Божественная дипломатия - Юлия Фирсанова

– Прости, Высший вар, отныне я клянусь в присутствии членов царствующего дома Лоуленда держать рот на запоре, и да будет клятва моя освящена Великим Кристаллом.

– Пусть свет Авитрегона озарит твою мятущуюся душу, мой мальчик, и дарует ей покой, – пожелал Монистэль, обняв Мичжеля.

Ткнувшись носом в плечо наставника, юноша замер на несколько секунд, наслаждаясь ощущением прохладного покоя с легкой примесью осенней печали, всегда снисходившего на него после общения с полуэльфом.

– Ты не ошибся, дядюшка, я странно чувствую себя сегодня, словно ручей, в который внезапно хлынул неукротимый поток воды, так и норовящий перехлестнуть берега. Во мне все бурлит и клокочет, – признался Мич, разведя в некотором замешательстве руки. – Я ощущаю такую усталость, словно протер все витражи храма Кристалла, но вместе с ней – и новые силы, которые только надо зачерпнуть, чтобы они стали моими. Странное настроение, мне хочется то смеяться, то скандалить, я словно мертвецки пьян и абсолютно трезв одновременно.

– Тебе нужно поспать, дать отдых телу и расслабиться, пусть новые силы спокойно войдут в твою душу, – посоветовал Монистэль Мичжелю.

– Да, конечно, – согласился юноша и с обреченным вздохом спросил: – Неужели я один такой ненормальный, редкостный урод, вар? Почему у Фаржа, Ижи, Магжи и у тебя все в порядке, а я опять танцую вальс со смертью?

– Ты не урод, мой дорогой мальчик. Дело в том, что сила приходит к нам разными путями. У тебя это бурный поток, рвущий с языка неразумные слова, и нет пока для него другой возможности стать твоей сутью, а Ижи – жрица, если захочет, она найдет утешение в танце Кристалла, восстанавливающем гармонию, Фаржу поможет привычка к дисциплине и работа…

– А ты и Магжа? – заинтересовался Мичжель, непривычное состояние самокопания мгновенно сменилось острым приступом любопытства.

– У каждого свой путь, – осторожно повторил Высший вар, давая понять юноше, что не хочет более говорить на эту тему, быть может, охраняя свою и чужую тайны, а может, стараясь переключить внимание юноши на то, что даст работу его пронырливому уму, не оставив времени на язвительные шутки.

– Я осознал, – хмыкнул вар Трак и охотно перевел разговор на другую интересующую его тему, надеясь, что, не желая говорить о путях усвоения силы, Монистэль во искупление расскажет ему кое о чем другом, не менее увлекательном. Кивнув на недавно заинтриговавший лоулендцев тазик и графин, все еще стоявшие на столе, юноша спросил: – Ты уже читал Туманы, дядюшка?

– Скорее пытался их прочесть, – ответил Высший вар, по гладкому лицу которого скользнула тень недовольства собой. – В Лоуленде даже Туманы стали другими, они почти не повинуются моей воле, я чувствую смутные тени вместо привычной четкой картины.

– Но и тени могут сказать многое умеющему видеть сквозь сумрак, – намекнул Мичжель на проницательность полуэльфа.

– Я вижу странное, – подумав, сдержанно ответил вар Монистэль, следя за водой в фонтанчике-ручейке. – Успешное завершение нашей миссии более чем вероятно, даже тени показывают это. Только наша удача тесно сплетается с тенями грусти, скорбной потери. Но что это за утрата, я не могу разглядеть. То ли Лесные Туманы не ведают этого, то ли грядущее еще не определено. Это похоже на спутанный клубок из нитей всех оттенков серого цвета, в котором нет ни начала, ни конца. Впрочем, – заметив, как посерьезнело встревоженное лицо юноши, поправился полуэльф, – не волнуйся попусту. Скорее всего дело в том, что Туманы утратили часть своей силы вдали от Сердца Леса, и мне трудно толковать их здесь, в средоточии иной, чуждой силы.

– Надеюсь, ты прав, дядюшка, – вежливо согласился Мичжель и не удержался от неожиданного зевка. – Пойду-ка я, пожалуй, к себе.

– Пусть свет Кристалла одарит тебя добрыми снами, – напутствовал Монистэль.

– И тебе того же, дядюшка, – еще раз зевнул юноша, чувствуя, как пудовыми гирями рухнула на его плечи невыносимая усталость.

Добросовестно проводив уставших и слегка запуганных намеками гостей до их апартаментов, принцесса Элия попрощалась с братом и отправилась к себе, рассчитывая отдохнуть от дневной суматохи с навязанным посольством. Все, что планировалось на сегодня, было успешно осуществлено, и богиня полагала, что заслужила тишину и отдых. Но не тут-то было. Еще в коридоре ее покой нарушило далекое заклинание связи, сдобренное сильными помехами.

– Элия? Королева моя дорогая? Слышишь? – вопил кто-то, едва не срывая голос.

– Слышу, Рэт, – отозвалась принцесса, создавая зону безмолвия вокруг себя, чтобы защититься от случайных наблюдателей, и одновременно посылая мощный луч своей силы, чтобы укрепить неустойчивый канал связи. – Почему ты так долго?

– Разное течение времени и небольшая Буря Между Мирами, все совпало, как Бездна посмеялась, – ежась под ливнем, досадливо отозвался Грей, сидя под каким-то кустом в глухом осеннем лесу, словно отбившееся от родителей и заблудившееся дитя. – Едва нашел местечко, где связь работает. Так вот, королева моя дорогая, ты была права насчет армии Дзаайни. Около тридцати дней назад был объявлен общий сбор. Теперь они движутся по одной из крупных Дорог Между Мирами.

– Отлично, – удовлетворенно кивнула Элия.

– Это отлично? – удивился мокрый, как крыса, Рэт.

– Во всяком случае, оправдывает мои ожидания, – поправилась принцесса. – Оставайся там и продолжай наблюдение.

– Ты не привлечешь к делу Нрэна? – уточнил шпион, стряхивая с длинного носа несколько особенно крупных и дерзких капель.

– Он уже привлечен, но с другой стороны, – туманно ответила собеседница.

– Надеюсь, ему так же сыро и холодно, как и мне, – мечтательно отозвался Грей, доставая из-за пазухи фляжку с согревающим напитком. Пригубив его, шпион оглушительно чихнул, отключая заклинание.

Слегка посочувствовав бедняге Рэту, ненавидевшему грязь, Элия пошла к себе. Привратник Лиам, прехорошенький паж из новеньких рабов, встретил госпожу в прихожей с такой виноватой физиономией, что хозяйка сразу заподозрила неладное. Уж больно выразителен был фиолетовый взгляд из-под длинных ресниц, а предупредительность, с которой паренек подавал богине домашние туфельки, и вовсе превосходила старания самых вышколенных слуг – рабов Энтиора, подвергавшихся самой строгой и безжалостной дрессуре.

– В чем дело? – сразу перешла принцесса к делу, поймав паренька за подбородок.

– Вас ожидает гость, госпожа, – признался мальчик, повинно склонив голову так, что золотистая модная косая челка упала на глаза кокетливой вуалью.

– Кто? – осведомилась богиня, впрочем, по собственным ощущениям знакомого ветра силы уже зная ответ.

– Принц Нрэн, – понурился Лиам.

– Разве я изъявляла желание его видеть? – «удивилась» Элия.

– Нет, но… – Мальчик окончательно смешался, плечи его поникли, он не знал, как объяснить госпоже, что если ее кузен желает пройти в покои и подождать принцессу, то отказать ему совершенно невозможно, язык не поворачивается. А если Нрэн смотрит на тебя своими желтыми равнодушными глазами, так и вовсе хочется только одного – оказаться как можно быстрее как можно дальше от бога войны, вне зависимости от того, висит у него на поясе меч или нет.