Непреклонные - Инна Тронина

— Отец говорит, что напрямую не обвиняют, но он так понял. Женька, я не знаю, что делать. Отцу с сердцем плохо, я «неотложку» вызвала. А вдруг к вам милиция приедет? Отец адрес-то тому парню назвал…

— Адрес назвал?.. Милиция?! — Евгении всё это казалось бредом. — Сашку хотят арестовать? Это ошибка, мама, ты пойми! Не может быть!!! Он не знал эту женщину, иначе я была бы в курсе!..

— Женя, в дверь звонят. Врач, наверное, приехал к отцу. Я тебе всё сказала. А ты у Сашки спроси, узнай. Нажми на него! Не хватало ещё, чтобы из-за него в милицию таскали! И так уже весь двор знает…

Не попрощавшись, Тамара Ефимовна положила трубку, а Евгения ещё долго слушала короткие гудки. Она смотрела в темнеющее окно, во двор, где, как ни в чём не бывало, орали ребята.

Что же делать?.. Ждать, когда приедет домой Александр? А вдруг ещё раньше явится милиция? Отделение буквально во дворе. Уголовный розыск, какой кошмар… Всё-таки это ошибка. Надо будет так им и сказать… Сашка же орденом Мужества награждён за Чечню. Он герой, а не преступник! Он добровольно пошёл защищать свою страну. Он так любит нас с сыном. Он не способен…

Евгения, как безумная, металась по квартире, натыкалась на стены, замирала, схватившись за голову. Ту женщину, кажется, убили топором. Дикость, варварство, средневековье… Тело кинули в лифт. И это сделал Сашка? Чушь собачья! Хотят отмазать своих бандитов, нашли козла отпущения. Надо чтобы Саша был готов, если вдруг его около дома встретят милиционеры.

Он должен собраться с мыслями, придумать, как себя вести. Здорово, что у Сашки с собой мобильник, и можно найти его на любом адресе. Даже если он выехал на замер дверей, в городе или в пригороде… А вдруг его уже арестовали? Ведь милиция может выяснить, где Сашка работает, и задержать его там. И сообщить жене не разрешают…

Ничего-ничего, надо успокоиться, собраться с духом. Ах, Ромка же во дворе, его нужно позвать домой. Нет, потом позову, когда поговорю с Сашкой. Во дворе много ребят, собачники гуляют, там ничего не случится. А Ромка помешает нам разговаривать, когда и так голова кругом. Разберёмся, ничего страшного. Всякое бывает, это не смертельно…

Евгения дрожащей рукой набрала номер мужа и приготовилась услышать чужой голос. Но услышала Сашкин — такой родной, знакомый до нотки, чуть хрипловатый, и заплакала счастливыми слезами. Коротко — на два-три всхлипа…

Швоев, который как раз выходил из подъезда во двор, прижал к уху так неожиданно запищавшую трубку. Он по номеру видел, что звонит жена, и уже собрался сказать ей, что в данный момент находится у станции метро «Проспект Ветеранов». До Ланского шоссе, конечно, далековато, но он постарается добраться до дома побыстрее.

— Жень, ты? — Швоев невольно улыбнулся. — А чего ревёшь? С Ромкой что-то? — Улыбка погасла, и Швоев сжался, как пружина. — Да говори же, не тяни!

— С Ромкой ничего, а вот с тобой… Всё в порядке?!

— Всё. Сейчас домой еду. Я на улице Танкиста Хрустицкого. Ничего по пути не нужно покупать?

— Да какие там покупки, Сашка?! — У Евгении внезапно пропал голос. — Мама сейчас звонила, сказала, что за тобой на Урале милиция охотится. Отца вызывал сотрудник уголовного розыска, подробно спрашивали о тебе. Он назвал наш адрес и телефон. Мама боится, что милиция и к нам пожалует. Сашка, что ты натворил? Они ошибаются или нет? Ты мне скажи, иначе я сойду с ума! Папу про ту женщину спрашивали, которую убили в лифте. Директрису бани, помнишь? Сашка, что же ты молчишь?.. Неужели это всё правда? Саша, да скажи же что-нибудь!

— Ну, спасибо тебе, Женька! — Швоев быстро пошёл к своей машине, до хруста в пальцах сжимая мобильник. — Предупредила… И тёще спасибо. Я объясню тебе всё потом. А сегодня не жди меня ночевать. Ромку поцелуй за меня. Скажи, что папку срочно в командировку услали…

— Сашка, да ты же с ума сошёл! Я ничего не понимаю! Как не приедешь ночевать? А куда поедешь? К матери? К друзьям? Да отвечай же!

— Я тебе открытым текстом ничего говорить не буду, — тихо ответил Швоев.

А глаза его бегали воровато и неуверенно, выискивая во дворе незнакомого дома какие-нибудь подозрительные машины. Но пока Швоев ничего не замечал, и это его успокаивало.

— Говорю, что сейчас нужно срочно уехать. В фирму больше не вернусь. Потом сумею тебя найти и расскажу, как было дело. Но не сейчас, Жень, только не сейчас. Всё будет хорошо, слышишь? И не плачь! Нам сегодня нельзя встречаться…

— Значит, правда! Что ты наделал?! — истошным голосом заорала Евгения, но Швоев уже выключил телефон.

Не помня себя, она металась по квартире, нажимала на кнопки телефона, всё время забывала номер и начинала снова. Слёзы ручьями текли из её глаз, а искусанные губы шептали проклятья — себе, мужу, милиции, злодейке-судьбе. Похоже, что Сашка ничуть не удивился. Значит, он ждал, допускал твое развитие событий. Поблагодарил за предупреждение и сказал, что ночевать не приедет. Пустится в бега, потеряет хорошую работу в фирме, заставит их с Ромкой страдать, жать, теряться в догадках.

Неужели он убил?.. За что? Да, тогда Сашка ещё был на Урале. Вернулся, получается, через два дня после убийства. Но он же совершенно не был похож на человека, который только что совершил самое тяжкое из всех злодеяний. Кажется, погибшая была многодетной матерью. Папа что-то такое говорил. Девять детей из-за Сашки остались сиротами…

Это нереально. Надо ещё раз позвонить. Где он будет прятаться-то? И на что всё это время будут жить они с Ромкой? Зарплаты кассира в метро не хватит даже на текущие расходы, не то что на оплату долгов. И за квартиру нужно вносить ежемесячно… Какой ужас! Только что всё было так просто, так спокойно! Ёлка на балконе, наступающий Новый год, приготовление ужина… Теперь, получается, и ужин-то готовить некому. Нет, несмотря ни на что, у неё есть Ромка. Сейчас он прибежит и попросит есть, нагулял аппетит на таком-то холоде…

Звонок в дверь прервал горячечные бормотания Евгении. Она опрометью бросилась в прихожую, больно ударившись плечом о косяк. Непослушными пальцами оттянула «собачку» одного замка, повернула ключ в другом. Сашка не мог так быстро приехать домой. Наверное, это сын, который наконец-то замёрз во дворе и решил вернуться в тепло. Всегда приходилось долго кричать с балкона, но на сей раз мальчишка пришёл сам.

На пороге стоял Ромка, весь в снегу, с санками на плече. Щёки его пылали даже при синеватом свете трубки, укреплённой над дверью. А рядом с ним Евгения увидела невысокого, но плечистого мужчину в дорогой кожаной куртке на меху и рыжей лисьей шапке.

Даже пребывая в смятении. Евгения заметила, что мужчина этот очень красив. Большие светлые глаза, брови с изломом, тонкие черты лица, едва заметные, но очень пикантные усы с бородкой. Мужчина улыбнулся ей, как старой знакомой, и на его щеках появились ямочки.

— Евгения Анатольевна Швоева?

Он протянул не милицейское удостоверение, а пластиковую карточку со своей фотографией. Евгения хотела прочитать, что там написано, но не смогла, и только раскашлялась.