Италия. История страны - Валерио Линтнер

Однако в начале 1990-х годов что-то изменилось, и покорное принятие существующего положения прекратилось. Перемены ускорила решительная кампания независимых судей против коррупции в миланских органах самоуправления. Это привело к массовым арестам миланских чиновников-социалистов по обвинению в коррупции, а Милан стали с характерным пренебрежением называть «взяткоград» («tangentopoli»). Волна докатилась до самого Беттино Кракси, разрушив его политическую карьеру и вынудив подать в отставку в 1993 году. Окрыленная этим успехом, юстиция принялась преследовать коррупцию и в других местах: множество христианских демократов, социалистов и других политиков, включая «неприкосновенных», систематически подвергались обвинениям и привлекались к суду за мошенничество в самых разнообразных его формах. Даже старейшину христианских демократов, неоднократно занимавшего пост премьер-министра Андреотти, обвиняли в причастности к мафии. Вера итальянского народа в своих политических лидеров, и без того некрепкая, совершенно испарилась.

Общее ощущение шока, обиды и потери доверия в государстве обострилось активизацией организованной преступности: сицилийской мафии, неаполитанской каморры и калабрийской ндрангеты [37]. По некоторым оценкам, эти организации ответственны за половину из 1697 убийств в Италии в 1992 году. Убийства государственных чиновников, дерзнувших бросить вызов организованной преступности на Юге, демонстрировали постыдную неспособность государства достойно ответить на этот вызов в свой адрес. Генерал Делла Кьеза, назначенный префектом Палермо в благодарность за его усилия по уничтожению «Красных бригад», был убит в 1983 году. Но в 1992 году ставки существенно возросли, произошла целая серия убийств государственных чиновников, начиная от кандидата в депутаты Европарламента Сальво Лимы (правая рука Андреотти на Сицилии) и заканчивая возмутительным убийством судей Фальконе и Борселлино.

Последовала решительная попытка правительства Амато сокрушить коррупцию, особенно на муниципальном уровне, и бросить вызов мафии. Атака на организованную преступность на Юге была, пожалуй, самой решительной со времен Муссолини. К примеру, в ноябре 1992 года с помощью «pentiti» задержали 241 члена сицилийских банд, а суды в течение этого года арестовали активы мафии на 2000 миллиардов лир (1,2 млрд долларов). Арестовали некоторых главарей, включая Сальваторе Риину; министерство внутренних дел приостановило работу нескольких муниципальных советов на том основании, что туда просочилась мафия. Однако было слишком поздно. Независимые судьи, выступавшие против коррупции в ходе операции «Чистые руки», продолжали изобличать грязные сделки во всех областях итальянской жизни, от промышленности до спорта; их лидеры, например Антонио Ди Пьетро, завоевали доверие и любовь народа. Правительство Амато пало в 1993 году, его заменило «правительство технократов» во главе с Карло Адзелио Чампи, ранее подвизавшимся в Банке Италии. Традиционные политические партии потерпели катастрофическое снижение рейтинга, и стало ясно, что дни «первой республики» сочтены.

Полное поражение в 1993 году стало кульминацией кризисного периода и закатом для большинства основных действующих лиц итальянской политической системы. Продолжавшиеся скандалы (например, с масонской ложей «Пропаганда-2» и компанией «Локхид») губительно подействовали на рейтинг христианских демократов, который резко снизился в 1983 году и, несмотря на частичное восстановление в 1987-м, опустился до исторически низкой отметки в 29,7 % в 1992-м. Удерживать власть с помощью альянсов, в которые не входили коммунисты, становилось все труднее, так что христианским демократам приходилось уступать пост премьер-министра политикам от других партий на протяжении большей части предыдущего десятилетия. Первым, кто воспользовался случаем, был республиканец Джованни Спадолини. Затем явился социалист Беттино Кракси, упорно державшийся на этом посту с 1983-го по 1987 год. За ним последовало трио премьер-министров от христианских демократов: молодой и энергичный Джованни Гориа, Чириако де Мита и снова бывалый Андреотти, которого сменил социалист Джулиано Амато. В тщетной попытке остановить неуклонное падение партия в 1993 году прибегла к старому трюку, переименовав себя в Итальянскую народную партию (ИНП).

Основная оппозиционная партия никак не могла войти в правительство, поскольку была занята собственным переустройством после крушения коммунизма в Восточной Европе и в бывшем СССР. После длительного периода колебаний (во время которого партия называлась «Штука» — «La Cosa»[38]) большинство коммунистов объединилось в Демократическую партию левых сил (ДПЛС, а позднее «Левые демократы», ЛД) и приняли социал-демократическую идеологию, а несгибаемые марксисты, оказавшиеся в меньшинстве, откололись и назвали свою партию «Коммунистическое возрождение». Левые демократы занимали прочные позиции в местном самоуправлении, которое имеет особое значение в Италии, обладая важными полномочиями и распоряжаясь 20 % национального бюджета. Однако в масштабе всей страны они собирали все меньше голосов, особенно после смерти их популярного лидера Берлингуэра. В 1992 году за них проголосовали только 16,1 % избирателей, а за «Коммунистическое возрождение» — 5,6 %. При своих новых лидерах Алессандро Натте, Акилле Оччетто, и нынешнем — Д’Алеме, бывшая коммунистическая партия, наверное, решит вопрос о своем отношении к власти. Однако это единственная из старых итальянских партий, сохранившая репутацию честной и добросовестной, что безусловно поможет ей в будущем.

Коммунисты и левые демократы сталкивались с упорной оппозицией социалистической партии, которая преуспевала в 1980-е годы под предводительством Беттино Кракси и зажигательного танцора диско, министра иностранных дел Джанни де Микелиса. Выборы 1992 года могли стать для них возможностью значительного продвижения вперед от 14,3 %, набранных в 1987 году, но этому воспрепятствовало разоблачение их коррумпированности, и теперь их значимость практически ничтожна. Партия «зеленых», решительно заявившая о себе в конце 1980-х годов, как во всей остальной Европе, теперь отодвинута на переферию господствующего политического движения.

Фашисты «Итальянского социального движения» были другой группой, поменявшей свое название в 1993 году на «Национальный альянс», и при своем новом лидере продолжали пользоваться значительной поддержкой, особенно на Юге. Эта поддержка подогревалась страхами, возникшими в результате иммиграции, которую Италия переживает в последние годы. Конечно, Италия традиционно была страной, экспортирующей рабочую силу. Но теперь, по некоторым оценкам, в стране обнаружилось около двух миллионов черных иммигрантов, часто незаконных, кормящихся от теневой экономики. Это нелегальные торговцы, которые назойливо преследуют туристов под палящим солнцем, упрашивая купить что-нибудь из их разномастного товара — от коврика до бус; подростки, которые протирают ветровые стекла; поденщики, работающие за пропитание во время страды в сельской местности. С иммиграцией пришел расизм, насилие и «удушение». Сначала государство отреагировало в либеральном духе, предоставив гражданство почти миллиону иммигрантов, но постепенно сделалось более сдержанным и протекционистским под давлением итальянского электората и других правительств Евросоюза, встревоженных наплывом чужаков в новую Европу без границ. Поэтому нелегальных иммигрантов теперь стараются отлавливать и выпроваживать, и мы становимся свидетелями таких сцен, как насильственная и массовая репатриация «лодочников»[39] в Албанию.