Лабутены для Золушки - Данил Корецкий

А кстати… Она тихонько встала, на цыпочках подошла к креслу в котором вперемешку лежала женская и мужская одежда, вытащила из-под низа дурацкую набрюшную сумочку, осторожно расстегнула одну «молнию», потом вторую… В первом отделении лежали ключи от машины, паспорт, несколько кредитных карточек, немного наличных денег и жевательная резинка. Во втором, как она и подозревала, действительно оказался пистолет!

– Что ты там ищешь? – раздался сзади ленивый голос Жака.

– Свои трусики.

– Нашла?

– Пока нет.

– Ну, и хорошо. Иди сюда.

Кира покорно вернулась в постель. Оказывается, действие буйабеса продолжалось.

* * *

Они с трудом успели до окончания завтрака. Ели молча, заговорщически поглядывая друг на друга, и иногда чему-то улыбаясь. Потом разошлись по номерам, не договариваясь о встрече, но уверенные, что она состоится. Потому, что их как-то незаметно связал невидимый, но прочный канат… Во всяком случае, Кира ощущала эту связь очень отчетливо – мысли о Жаке не выходили у нее из головы. А вот про всех остальных она совсем забыла. И когда Пьер Фуке позвонил с ресепшен и сказал, что ждет в вестибюле, она даже хотела отказаться: грозная военная разведка Франции отошла на второй план, так же, как и все ее представители. Но, это было бы неразумно и, сделав над собой усилие, она спустилась вниз.

Майор DRM был, как всегда, в недорогом деловом костюме, и как обычно, с приветливой улыбкой, проводил на парковку и усадил в неброский черный «Рено».

– Куда мы направляемся? – поинтересовалась Кира, когда они отъехали от отеля.

– К специалисту, пробуждающему память.

– Разве такие есть?

– Есть, но мало, и это лучший. Настолько, что мы сделали ему гражданство и обустроили жизнь. Несмотря на серьезные препятствия в его биографии…

– Препятствия в биографии?

– Да, наш эксперт в молодые годы работал на штази.

– И кому он пробуждал память?

– Блестяще добывал нужную информацию у иностранных дипломатов, засланных в страну нелегалов, диссидентов. Заведет с объектом знакомство на каком-нибудь приеме, потом напросится с ним в такси, или пригласит в гости… Кодовое слово, пристальный взгляд – и тот рассказывает все, о чем ни спроси – причем с подробностями, которых и не вспомнил бы в состоянии бодрствования!

– Гипноз? – Кира, откинулась на спинку сиденья. – Прямо, как в голливудском кино…

– Я сам, своими глазами, наблюдал его в деле. Можете называть это как угодно, но он действительно может вытащить из памяти давно забытые, даже детские воспоминания.

– Меня еще никогда не гипнотизировали.

– Ну, что вы теряете? В крайнем случае – час времени. Прокатитесь в офис к нашему доктору, посидите в удобном кресле. А взаимные выгоды в случае успеха очевидны.

– У вашего доктора официальный офис?!

– Представьте! Никаких фальшивых вывесок, подземных бункеров, стальных дверей… Обычная частная практика в уютной клинике. Вот и она, – Фуке подрулил к небольшому особняку с красивым фасадом и припарковался у входа.

Из офиса, расположенного на одном из холмов восточной Ниццы, открывался вид на местную архитектурную достопримечательность – здание библиотеки Тет Карре – так называемую «Кубическую голову». Набитый книгами куб на человеческой шее, очень символично характеризовал ситуацию. Сам мастер гипноза, читающий книги знаний в чужих головах, оказался улыбчив и моложав.

– Карл Вольфсберг, – представился он, протягивая руку, и одарил ее улыбкой постаревшей кинозвезды – уже растратившей страсть к самолюбованию, но все еще владеющей всем арсеналом завоевания симпатии.

Кира назвала только имя, разглядывая идеально белые фарфоровые зубы доктора.

– Прошу! – Он махнул в сторону глубокого массивного кресла. Кира села, откинулась на спинку. Доктор Вольфсберг задернул плотные шторы, погрузив кабинет в полумрак.

– Напоминаю, что господин Фуке с вашего согласия присутствует в соседней комнате и наблюдает за сеансом на экране монитора. Запись беседы не ведется. Обязательство сохранять в тайне полученную информацию действует в этом кабинете без каких бы то ни было исключений.

Кира кивнула.

Вольфсберг уселся на стул напротив Киры.

– Я начну задавать вам вопросы, вы будете на них отвечать.

– Хорошо.

– Если какие-то вопросы покажутся вам странными, скажите мне об этом. Или не говорите. Если вы вдруг решите, что мои вопросы вас утомили, дайте знать. Все наши усилия направлены на то, чтобы добраться до ваших детских воспоминаний об отце… Вы ведь не против освежить детские воспоминания? Хотите лучше вспомнить об отце?

Кира пожала плечами.

– Ответ очевиден. Разумеется, хочу.

– Прекрасно.

Вольфсберг переплел пальцы рук, поднятых к груди.

– Тогда ничто не помешает нам это сделать. А дерево в вашем дворе помните?

– Что?

– Дерево. Оно росло во дворе.

Дальнейший разговор с Карлом Вольфсбергом не удержался в памяти Киры. Картинка обрывалась. Между фразой о дереве, которое росло во дворе, и моментом, когда Кира, поднявшись с кресла, прощалась с Вольфсбергом, была пустота – абсолютная и непреодолимая, как открытый космос. Зато в памяти ее всплыли красочные воспоминания детства – когда-то затерявшиеся неведомо куда и вот теперь открытые заново, обнаруженные в целости и сохранности на своих местах. Словно кто-то подобрал игрушки, потерянные ребенком на прогулке, и аккуратно разложил их в детской, пока тот спал: книжки на полку, мячик под стол, кукол в шкаф. Или просто прочитал вслух несколько книг, хранившихся в «квадратной голове».

Судя по всему, отцу необходимо было выговориться – поделиться с кем-нибудь своим африканскими страшилками. С матерью отношения были испорчены вконец. Друзьями он, как и многие геологи, не обзавелся. В вопросах воспитания детей и бережного отношения к детской психике не преуспел. Так и явились на свет борсханские байки, населенные дикими зверями, удавами и змеями. То был мир, в котором из непроходимых джунглей приходили безжалостные дикари, чтобы пронзить стрелами осквернителей священного леса, изжарить их на костре и съесть, как какого-нибудь поросенка или цыпленка.

– А у тамошних племен так уж заведено, – рассказывал отец, подкидывая дрова в дачную буржуйку. – Любой чужак, забредший в их владения, должен быть изловлен и предан в руки шамана – живым или мертвым. Так велит кровожадный демон Юка. В тех краях водится невиданное множество алмазов, которые стоят огромных денег в далеких странах, где люди живут в каменных домах и покупают еду в магазинах. Люди из этих стран приезжают на земли туземцев, чтобы отыскать алмазы и забрать их себе. Но Юка запрещает делиться с пришлыми. Алмазы – его глаза, и с каждым алмазом, вывезенным в дальние страны, он слепнет. Перестает видеть прошлое и будущее. А шаманы перестают получать ответы на свои вопросы, которые задают Юке каждый раз, когда в их племени что-нибудь случается – хорошее или плохое. Поэтому каждый путешественник знает: земли Юки лучше обходить стороной. Но охотники за алмазами тянутся туда вереницами. Многие из них оканчивают там свои жизни…