Охотники на демонов. Приманка - Анна Гаврилова

Едва человек приблизился, демон указал на меня и сказал:

– Её нужно сохранить.

Если «металлист» и боялся, то этот страх был незаметен. Он неспешно поклонился и ответил:

– Как прикажете.

– Спрячь так, чтобы никто не нашел, – добавил серокожий. Видимо, главный в группе. – Вообще никто!

Человек снова поклонился, безмолвно обещая выполнить распоряжение, а демон…

– Это на несколько дней, а потом мы вернёмся.

– Да, – отозвался «металлист» певуче. Радуется он, что ли? – Как скажете.

– И чтобы она была жива!

Теперь в голосе демона прозвучала угроза, но человек в балахоне не дрогнул. Опять сложил ладони лодочкой, вновь поклонился и заверил:

– Будет. Обязательно будет.

Повисла недолгая пауза, и серокожие слаженно отступили. А меня посетило ощущение дежавю – просто парень вынул из кармана куртки тёмную тряпку, непонятный пузырёк и шагнул навстречу.

– Так разумнее, – пояснил демонам он.

По телу пробежала очередная волна дрожи, а я дёрнулась и выдохнула:

– Что вам надо?!

Ответа, если он и был, уже не слышала – пропитанная усыпляющим веществом тряпка оказалась у лица раньше, и вывернуться я не сумела. Реальность снова померкла, мир погрузился во тьму.

В этот раз я очнулась не в багажнике, а на полу фургона. Окон здесь не было, зато под потолком горел тусклый светильник. Вдоль всей противоположной стенки лежали странного вида тюки, а в дальнем углу сидел тот самый «металлист» с густо подведёнными глазами. Машину вёл кто-то другой.

Наверное, стоило испугаться, но я не смогла, слишком устала от этого чувства. Желания замычать или заёрзать тоже не возникло, хотя руки и ноги затекли, а понимание, что во рту снова кляп, вызвало рвотный рефлекс.

Увидав, что жертва пришла в себя, парень криво ухмыльнулся, а я осознала – нет, он не на металлиста похож, а на какого-то сектанта. И он помогает демонам.

Стоп. У демонов есть помощники среди людей?

Я удивилась, и это было заметно.

– Что? Не ожидала? – спросил похититель.

Помедлив, отрицательно помотала головой. Могла не отвечать, но понадеялась, что, ответив, сумею наладить контакт и хоть что-то выведать. Только хитрость не удалась, говорить со мной на тему сотрудничества с серокожими «сектант» не стал, обсудить что-то другое тоже не стремился. Даже вопроса, как оказалась в столь незавидном положении, не задал.

Несколько минут я лежала смирно, разглядывала человека и окружающее пространство. Отсутствие страха начало медленно перетекать в апатию – зачем трепыхаться, если выхода всё равно нет?

Тем не менее я нашла в себе силы заворочаться, проверяя на прочность путы, и тут же услышала:

– Не дёргайся, мы почти приехали.

И после короткой паузы:

– Если не будешь делать глупостей, боли не причиню. Есть приказ вернуть тебя живой, а про боль никто не говорил.

Прозвучало равнодушно, но парень точно не врал, и что-то подсказало – причинять боль он умеет. Пришлось подчиниться, шумно втянуть носом воздух и замереть.

Вскоре фургон снизил скорость и совершил несколько манёвров, словно петлял по улицам, а потом заезжал куда-то. Мотор замолчал, дверь открылась, позволяя увидеть второго «сектанта» – он мало отличался от первого, только капюшон балахона был отброшен, а волосы и брови выкрашены в зелёный цвет.

Я инстинктивно сжалась на полу фургона, а второй «сектант» глянул с любопытством.

– Интересно, зачем она им?

– Если интересно – спроси, – беззлобно подколол первый.

Второй отмахнулся, показав неприличный жест, и тут же посерьёзнел.

– Отнесём вниз и уже там развяжем.

– Согласен, – отозвался первый.

К горлу подкатил комок замешенной на панике тошноты, но сопротивляться было бесполезно. Меня опять схватили за плечи и за ноги, вытащили из машины и поволокли к двери, ведущей из гаража в дом.

Понимание, что мы именно в частном доме, вызвало новый прилив паники, а спуск в подвал по узкой крутой лестнице эту панику усилил. Мы очутились в крошечном помещении с горящей под потолком лампочкой. Тут меня уронили на бетонный пол и достали нож.

Избавление от скотча прошло быстро, кляп изо рта тоже вынули, а ещё дали несколько минут на то, чтобы снова почувствовать своё тело.

– Вот и прекрасно, – увидев, как приподнимаюсь на руках, прокомментировал первый. – Теперь сюда.

С этими словами «сектант» открыл одну из двух расположенных рядом дверей, а я вздрогнула, сознавая, что это камера. Внутри царила тьма, я успела увидеть, что справа сплошная стена, а слева решетка с вертикальными прутьями, совсем как в тюрьме.

Дожидаться, когда окончательно приду в себя и смогу передвигаться самостоятельно, парни не стали – первый обхватил за талию и просто втащил внутрь. Не удержавшись, снова рухнула на четвереньки, а дверь с тихим стуком закрылась. Лишь теперь я обратила внимание на тяжелый запах и поняла, что всё хуже, чем кажется. Я не одна. Тут кто-то ещё.

Несколько бесконечных секунд, и… нет, ничего не случилось. Мне удалось сесть, ощущая идущий от пола холод, но, сколько ни прислушивалась, этот кто-то никак себя не проявлял.

В попытке понять, насколько человек близко, я начала шарить руками, а спустя ещё миг тьма отступила. Там, по ту сторону стальной решетки, открылась дверь, и внутрь проник уже знакомый тусклый свет – из того самого крошечного помещения. А в глубине второй камеры прозвучало неприятное, почти звериное:

– М-м-м…

Пауза, недолгая и жуткая. А потом другой голос, то ли «первого», то ли «второго»:

– Скучал? Ну извини.

Следом непонятный звук, а за ним… Дальняя часть камеры по-прежнему утопала во мраке, и человека я не видела, но бряцанье цепи расслышала чётко. По телу побежали колкие мурашки, волосы на загривке вздыбились, а пленник повторил:

– М-м-м…

«Сектант» хмыкнул. Сказал:

– Подругу тебе привели. Но ты не рассчитывай, она ненадолго.

Человек не ответил, а «сектант», постояв немного, вышел. Дверь закрылась с таким же стуком, камера снова погрузилась во тьму.

Из приятного – я успела понять, что разделяющая нас решетка прочная и что здесь, в этой части подвала, я в одиночестве. Следующее, что сделала – стремительно отползла к стенке, дабы оказаться как можно дальше, и зажала нос.

Тот, кто находился по ту сторону, пах тошнотворно, как немывшийся несколько месяцев бродяга. Но самым страшным оказалось вновь остаться с ним один на один, да ещё в темноте.

Я сидела, вжимаясь в бетон и дышала ртом, а всего в нескольких метрах приглушенно бряцали железные звенья. Звук бил по нервам, и, когда он стал невыносимым, я решилась…