Молли Блэкуотер. За краем мира - Ник Перумов

— Идти. Вольховна. Ждать тебя.

Ох. Ну да, ей же обещали, что учиться она станет по ночам.

Целительницу Молли нашла в крошечном закуте, где стенами служили опущенные меховые пологи. Здесь тоже горела печка, было тепло и даже уютно. Госпожа Средняя сняла с огня скляницу, где кипело какое–то зелье, и залпом опрокинула в себя. Крякнула, потёрла руки и чуть смущённо поглядела на Молли, схватив её за локоть.

«Приступим, Молли Блэкуотер. Я устала — много раненых было, — но тебя учить всё равно надо. Так что спать нам, боюсь, сегодня не придётся».

«Да, госпожа», — послушно, хоть и с унынием ответила Молли. И сама упёрла локоть в крошечный табурет, служивший столом заклинательнице, проговаривая про себя:

— Локоть на стол! Ладонь раскрыть! Тепло в пальцах!

«Молодец», — услыхала она.

«Но, госпожа Средняя… люди ж вокруг. А я… а у меня…»

«О, — мысли старой целительницы сделались как–то мягче, дружелюбнее. — Стала о нас, Rooskies и варварах, думать как о людях? Отрадно, Молли Блэкуотер, отрадно. Но, дорогая моя, привыкай, что магию тебе придётся использовать, когда вокруг другие люди, да. Учись ответственности, учись сразу. Нет у нас времени с тобой шажок за шажком делать, медленно да постепенно. Война у нас, вот и весь сказ. Давай, тепло в пальцах, пламя в ладони! Представляй!»

Молли представила. Представила, как сгустившееся в кончиках пальцев тепло капельками стекает ей в ладонь, словно в плоское блюдце. Скапливается там, сжимается, словно шершавая ящерка, и вырывается на свободу.

С правой руки Молли под самую крышу навеса ударила клубящаяся струя чёрно–рыжего пламени, словно из новомодных огнемётов, о которых рассказывал папа.

— Hey! Ogo! Ukh ty! — донеслось со всех сторон. Кто–то вскочил на ноги, кто–то схватился за бадью с водой, а сразу двое — за длинные багры, готовясь тушить неизбежный, как казалось, пожар.

Госпожа Средняя бестрепетно накрыла пламя на ладони Молли своей собственной ладонью, суховатой и слегка морщинистой. Огонь недовольно пыхнул и угас, лишь по линиям на Моллиной руке, по самой коже, ползали огнистые червячки.

«Молодец, — довольно сказала целительница. — Продвигаешься очень быстро. И выдаешь очень много. Не боишься, Молли Блэкуотер. Наверное, потому что очень давно и очень сильно хотела это сделать. Очень хорошо. Эхо твоё я прикрою, ничего, об этом не думай. Теперь лёд. Тепло… холод… мороз… лютый… Давай!»

«Эхо? Которое «далеко разносится»? А что с ним делать, госпожа Средняя?»

«Научишься гасить, рассеивать, в разные стороны разводить. Это как струя воды, Молли. Можно из ведра на цветы плеснуть разом, стебли поломать, венчики посбивать, а можно — как из лейки, аккуратно, осторожно, ничего не повредив. Но этому уже потом учиться станешь, как с эхом совладать — не поймёшь, пока причину самого эха не создашь».

«Эха, госпожа Вольховна? А что это такое, точно? И вы упоминали, госпожа, и Волка как–то обмолвилась… а я так толком и не поняла».

«Хм… — Старая целительница задумалась. — И легко это объяснить, и трудно. Легко, потому что эхо — оно эхо и есть. Крикнул в лесу — оно и отозвалось, голос твой тебе обратно вернулся. Трудно — потому что эхо магии не просто так разносится. Выпустила ты силу — и другое, силой наделённое, отозвалось. Отразился твой клич — заклятие, то есть другими принят. А поскольку это сила, может она и в других местах подействовать, особенно там, где её пути- дороги, тропы тайные, слишком туго свёрнуты. Вот там может сильное эхо от сильных чар даже и бед наделать, коль не знаешь, как с ним управиться. Поняла теперь, Молли Блэкуотер? Не трусь, всему научишься. Без сильной магии нет сильного эха, без сильного эха не научишься, как его в узде держать!.. Ну, всё, хватит спать! Давай, действуй!»

«Так у меня же…» — Молли попыталась сказать, что у неё же на ладони по–прежнему остатки пламени, но Средняя попросту перебила её.

«Не думай о сделанном. Тепло! Холод! В ладонь! Представляй!»

Молли повиновалась.

Это оказалось куда труднее. Тепло рвалось наружу хотело слиться с тем, что уже получило свободу, и все попытки Молли заставить его обернуться своей противоположностью кончались лишь тем, что на ладошке Молли тонкий и невесомый лёд смешивался с затаившимся в складках кожи пламенем.

И всё, само собой, оборачивалось просто водой.

Госпожа Средняя, опять же, не разочаровалась.

«Имеешь многое, отдать пока всё не можешь. Представить не получается. Где–то — боишься, а где–то — в себя не веришь. Ничего, будем дальше пробовать…»

«Госпожа Вольховна…»

«Чего тебе, yegoza? Что спросить хочешь?»

«Я, когда дома жила… сказки читала… ну, совсем старые… про волшебников всяких. Они заклинания говорили, волшебными палочками размахивали… или там посохами…»

«А! До такой магии, милая моя, тебе ещё далеко. Очень. Расскажу в свой черёд тебе и про чары, и про заклинания, и про палочки. А может, Старшая расскажет, коль будет в хорошем настроении, а мы к ней в гости заглянем. Такое хоть и редко–редко, а случается. Ну а не случится коль, я сама объясню. Пока что, Молли Блэкуотер, тебе твоего воображения достаточно. Представить всё правильно, с должной силою и удержать достаточно долго. С верой и убеждённостью. Это, знаешь ли, трудно. Ты сама видишь — кабы не я, ты б уже полгорода или спалила, или заморозила, или водой залила, или камнями бы завалила. Или ещё б чего похуже сотворила, сама про то не ведая. Совладай пока с простым, потом дальше двинемся. Хотя и очень, очень быстро».

Молли молча кивнула. Старая целительница была права, совершенно права. Если бы не она, от самой Молли после её экзерсисов с магией остались бы только угольки. Ну, или безжизненная ледяная глыба.

«Дальше давай, — безжалостно торопила её Средняя. — То же самое. Тепло в пальцах! Клубок ветра на ладони! Представляй!»

…Тут, признаться, Молли потерпела полное фиаско. Лучше всего у неё получалось с огнём, несколько хуже — с холодом и льдом. С камнем выходило через пень–колоду, а вот воздух и ветер ей не давались совершенно.

Однако госпожа Средняя ничуть, казалось, не была этим обескуражена.

«Самое сейчас полезное сделать можешь. А тех, кто камни двигать умеет, у нас хватает».

Поневоле Молли задумалась, почему огонь выходит «самым сейчас полезным». Если честно признаться, от этих мыслей становилось как–то очень не по себе. А что, если её хотят вот так же, как ту Дивею, бросить под бронепоезд?

Госпожа Средняя если и прочитала те её мысли, то ничего не сказала. Лишь зыркнула строго и повторила сакраментальное:

«Локоть на стол. Ладонь в горстку. Тепло в пальцах!..»

И лишь когда Молли вымоталась до такой степени, что не заметила, как огнистые червяки переползают с ладони на обшлага рукавов и что уже задымилась ткань, — лишь тогда госпожа Средняя милостиво отпустила её спать.