Ветер войны - Роман Романович

исчезнуть. Понимаешь, чем важен маг металла?

– Я ваше спасение?

– Это ты перебарщиваешь. Скорее возможность вздохнуть чуть свободнее.

Хорошо, что перебарщиваю. А то не ровен час предадут и запрут здесь, ради спасения народа.

– Твоя задача очистить металл от примесей, вывести излишки и улучшить его, добавь свойство совместимости с телом. Мы разбирали с тобой этот вопрос.

– Хорошо.

Я покосился на пацана. Тот смотрел с примесью надежды и страха. Кто он? Чей-то сын? Беспризорник? Идейный доброволец или тот, кто схватился за последний шанс выжить?

Сделал, чему учили. Идеально я бы сказал. Так я думал, пока у парня изо рта кровь не пошла, после чего он рухнул и умер. Я и дернуться не успел.

– Жаль, – сухо прокомментировал Шест, – Через пять минут следующего приведут.

Из ниши в стене выскочил мини робот, схватил клешней тело за ногу и утащил мальчика.

– Но почему? Я же идеально работу провел! – от такой сцены я впал в ступор, не зная, как реагировать и что чувствовать. На моих руках много крови, но вот так вот, убить случайно, невиновно подростка…

– Да, с твоей стороны ошибки нет. Парень оказался слаб, не выдержал изменений.

– Но… Я ведь улучшал металл, не понимаю.

– Читай.

Он махнул рукой и передо мной открылся новый пласт информации. Имплант – это сложная система. Очень сложна. Я понимал максимум сотую часть того, как это устроено. То, что открыл старик… Выходило, что любое протезирование и имплантирование, это взаимодействие со всей системой организма. Сердцем, мозгом, мышцами, нервной системой и прочим. Когда я провел изменения, то парень словил удар по каждому пункту. У него разорвалось сердце, следом отказал мозг. Ошибки, как таковой, не было. Просто мало опыта, низкий уровень навыка, и пару небольших недочетов. Где-то поторопился, где-то промедлил. Технически я и правда сделал, как надо. А вот практически… Моя неопытность, отсутствие ювелирности в работе, умноженные на слабость организма парня, который и так находился на грани. Итог – смерть.

– Не бери на свой счет. Мы готовы к жертвам.

– Так это запланировано? – опешил я ещё больше.

– Конечно, как иначе ты научишься? Цени.

Цени… Да пошел ты в жопу, старый уродец! Это были эмоции. Глупые эмоции. Чего я возмущаюсь то? Ведь привык платить за силу кровью. Теперь плачу за знания чужими жизнями. Ничего не поменялось с технической точки зрения. Только вот мораль хромает. Чувствую, гореть мне в аду с такой жизнью.

– Как выбираете тех, кого приведут сюда? – поинтересовался я, желая найти хоть какую-то опору и оправдание.

– Берем безнадежных, кому и так недолго осталось.

– У вас жестокий мир.

– Естественный отбор. Слабые умирают, чтобы сильные жили.

– Как мне сократить потери?

– Учиться.

Хотелось треснуть Шеста. Но в этом не было толку. То, что для меня этично неприемлемо, для киборга оказалось холодной статистикой, которую заранее посчитали и согласились на потери. Для меня это ужасно, а для них, по всей видимости, живя в этом разрушенном и суровом мире, норма. После этого случая на следующих добровольцев я смотрел иначе. Как на символ всех тягот выживания в этом мире.

В тот день я обработал ещё девятерых. Они выжили.

* * *

Третий день выдался плодотворным. Перешли к тем воздействиям, которые прописывали в договоре. Постепенно я разбирался, что именно от меня хотят киборги. Если в общих чертах, то лечение, повышение шансов на выживание их вида и усилений. Но обо всем по порядку.

Третий день прошел в местной… Больнице. Если так можно назвать место, где валялась сотня киборгов, в том или ином плачевном состоянии. У кого-то протезы повредились и они ждали замены. У кого-то организм отторгал технику. Кто-то просто ранен.

Взяли первого добровольца. Сломалось у него механическое легкое. Сейчас он подключен к аппарату, что помогает ему выжить. Искатель двадцать шестого уровня. Здесь плюс минус все такие. Максимум пятидесятый уровень вижу – женщина киборг, на семьдесят процентов металлическая и в полуразобранном состоянии.

Шест выдал расклад, как работает легкое и что в нем нужно починить. Перед тем, как приступить, провел пятнадцать часов в тренировках внутри моделирования. Я теперь так каждый раз делал перед любым серьезным действием, активируя оценку цели ещё. Знаний хватало, чтобы точечно моделировать любую операцию. Полчаса работы и новое легкое готово.

– Его бы на заводе мастера неделю собирали. – сказал Шест, – Проведешь базовую очистку? Да поставим ему легкое. – собирал я легкое вне тела. Не внутри же сразу.

– Проведу, куда денусь.

Проверил пациента. Семнадцать шероховатостей, которые я сходу ощутил. Плавно вывел излишки, почистил и обновил металл, в нужных местах укрепил. В одном месте добавил свойство усиления регенерации. Иначе у него органы через месяц распадаться начнут. Знаем, проходили это с Шестом.

Как закончил, пятнадцать минут на отдых. Именно столько требовалось, чтобы полностью восстановить ману в этом мире. Быстрее, чем на земле, но медленнее, чем у граней. Связано это было с типом миров. Есть технологические, а есть магические. Грани – это как перемычка. Как объяснил Шест, между мирами скрывается прослойка. Великое ничто. Именно оттуда фонит повышенным объемом энергии.

Следующий пациент – проблемы с сердцем. После него – с ногами. За весь день я обошел двадцать киборгов.

– Сколько ещё осталось из моего долга?

– Тысяча девятьсот семьдесят один, – проговорил Шест.

– Медленно. Мне нужно домой заглянуть. А то три дня прошло.

– Я передам мастеру.

Мастер явился через три часа. Я думал, что попробуют оставить меня здесь и его появлению обрадовался. Это намекало, что смогу отсюда выбраться.

– На сколько хочешь уйти?

– Три дня. – прикинул я варианты, – У меня там своих дел хватает. Да и нужно осмыслить те знания, что я получил. Шест подтвердит, я способный ученик.

– Наслышан. Ты хотел увидеть, как мы живем? Могу показать сейчас.

– Что именно?

– Прогуляемся на поверхность. Займет пару часов.

– Согласен.

Вышли из лаборатории, на платформе поднялись наверх. Оттуда на багги выехали на поверхность. В этот момент, когда увидел живой свет, а не искусственное освещение, выдохнул свободно. Вернувшийся урон от радиации омрачал настроение, но совсем немного.

Машина направилась в другую сторону от грани. Проехали километров пятьдесят, после чего здания кончились и вдали я увидел стену. Гигантскую стену, размером с небоскреб. Туда и направились. Спросил у Первого, могу