Мораторий на крови - Марк Фурман

— Мне, Нина Анатольевна, только остается поблагодарить вас за беседу, — заключил Горский. — Давайте ваш пропуск, подпишу. И не прощаюсь, возможно, вы нам еще понадобитесь.

После успешных операций по предотвращению терактов в Нью-Йорке и Израиле напряжение несколько спало. Но службы безопасности двух стран уже после задержаний террористов из Исламии продолжили расследование.

— Круги по воде, круги по воде, — произнес Авидан Шави, идя в плавках по пляжу и бросая мелкую прибрежную гальку в воды Кинерета.

Генерал понимал, что задержание главных исполнителей предполагаемого теракта — это лишь начало операции, и за ними стоят близкие к верхам международного терроризма силы. Короткий заплыв освежил его, но за те минуты, что он находился в воде, на его мобильнике уже высветилось два новых сообщения.

В первом по очередности коротком SMS американцы от имени президента США поздравляли израильских коллег из службы безопасности с благополучным завершением операции. Второе сообщение оказалось из России. Шави просил выйти на связь генерал Кочергин, начальник израильской службы безопасности набрал высветившийся на экране номер.

— Приветствую, Авидан, и разделяю вашу радость в связи с успешным завершением операции, — услышал он голос русского на неуверенном английском. — Оказалось, что наш волей Господа и случая уцелевший смертник Дамзаев стал для Израиля и Америки поистине курочкой, снесшей золотые яйца.

— Приятно, что и Россия, и Израиль сработали столь синхронно и дружно, как принято у крепких профи.

— Благодарю за комплименты, вы в Израиле оказались на высоте. Стоит отметить ваши разработки в использовании новых психотропных препаратов. Ведь с их помощью удалось получить столь важную информацию от Дамзаева. Однако будем смотреть вперед. Меня не оставляет ощущение, что и для России этими плохими парнями мог быть заготовлен неприятный сюрприз. При допросах и разработке связей задержанных террористов я бы просил обратить на это особое внимание.

— Само собой разумеется, я отдал соответствующие распоряжения. Подлинники протоколов их допросов уже сегодня будут по спецсвязи отправлены в Россию, — заверил Шави своего собеседника.

Буквально через пять минут после разговора с Корчагиным раздался звонок из США.

— Поздравляю вас, генерал, — энергично, на подъеме произнес президент Коллинз. — Главную задачу — обезопасить население наших стран от отравления питьевой воды — можно считать выполненной. При обысках у боевиков из делегации Исламии изъято более двух килограммов цианистого калия, целый арсенал огнестрельного оружия, несколько взрывных устройств. Сейчас мы отслеживаем связи задержанных, но операция продолжается, все силы брошены на зачистку возможных пособников террористов.

— Как поживает тот нехороший парень, которого к нам переправили из России? — поинтересовался Шави. — Мы должны быть благодарны русским, ведь с него все и началось.

— Да, следует признать, что совместные усилия ученых по воздействию на его психику оказались весьма плодотворными. Начали русские, весьма эффективным оказался ваш израильский препарат, подключились мы. В принципе медики и фармакологи предопределили наш успех. Сейчас этот парень приходит в себя, отсыпается после психофармакологической бомбежки и вновь молчит.

— С полчаса назад мне звонил Кедров, — прибавил Коллинз. — Естественно, поздравляет, рад, что его люди сумели помочь нам и Израилю. Наговорил немало теплых слов, но обеспокоен за Россию. К вечеру с этим Дамзаевым должен встретиться представитель их службы безопасности. Он тоже в США, Лаврик его фамилия. Весьма запоминающаяся, схожа с древом благородного лавра. Мы создали ему все необходимые условия. Как сказал русский президент: лимон нарезан, теперь следует выжать из него сок до конца…

Юрий Лаврик проснулся, как обычно, около шести утра, взглянув на часы, несколько минут пролежал с закрытыми глазами. Мысли его сместились к вечернему разговору с Корчагиным. Генерал, высказав удовлетворение их совместными с Сельцовым действиями, попросил продолжить разработку Дамзаева.

— Не забывайте о России, Юра, — напутствовал Корчагин. — Хотя Америка и Израиль рассыпаются в комплиментах, но родная рубашка ближе к телу. По нашим данным, активизировались боевики из отряда Дамзаева в Чатырмакском ущелье на границе с Грузией. До сих пор не можем установить, куда подевалась его родная сестра.

Сделав короткую десятиминутную зарядку и приняв контрастный душ, наскоро перекусив, Лаврик вышел из гостиницы и направился к зданию лаборатории. Войдя в просторный вестибюль и пройдя необходимую проверку, он увидел у раскрытого окна ожидавшего его Сельцова. Профессор в голубом адидасовском костюме искренне обрадовался его появлению.

— Хоть я и в курсе происходящего, но чувствую, Юра, себя неуютно. Условия здесь великолепные, ты словно в санатории, на курорте или даже в раю, как Абрам из того еврейского анекдота. Еда и выпивка на любой вкус, спортзал, целых три бассейна, бильярд, кинозал, разве что женщин не хватает. Казалось бы, бери все разом, наслаждайся жизнью. Но события последних дней… У меня не проходит ощущение постоянной тревоги. И, если признаться, уже скучаю по дому… Я только что переговорил с Роджерсом. Как показывают камеры видеонаблюдения, наш подопечный молчит, спит, а бодрствуя, молится Аллаху по нескольку раз в день. Ест исключительно изюм, мандарины и бананы, к другой пище не притрагивается. Телевизор не смотрит, мобильный не использует. Как видно, у него сильнейшая депрессия.

— Есть мысль вновь посадить его на наркотики, вы ведь знаете, что в свое время они сработали, — ответил Лаврик. — Конечно, Дмитрий Сергеевич, нужен ваш совет, ведь времени у нас в обрез, всякое может случиться. Кто знает, что еще замышляют террористы. Его сестра уже месяца два как пропала. Наверняка она тоже связана с боевиками.

— Наркотики? Да, в создавшейся ситуации можно попробовать. Как у нас в медицине говорят, надо лечить не болезнь, а больного. Возможно, это пойдет нам на пользу. Не исключено, что наркота расслабит Дамзаева, и он заговорит, сообщит нечто новое. Но, прежде чем предложить ему столь любимое блюдо, надо посоветоваться с коллегами. Собрать своего рода фармакологический консилиум.

Роджерс с Шехтером тоже не возражали. Все четверо поднялись на восьмой этаж, где находилась палата Дамзаева. Взглянув на пульт, на котором с помощью телекамер просматривалось помещение, они увидели, что террорист спит. Датчики показывали: пульс 58 ударов, дыхание 16 в минуту, давление 130/80.

— Сон крепкий, достаточно глубокий, давление в норме, — констатировал Сельцов. — Молодость, она и у террористов молодость. Ну, с Богом! — Он взял блистер с таблетками и вошел в палату.

С той минуты, когда новейший синтетический наркотик «морфелон плюс» оказался на тумбочке Дамзаева, за палатой было установлено усиленное видеонаблюдение. Террорист проснулся через два часа после того, как ему подложили таблетки. Вслед за получасовой молитвой на коленях, с взглядом, обращенным на восток, он какое-то время, находясь в полной прострации, неподвижно лежал на полу. Затем встал, подошел к тумбочке, очистил и съел мандарин. Тут взгляд Дамзаева задержался на блистере с морфелоном.