Развод. Излом судьбы - Василина Лебедева

– Анечка, да ты мне как дочь за это время стала, – лучисто улыбнулась Алевтина, пожимая в ответ холодные пальцы Анны. – Мне думаешь в тягость заботиться о тебе? Нет, Анечка. Мне в радость. Хотела дочку, да вот на старости лет мне Господь подарил её в твоём лице.

Не выдержав, Аня расплакалась, да и Алевтина не смогла сдержать слёз, обнимая потянувшуюся к ней молодую женщину.

– Как она? – неизменный вопрос, который ежечасно задавал Илья, звоня Алевтине Павловне.

– Получше, уже получше. Лекарства, которые ты купил – прям чудо! – похвалила Илью Алевтина.

– Температура? – не унимался Илья.

– Не падает, но уже, слава Богу, не поднимается высоко. Сейчас вот мерили – 37.3 держится. Татьяна передала мазь, которую ты купил, так что и зуда теперь у Анечки практически нет.

– Только вы Ане не говорите откуда медикаменты, – просил Илья, и Алевтина с ним соглашалась.

Все эти дни Илья с ума сходил от беспокойства за Анну. Он готов был дневать и ночевать у дверей пожилой женщины, которая горой стояла на защите любимой, оберегая Анну от него. В итоге Илья замучил Алевтину звонками. Врач, которая жила в соседнем подъезде и вела лечение Анны уже едва не пряталась от Ильи, потому как и она вынуждена была постоянно отчитываться перед ним. Но врач не жаловалась и даже возразить ничего не могла – ей Илья очень щедро оплатил и внимание, и заботу о нестандартной пациентке.

Наступил четвёртый день болезни и Ане уже намного лучше. Даже уступила настойчивой заботе Алевтины и выпила сваренный ею бульон.

– Силы надо поддерживать! – хмуро заявила пожилая женщина.

– Для чего? – вяло отозвалась Аня, отдавая пустую кружку Алевтине, с трудом улыбнувшись ей.

Не смотря на безмерную благодарность Алевтине, Аня прекрасно понимала, что для неё она – чужой человек. Не сегодня, так завтра Алевтина всё равно уедет к сыну, к внукам. У подруг свои семьи, родителям Аня и не нужна была. Ни семьи, ни детей…

Вот и задавалась Аня вопросом – «Для чего? Ради кого?».

Опустошённая, сломленная, она безумно устала куда-то бежать, что-то доказывать и себе и другим, не видела смысла в своём существовании.

– Как это для чего? Ей богу не дитя уже! Для того чтобы поправиться! – ответила Алевтина удивлённо вздёрнув брови.

– А если не хочется поправляться? – безжизненным голосом спросила Аня, а у Алевтины сердце сжалось от жалости к ней.

Отставив кружку, пожилая женщина присела на край кровати.

– Рассказывай, – бескомпромиссно велела она.

Аня перевела на неё пустой, безучастный взгляд и начала рассказ.

Безэмоционально, равнодушно текли слова, скрывая боль плачущей души. Только о визите Жанны умолчала Аня. Ей было стыдно признаваться в том, что у Ильи есть та, которая называет себя его невестой. Какова бы ни была правда, Анна, обдумывая визит незнакомки, сделала для себя неутешительный вывод, что молодая девушка вряд ли её обманула.

Аня помнила её слова: «Я сама возьму документы!» и сделала вывод, что незнакомка знала – где именно лежат папки и расположение кабинета в квартире Ильи, а значит, уже бывала там.

Душа рыдала, но Аня как маньяк-потрошитель встряхивала память и заставляла себя анализировать всё произошедшее: «Кем же я была для него? – спрашивала она себя. – Любовницей, временной заменой невесты? Если этой Жанны не было всё это время, возможно она просто уезжала, а может учится в институте. Могу ли я утверждать, что он за всё время нашего знакомства не общался с нею? Он ведь куда-то уезжал, возможно, чтобы увидеться с этой Жанной? Илья родился и вырос в северной столице, явно в интеллигентной семье. У него высшее образование, красив, харизматичен и при деньгах. Я ему просто не ровня! Провинциалка без достойного образования!» – самобичевалась Анна, не давая себе ни единого шанса на веру в ответные чувства Ильи. Безжалостно разбивала иллюзорные, хрустальные цветы любви, которые острыми краями кромсали душу. Остервенело рвала в клочья радужные крылья счастья, которые выросли за её спиною после встречи с Ильёй.

– Получается, Илья не знал, что ты заболела, – не спрашивала, просто прокомментировала Алевтина, выслушав рассказ Анны.

– Какая разница? – равнодушно пожала плечами Аня.

– Да теперь я хоть поняла – почему ты была в тапках, и он тебя отпустил в таком состоянии.

– Он меня не отпускал,– тихо проговорила Аня. – Он указал на дверь, а я сбежала, поджав хвост, как побитая и ненужная хозяину собака.

– Ну, ты здесь, Аня, перегнула, – не согласилась с ней Алевтина и сразу подняла ладони: – Нет, нет! Я его не оправдываю и не защищаю! Поступок его конечно… – Алевтина замолчала, покачала головой, прежде чем продолжить: – но поговорить вам всё же нужно.

– Не хочу! – мотнула головой Аня и чуть не застонала от резкой головной боли.

– А я и не говорю что сейчас. Но посчитала важным, что ты должна знать о его звонках, – Алевтина потянулась к тумбочке за градусником и, протягивая термометр Ане, призналась: – Он очень волнуется за тебя. Едва не через каждые пять минут звонил, пока у тебя температура высокая была. Я же его к тебе пускать наотрез отказалась, хотя должна признаться – он несколько раз пытался пробиться.

Алевтина с усмешкой покачала головой, пока Аня, слушая её, до огненной боли прикусила губу.

– Хотел тебя в больницу отвезти, но я не позволила. Ну ладно, оставим этот разговор, – Алевтина, забрав градусник у Анны и посмотрев на показания, встала, – Вот тебе пульт от телевизора, – она рядом с Анной положила его на постель, – вот тебе телефон, там очень много пропущенных, в том числе и от какой-то Маришки. Я так понимаю, что это дочь Ильи? Полежи пока, а я в магазин сбегаю, – вздохнула и вышла из комнаты, заметив, как Аня, закрыв глаза, сжала ладони в кулаки.

По маленьким заминкам в рассказе Анны, по тому, как она иногда замирала, Алевтина поняла, что Аня ей что-то не договаривает. Но в душу лезть естественно не стала. Алевтина давно для себя решила – она в любом случае будет её поддерживать и помогать.

Едва за Алевтиной закрылась дверь, Анна, медленно выдохнув, открыла глаза. Посмотрела на лежащий рядом телефон. Нерешительно взяла его. Только вот не ожидала увидеть безумное количество пропущенных звонков от Ильи, больше пятидесяти от Маришки, с десяток от подруг.

Отложив телефон, Аня, закрыв лицо ладонями, расплакалась.

Вспомнилось детство, когда болея, она видела только заботу отца или его сестры, потому что мать была слишком занята. Потом вечно занятый своими делами муж. И одиночество. Только сейчас Аня осознала насколько была одинока. Друзья мужа, а у неё ни одной подруги, не было родительской поддержки.

А сейчас…

Дарованная ей, счастливая встреча с Алевтиной Павловной, новые подруги, которые непонятно почему заботились и даже переживали о ней, Маришка завалила звонками и Илья…