Сотник из будущего. Балтийский рейд - Андрей Булычев

– Нужно бить сейчас, пока Вальдемар ошарашен высадкой русских под Роскилле и Любеком, а дух его войска упал, –горячился князь Мекленбурга Иоганн I.

– Нет! –кричал герцог Саксонии Альбрехт I, –Пусть Вальдемар повернёт свои войска на Любек и сцепится с этими восточными варварами. Они хуже язычников и, чем больше их там поляжет, тем нам же затем и будет лучше! Ну а потом уже мы ударим ослабленному Вальдемару в спину и тем самым обеспечим себе верную победу.

В этом был, конечно, свой резон, и с наступлением решили пока не спешить.

– Однако, каковы союзники! –цокал языком Адольф, –И на море суда датчан потопили, и на исконной королевской территории похозяйничали. Ещё и Любек с его прекрасной гаванью и снабжением для врага умудрились при всём при этом отбить!

– Нет, если вдруг останется этот самый, как его там, Андреас Сотник живым, то нужно будет непременно его наградить.

– А что там за конфуз у Вальдемара произошёл с производством в бароны того, кто освободил его племянниц? Это ведь и был этот самый русский? Я же не ошибаюсь? –и граф громко расхохотался над только что недавно рассказанной ему забавной историей, случившейсяво вражеской ставке.

– Как забавно! А вот давайте ка его сами и возведём в баронский титул? С нас за это не убудет, всё равно вряд ли он останется в живых, столкнувшись в битве с обиженными на него датчанами. А вот Вальдемару это хорошим щелчком будет!– и граф хлопнул в ладоши, призывая своего главного писаря.

– Подготовьте бумаги о производстве нашего доблестного союзника Андреаса Сотника в бароны, и покажите мне завтра же к вечеру эскиз его герба. Подробности о его деяния, я полагаю, тебе уже известны Иоган?

В ставке Вальдемара II в это время шло совещание – что же делать дальше в свете ближайших, открывшихся, неприятных обстоятельств.

По всему теперь выходило, что только недавно прекрасная позиция для королевских войск становилась теперь для них же самой натуральной западнёй.

С юга нависала сильная армия объединённых германских союзников. С северо-востока, отрезая один из основных путей снабжения морем, через порт Любека, угрожала, судя по всему, высадившаяся с судов большая русская армия. И вариантов, что делать дальше, у короля было несколько. Это, как советовал командир рыцарской конницы Бьёрн, прикрываясь пехотным заслоном, ударить на северо-восток по русским, не имеющим тут конницы. Да и раскатать их в лепёшку! А потом уже развернуться и ударить всей своей массой по немцам.

– Плохой план, –подумав, отверг это предложение король, –Русские закроются в Любеке, и будут выбивать нас из-за крепостных стен, да при этом станут ещё делать вылазки, на что они мастаки. А в это время, пока мы будем скованны с ними долгой возней, нам ударят в спину уже немцы, и вот тогда-то они как раз уже нас самих раскатают в блин.

– Обрушимся на немцев, пока русские не подошли! Разделаемся с ними, а потом повернём на Любек, – советовал командир регулярной пехоты Эймунд.

– Русские уже тут! Вы что, не знаете, что их конные разъезды два часа назад обстреляли наш северный заслон и, подрубив, хорошо завалили тракт деревьями. Совсем никудышный план! – отверг предложения пехотинца король.

– Значит, будем делать так! Сегодняшней ночью снимаемся и, прикрываясь заслонами, уходим на север в направлении Ноймюнстера. Так мы обезопасим себя, прикрывшись с востока большими озёрами и болотами, и выйдем из этой ловушки. С севера к нам подойдут наши подкрепления и снабжение из материковой Дании. Ну а на юг, наступающим немцам мы всегда сможем нанести удар с удобной для нас позиции.

План короля был мудр и все, разумеется, с ним согласились.

Десяток пластунов Родиона, одетых в зелёную полевую форму, лежал в густой траве, буквально слившись с разросшимися кустами на обочине старинного тракта. Столько же людей из десятка карела Калевы сидело на ветвях деревьев с обеих его сторон. Только час назад по этой дороге на север прошла основная масса датских войск. А сейчас, прикрывая их отход и чуть ли не пятясь, уходил за ними последний заслон из сотни датских копейщиков сострова Фюн.

Вдруг с южной стороны послышался громкий топот и лязг, и на ощетинившуюся копьями фалангу вылетели из-за поворота германские латники. Для конницы самую страшную формацию как раз и представляет такая устойчивая стена копий и щитов, без возможности их обхода с фланга или тыла. Узкая дорога в лесу совершить этот маневр как раз не давала, и конница буквально напоролась на широкий строй опытных воинов.

Вставали на дыбы, истошно ржа, покалеченные кони. Вылетали из сёдел под их копыта всадники. Немцам пришлось совсем туго, как вдруг с флангов по их врагу ударили десятки самострелов невидимого союзника. Сцепившиеся противники не сразу осознали изменения в почерке боя, и каждый из невидимых стрелков успел выпустить по два, а то и три бронебойных болта.

Наконец опытный сотник копейщиков крикнул какую-то команду, и пять десятков его бойцов, бросив копья, кинулись стремглав в чащу. Прикрывать их на дороге остался только десяток седых ветеранов, да ещё с пяток раненых, кому бежать куда-то уже просто не было смысла.

Германцы, почувствовав слабость врага, издали яростный ликующий клич и ринулись в битву, с остервенением рубя своими длинными мечами копья, щиты, руки и головы врага.

Через несколько минут всё было закончено.

– Wer ist da? Wem kann ich für die rechtzeitige Hilfe danken? Zeige dich! (Кто тут? Кого я могу отблагодарить за своевременную помощь? Покажись! –Нем.), –крикнул в лес командир всадников, гарцуя с окровавленным мечом на лошади.

Из кустов с обочины, буквально в десяти шагах от него, вдруг появился, словно из неоткуда, человек в зелёной, облепленной кустами да травой накидке и громко представился:

– Десятник пластунов Андреевской бригады, сержант Родион, по батюшке Иванович! А вы кто такие будете?–и перекинул с руки на руку свой самострел, –Wer du bist?

– О-о! –воскликнул немецкий командир, –Андреас бригадер? Рус, рус?

– Андреевский, Андреевский, рус, рус,–передразнил немца Родька, –Новгород, Русь! –и опять громко спросил, –Wer du bist? –чуть приподняв самострел.

– Oh ja ja! Herzog Albrechts Wachpferd hundert! (О да-да! Дозорная конная сотня герцога Альбрехта! – Нем.),–гаркнул немец, вложил свой меч в ножны и спрыгнул с коня.

Жеребца тут же подхватил шустрый паренёк оруженосец, а высокий кавалерист подошёл к русскому.

– Der Zenturio Seiner Hoheit, Herzog von Sachsen Albrecht I. Kurt Mayer!

(Сотник его Высочества, герцога Саксонии Альбрехта I Курт Майер!), –и стукнул сжатым кулаком в броню на груди.

– Гуд! Союзник, значит,–кивнул Родька и выдал коряво то немногое, что уже успел заучить из немецкого.

– Hansa und Nogorod Union! Freunde! Gut? (Ганза и Новгород–союз! Друзья! Хорошо?)