Диверсант №1 - Сергей Самаров

– Я думаю, экспресс-анализ сделают достаточно быстро. Может быть, к утру уже будет предварительный результат, хотя сообщат наверняка только наименование вещества. Более точный радионуклидный анализ с возможным определением страны производителя требует нескольких дней.

– Кто в мире обладал наиболее большими и малоконтролируемыми запасами бактериологического оружия? Я никогда не сталкивался с этой темой, потому в ней слегка плаваю.

– Обладали многие. Но все старались держать это в тайне. Более-менее открытая информация в последние годы появилась о советских работах и о южноафриканских испытаниях. Там в годы борьбы за расовую власть пытались травить в саванне целые негритянские деревни. Есть данные об испытании anthrax'а на ангольцах и в Намибии. Насколько я помню, в Анголе погибли от этой гадости два советских офицера-спецназовца и целый отряд правительственных войск. С лечением там дело обстоит плохо. Вакцину вовремя доставить не сумели. Да и не сразу определили заболевание.

– Сейчас, случись что, тоже не сразу сообразят.

– Да, про такие вещи современные врачи слегка забыли.

Костромин снова взял в руки листы распечатки, но дочитать ему опять не дали – на сей раз помешал телефонный звонок.

Басаргин посмотрел на определитель номера и пожал плечами:

– Или Доктор, или Тобако. Номер не определен… – и включил спикерфон.

– Саша! Это Зураб. Есть срочное сообщение. Мне сказали, что приехали три чеченца из Германии. Серьезные, влиятельные люди, связанные с Ахматом Закаевым. По описанию, они не подходят под ту троицу, что к Мадине Хамидовне ходила, слишком солидные, респектабельные. Но с ними прибыли и парни, якобы, из охраны. Тоже трое. Необходимо найти их и проверить. Живут все шестеро в «Редиссон-Славянской».

– Понял. Это все?

– Все. Я проверяю их по своим каналам.

– С Заремой перезваниваешься?

– Обязательно. Она пьет чай с охранниками. Охрана сменилась.

– Хорошо. Я сообщу данные генералу. Пусть они проверяют.

Басаргин сразу набрал номер Астахова и передал ему сообщение Зураба.

– Я знаю об этих людях. За ними присматривают как раз по поводу связи с Закаевым. Но присматривают, насколько я помню, за тремя. А их шестеро.

– Шестеро.

– Хорошо. Спасибо. Проверим.

Не успел Басаргин сесть в кресло и отодвинуться от стола, как телефон снова заставил его придвинуться ближе. Определитель опять не смог прочитать номер.

– Ну, теперь-то это точно Доктор или Тобако.

– Саня! – приглушенно сказал Доктор, но даже от приглушенного его голоса в трубке гуляло эхо.

– Слушаю.

– Срочно. У меня экстренное сообщение. Объяснять ситуацию некогда. Бери на спутниковый контроль два номера. Это сотовики. Мне нужно знать их местонахождение в настоящий момент. Гриф «срочно». Я начну звонить сначала по одному, потом по другому через пять минут.

– Что случилось? Где твой компьютер?

– Делай. Потом. Здесь море крови… Требуется моя профессиональная помощь. Делай! Делай! После определения звони мне на сотовик. Компьютер в машине. Машина повезла раненого в больницу. Времени нет. Делай!

Костромин, так и не выйдя из-за компьютерного стола, уже открывал программу спутникового контроля телефонных разговоров.

2

– Здесь специально отключают по ночам электроэнергию? – поинтересовался Ангел, когда они въехали в Верхнетобольск. – Хотел бы я знать, они делают это в целях экономии или с намерением отвадить нежелательных гостей?

Фонари на центральной улице горели только с двух сторон – обозначая начало и конец. Даже пустынная по ночному времени центральная площадь с неизменным памятником вождю мирового пролетариата освещалась исключительно стараниями ущербной луны.

Улица была пустынна. Только вдалеке, приближаясь к центру, ехали на большой скорости две машины, но свернули в сторону до встречи с джипом. И в темноте невозможно было даже разобрать, кто это и зачем так гоняет здесь по ночам.

– На грузовиках кто-то гонки устроил, – сделал вывод Доктор. – Или на тракторах…

– Почему именно на грузовиках или на тракторах? – Ангел поверить был готов и без вопросов, но разговаривать ему было необходимо, чтобы не уснуть за рулем после более чем полутысячекилометрового пробега на предельной для дороги скорости.

– Фары, смотри, от земли как высоко.

– Может быть, правда грузовики, может быть, джипы, – подал с заднего сиденья голос Сохатый. – Мне показалось, что это джипы.

– Два джипа здесь могут быть только у людей, по следу которых мы и идем. Но они уже должны постараться убраться далече, – резюмировал Доктор на правах командира. – А в местных угодьях практически нет рабочего производства, следовательно, почти отсутствует частная торговля и, как следствие этого, народ слишком беден, чтобы гонять здесь на джипах.

– При въезде в город в стороне от дороги джип стоял. «Лендкрузер», – Сохатый при сообщении лениво зевнул, он привык видеть то, что не всем бросается в глаза. Особенно тем, кто сидит на переднем сиденье, потому что передним трудно оторвать взгляд от магического круга, оставляемого фарами. А когда отрываешь, все равно ничего не видно, потому что глаза после светлого пятна не различают предметов в темноте. – Габаритные огни погашены, дверцы распахнуты, чтобы быстро выскочить. Впечатление такое, что там засада. Не исключено, мы вступили в район боевых действий.

– Кто-то напился и ночует в кустах… – предположил Риза. – Или бабу соседскую подышать воздухом вывез. В таких случаях габариты не зажигают…

– Может быть, – Сохатый предельно равнодушен. – Я и не говорю. Только…

– Нос по ветру держишь? – спросил Ангел понимающе и сел прямее.

– Типа того.

Они трое – Сохатый, Ангел и Доктор – отлично знали, как обостряются чувства у человека, для которого тайная война – профессия. Спецназ ГРУ обучали как раз тайной войне, и они вели боевые действия как раз тайные. И потому отлично знали, что такое предчувствие, и никогда не отмахивались от этого.

– В таких городишках носом можно только запах навоза уловить, – усмехнулся Риза.

Сохатый посмотрел на него косо. Он не любил людей, которые ему не доверяют. Не доверять ему можно было во все другом – он махнул бы на это рукой. Но не доверять его чутью солдата – это оскорбляло… Впрочем, чего можно ожидать от этого не воевавшего парнишки – жизнь когда-то научит понимать и его.

«Гранд Чероки» проехал поворот. Все посмотрели туда, куда свернули две машины. Габаритных огней видно не было. Уехали уже далеко.

Через квартал после площади из придорожных кустов вышел на дорогу, пьяно пошатываясь, человек и неуверенно, с полным отсутствием координации поднял руку, которая тут же бессильно упала. Опустилась и голова, потому что свет сильно бил по глазам. Поднять руку для защиты от света сил у человека не нашлось.