «Взвинченная, психованная, одинокая, ранимая, яростная, депрессивная, колючая, ершистая». Мы ведь с тобой два сапога пара. Не беспокойся за меня, по утрам на меня иногда накатывает. Проходи, садись. Я как раз сварила кофе.

Они расположились в гостиной у окна с видом на бухту и стали пить кофе.

– Ну, – начала Грейс, – выкладывай, что случилось. Не кофе же ты ко мне в такую рань пить приехала.

– Калеб уехал, – вздохнула Джейн. Грейс вскинула бровь, ожидая продолжения. – Ну, в общем, он не сам уехал. Я его выгнала. Узнала случайно, что ему предлагают работу в Остине. Хорошую работу. Связанную с музыкой, которую он так любит. Я знала, что он откажется от нее, если я не заставлю его уйти. На самом деле у меня просто не было выбора.

Грейс откинулась на спинку кресла и устремила на подругу взгляд. Джейн терпеть не могла эту ее манеру: задать вопрос, не произнеся ни единого слова.

– Ну, может, выбор и был, но это же ради его собственного блага. Я хочу сказать, это ведь был бескорыстный поступок. Нужно отпускать людей с любовью. Разве не так ты всегда говорила?

– Может, я такое и говорила, милая, но речь шла об алкоголиках, которым нужно достичь дна, чтобы начать подниматься. Судя по тому, что я знаю о Калебе, к нему это никакого отношения не имеет.

Джейн открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала и лишь вздохнула. Она сделала глоток кофе и отвернулась к окну. Чайка, хлопая крыльями, пролетела над бухтой и приземлилась на один из торчащих из воды столбиков.

Джейн вновь устремила взгляд на Грейс:

– Но если бы он действительно меня любил, то остался бы?

– Значит, ты его испытывала?

– Нет, я его не испытывала.

– Ну, тогда нечестно было ожидать от него, чтобы он действовал, будто это испытание его любви к тебе.

– Наверное.

– Что ты ему сказала?

– Что у нас все равно ничего бы не вышло. И рано или поздно нечто подобное встало бы между нами. Сначала он предлагал остаться. Потом просил меня поехать в Остин вместе с ним. Можешь себе представить? Чтобы я переехала в Техас? Ну, в общем… я ему сказала… боже, Грейс… я сказала ему, что не люблю его.

Грейс сморщилась, как будто то, что она услышала от Джейн, причинило ей боль. Немного помолчав, она спросила:

– Это действительно так?

– Нет, это не так.

– И когда это случилось?

– Вчера ночью. И сегодня утром. Я с самого рассвета мечусь как идиотка. Я даже поехала в аэропорт, но в самую последнюю минуту струсила. С другой стороны, я вообще не уверена, что он туда поехал. – Джейн умолкла и издала судорожный протяжный вздох, точно с самого утра сдерживала дыхание. Потом с силой закусила губу. – Что я наделала, Грейс?

– Что сделано, то сделано, – отозвалась та. – Это уже не важно.

– Не важно?

– Нет. Важно то, что ты будешь делать теперь.

– И что мне делать теперь?

– Ты хочешь, чтобы я ответила на этот вопрос как твоя куратор или твоя подруга?

– Предположим, как куратор.

– Ну, я посоветовала бы тебе написать список плюсов и минусов.

Джейн вновь устремила взгляд за окно:

– А что бы ты посоветовала мне как подруга?

Грейс долго молчала, то ли обдумывая ответ, то ли решая, стоит ли вообще его давать.

– Я посоветовала бы тебе ехать в Остин и даже не думать, – наконец произнесла она.

Дни становились длиннее, а с ними и трава на ее дворе.

В доме было пусто и безрадостно. Мысли Джейн эхом бесчисленных рыданий метались в черепной коробке, сливаясь в бесконечный круг, пока тишина не начинала сводить ее с ума.

Джейн назначала одну деловую встречу за другой, лишь бы под любым предлогом сбежать из дома, но, даже сидя напротив очередного клиента, не могла не думать о своем пустом доме и своей пустой жизни – без Калеба и то и другое утратило смысл. По вечерам она возвращалась домой, в одиночестве ужинала и разгадывала судоку, пока не начинали болеть глаза. Тогда она ложилась в постель и плакала в подушку.

В пятницу Джейн вернулась раньше обычного, поэтому была дома, когда к ней постучался почтальон, поскольку почтовый ящик был переполнен. Разобрав ворох рекламных листовок и счетов, она обнаружила страховой полис Калеба. Вид его имени, напечатанного на конверте, разбередил едва притихшую боль. Она вышла на задний двор с конвертом в руках и долго сидела там, глядя на фонтан. Солнце скрылось за горизонтом, и в воздухе воцарилась прохлада. Фонтан начал погружаться в темноту, пока наконец не скрылся из виду совсем, и лишь его журчание достигало слуха Джейн.

На следующее утро она проснулась еще до того, как зазвонил будильник, и на автопилоте поехала на субботнее собрание. Грейс не отличалась болтливостью, и, кроме них с Джейн, никто был не в курсе, что Калеб уехал. Все немедленно бросились к Джейн, благодаря ее за прекрасный прием в позапрошлые выходные, наперебой восхищаясь Калебом и твердя, какие они с ним прекрасная пара. Джейн улыбалась и кивала. Сообщать новости каждой по отдельности было выше ее сил.

Когда настал ее черед делиться новостями, она испытала приступ чувства вины еще до того, как открыла рот. Она отдавала себе отчет в том, что этот кризис отчасти ее рук дело, и потом, ей казалось, она принесла в их субботний утренний клуб уже достаточно дурных новостей. И тем не менее ей необходимо было снять этот камень с души.

– Позвольте мне рассказать вам всем, какая я идиотка, – начала она. – Я выгнала единственного мужчину, которого любила в жизни. Знаете, порой я сама себя не понимаю. То ли я боюсь, что меня никто никогда не сможет полюбить по-настоящему, и потому саботирую любые отношения до того, как получу доказательства своей правоты, то ли я просто-напросто маленькая испуганная девочка в теле сорокалетней женщины. Я не знаю, что мне делать, и меня от этого уже тошнит. Моя куратор предложила мне написать список плюсов и минусов этой ситуации, но мне ни разу не удалось продвинуться дальше его имени. Я набираю его на компьютере. Потом стираю. Потом набираю снова. Может быть, стоит попробовать писать на бумаге. Не знаю. Потом она сказала, что я должна поехать в Остин и быть с ним. Но все, что у меня есть, находится здесь. Вы все. Работа. Дом. Воспоминания о дочери. – Джейн почувствовала, как к горлу подступили слезы, и умолкла, пытаясь сдержаться. Потом сделала глоток кофе, чтобы немного оттянуть время. – В общем, я отдаю себе отчет в том, что только и делаю, что плачусь. Спасибо вам большое, что столько лет меня выслушивали. Я все выдержу и смогу не думать о нем. Я должна. У меня просто нет другого выбора.