Вещие сны - Кей Хупер
Шрифт:
Интервал:
Он жил между гостиницей и северной окраиной города, в одном из коттеджей над обрывом. Джоанна не рассмотрела как следует дом снаружи — когда они подъехали, было уже совсем темно, — но подумала, что он, вероятно, похож на другие подобные: относительно невелик, но отлично построен и красив.
Пока он отпирал дверь, она вслушивалась в шум прибоя. Войдя, он сразу зажег свет, и Джоанна стала с интересом осматриваться. Они попали прямо в кухню: кухня, столовая и гостиная составляли общее просторное и уютное пространство без перегородок. Кухня была маленькой, аккуратной и веселой; там царствовали яркие цвета. Столовую украшали сочных оттенков тканые ковры и небольшой обеденный стол со стеклянной столешницей; в гостиной же солидно располагалась тяжелая мебель нейтральных тонов, какую предпочитает большинство мужчин, и повсюду были щедро разбросаны декоративные подушки. С обеих сторон столовой — двери, ведущие, вероятно, в спальни и в ванные. В углу гостиной призывал отдохнуть сложенный из камней камин; стена, обращенная к морю, почти целиком состояла из огромных окон и двери, выходящей, вероятно, в патио. На окнах — легкие занавески спокойного бежевого цвета; сейчас они были опущены. Напротив камина в соответствии с требованиями комфорта — телевизор и стереосистема.
Джоанна подумала, что когда-то над этим интерьером, вероятно, поработал профессиональный дизайнер, но время сгладило острые углы, оставив только уют и удобство.
— Очень мило, — сказала она Гриффину.
В ответ он рассеянно улыбнулся, но его темные глаза были мрачны — Джоанна поняла, что он все еще думает о покушении на ее жизнь. Она и сама была ошеломлена, но пока не хотела об этом задумываться.
Гриффин вышел, и через минуту раздался шум льющейся в ванну воды.
— Я знаю, ты уверена, что чувствуешь себя хорошо, — сказал он, вернувшись. — Но док предупреждал насчет шока и его последствий, так что даже если ты не согласна ни с ним, ни со мной, просто сделай нам приятное, ладно?
— Ладно. — Она постаралась улыбнуться.
— Я положил тебе там пижаму — ты в ней, конечно, утонешь, но резинка брюк регулируется, так что как-нибудь разберешься. А пока ты будешь отмокать, я попробую что-нибудь приготовить. Например, омлет. Как ты относишься к омлету?
— Прекрасно, — ответила она. — Но стоит ли…
Гриффин, не дослушав, повернул ее к двери, ведущей в ванную, и слегка подтолкнул.
— Не теряй времени.
Джоанна оказалась в маленьком коридорчике, с одной стороны которого была ванная, а с другой — спальня. С первого же взгляда было ясно, что это спальня Гриффина, даже не потому, что пижаму он вынес явно оттуда, но просто эта комната была очень похожа на него. Чисто, никакого беспорядка; основательная мебель из темного дуба; на огромной кровати, вместо покрывала, стеганое одеяло.
Небольшая ванная комната тоже оказалась очень чистой; почти все пространство занимала огромная старомодная ванна на ножках в форме когтистых лап, в которую лилась горячая вода. Это было прекрасно. Джоанна закрыла дверь. Начав раздеваться, она заметила сложенную темно-синюю фланелевую пижаму, теплую и удобную, но задуманную явно не для обольщения. Она бы охотно надела что-нибудь другое — особенно имея в виду тот поцелуй в больнице. Но тогда ей даже в голову не пришло попросить Гриффина заехать в «Гостиницу», чтобы захватить кое-какие вещи, а теперь было уже поздно.
Оставив пустые сожаления, она разделась и осторожно забралась в ванну. Вода была идеальная, горячая, но не слишком. Мышцы тотчас расслабились — а она и не замечала, насколько они были напряжены. Джоанна закрыла кран и с наслаждением вытянулась во весь рост, опершись затылком о край ванны.
Ей казалось — она чувствует себя хорошо и вполне справилась с шоком от случившегося. Но когда горячая вода сняла напряжение с тела, лицо тоже вдруг стало мокрым — Джоанна поняла, что плачет. Тихо, без громких всхлипываний — но остановить льющиеся слезы она не могла, они текли и текли по щекам — словно плотину прорвало.
Нет, док был прав, она чувствовала себя плохо. Шок, страх, безмерное удивление — вот что она чувствовала. Ее хотели убить. Но за что? За то, что она расспрашивала о Кэролайн? И подошла слишком близко к чьей-то тайне?
Она лежала с закрытыми глазами, даже не пытаясь унять слезы, и перебирала в памяти лица людей, один из которых пытался ее убить. Кто же это? Кто способен не остановиться даже перед убийством? Она познакомилась здесь со столькими людьми, знавшими Кэролайн. У кого же из них, на вид совершенно обыкновенных, есть тайна, за которую можно убить?
За своими размышлениями она совсем забыла о времени — но тут раздался деликатный стук в дверь, и голос Гриффина вернул ее к действительности.
— Джоанна? Кофе горячий, а ужин будет готов через десять минут.
— О'кей, — не сразу ответила она. После короткого молчания он спросил:
— Все в порядке?
Сквозь слезы глядя на дверь, она с трудом поборола искушение сказать ему правду.
— Все хорошо, — солгала она, стараясь, чтобы голос звучал твердо. — Я сейчас выйду.
— О'кей. — Сомнение, видимо, не оставило его, но все же Гриффин отошел от двери и удалился в большую комнату.
Джоанна намочила холодной водой салфетку и приложила к глазам, повторив эту процедуру несколько раз, пока слезы наконец не остановились, а веки не пришли в норму. Она боялась, что ее усилий хватит ненадолго и в любой момент поток прорвется вновь, но ничего лучшего придумать не могла.
Она вылезла из ванны, вытерлась и надела темно-синюю пижаму. Гриффин был прав — в ней можно было утонуть. Джоанна сильно затянула резинку на талии и закатала рукава куртки. Еще обнаружилась заботливо положенная пара носков — натягивая их, она не могла удержаться от улыбки. Да, конечно, очень теплые — как и пижама. И столь же сексуальны.
Она причесалась, сложила свою одежду на крышку плетеной корзины и вышла в большую комнату.
Гриффин разжег камин, приятно пахло дымком и вкусной едой. Стол был уже накрыт, а сам Гриффин в кухне энергично взбивал яйца для омлета. Он на минуту оторвался от своего занятия и пристально посмотрел на нее.
— Стало получше?
Джоанна молча кивнула, боясь, что голос ее выдаст. Он говорил с ней ласково, как никогда, — у нее даже горло перехватило.
— Налей себе кофе, — кивком указал он на кофеварку.
Гриффин поставил омлет в духовку, краем глаза наблюдая за Джоанной. Не нужно было особенно вглядываться, чтобы заметить очевидное: руки у нее дрожат, большие золотистые глаза полны слез, а веки припухли и покраснели. После аварии она была неестественно спокойна, на известие о покушении на свою жизнь почти не отреагировала, и Гриффин был готов к тому, что рано или поздно шок все же настигнет ее.
Но к чему он совершенно не был готов, так это к тем чувствам, которые его охватывали при взгляде на нее, такую хрупкую в этой слишком большой для нее пижаме, такую трогательно-беззащитную. Он забывал обо всем — оставалась лишь неодолимая жажда чувствовать ее рядом, настоящую, живую и теплую. То же он чувствовал и в больнице, когда важнее всего для него было просто держать ее в объятиях.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!