Практическая психология. Конт - Ирина Успенская

Но вместо старост в столовую влетела разгневанная Нанни. Виктория в самом страшном кошмаре не могла представить, что милая, спокойная, сдержанная Нанни может в одночасье превратиться в разъяренную фурию! Чем же конт так провинился перед своей кормилицей? Что сделал не так?

– Кир Алан! – У Нанни от гнева тряслись губы. – Я рассчитала эту… эту… потаскуху!

– Кого? – слегка ошалело произнес Алан, принимая более подобающую для разговора с женщиной позу, а именно – садясь ровно и судорожно затягивая шнуровку на груди.

– Рыжую дрянь! Вместо того чтобы быть благодарной за оказанную ей честь и верно ждать моего сына, она запятнала себя богопротивной связью с игушем!

– Как? – воскликнул конт. – Уже?

– Что значит – уже? – подозрительно сощурила глаза Нанни. – Вы знали?

– Ну… Иверт мне сказал, что… – неуверенно начал конт.

– Кир Алан! Вы были готовы допустить разврат рядом с вашим сыном? – Нанни всплеснула руками, и Виктории вдруг стало жутко стыдно, словно ее застукали за очень неприличным занятием. – Кир Алан! Умоляю, прошу вас, заклинаю Ирием, – Нанни осенила себя щепотью светлого бога, – отмените ваше распоряжение насчет свадьбы Берта и Эльсы!

– Отменяю! И полностью согласен со всеми твоими решениями. Рассчитай служанку, дай денег на дорогу, и пусть возвращается в веску, – протараторил конт, радуясь, что так легко отделался.

И что уж скрывать, душа Виктории пела при мысли, что никакая… женщина в ближайшие ночи не прикоснется к зеленоглазому гостю. Неужели она ревновала? Да! И пусть в этом теле она никогда не решится на серьезные отношения, но знать, что он никому не принадлежит, это так… так успокаивает. А потом… кто знает, что будет потом? «И что же?» – полюбопытствовал внутренний голос. «Возможно, мне удастся договориться с местными богами, и они вернут женское тело». – «Что за бредовые мысли! Нет никаких богов! – возмутился внутренний голос. – Ты же атеист!» – «Нет? А кто же тогда отправил меня в этот мир?» – «Уж не боги – точно! Просто душа переродилась, но отчего-то не забыла свою прошлую жизнь. Такое бывает! Ты об этом читала в журналах», – не успокаивался вредный голос, убивая надежду. «Замолчи! Если в это не верить, если отказаться даже от малейшей надежды, то ради чего тогда жить?»

– …какой пример вы подаете сыну, кир Алан? – Нанни уже давно что-то говорила, но Виктория не слышала, она погрузилась в свои мысли. – Раньше, когда у вас не было наследника, вы могли себе это позволить, но сейчас! У вас есть законная супруга, благородная и достойная женщина, а вы собираетесь провести ночь в объятиях этих весчанок? Простите мою дерзость, господин, – склонилась Нанни в поклоне и вдруг озорно подмигнула конту, скосившись на распахнутую настежь дверь.

– Нанни, – зарычал господин, улыбаясь. – Не смей мне указывать, что делать и с кем!

– Простите, кир Алан, и позвольте мне удалиться, – кормилица прижала руки к груди.

Не переигрывай, Нанни! Виктория прекрасно поняла все ее намеки. А Ольт хитрец! Явно же это он «случайно» проговорился Нанни о подслушанном разговоре служанок. И за Светику, к которой испытывал симпатию, отомстил, и Нанни помог избавить сына от ненавистной невесты, тем самым подлизавшись к домоправительнице, да и Крови оказал услугу. Конт давно уже точил зуб на болтливую служанку.

– Вон! И позови старост и девок! Я тебя люблю, – одними губами прошептал конт и вновь развалился на кушетке.

Со старостами разобрались быстро. Оброк мужики уже сгрузили на кухню, Райка все пересчитала и приняла по описи. Штраф за смерть Эльки выселевский староста тоже привез продуктами. Он долго каялся, кланялся и просил прощения за всю деревню, но Виктория была холодна. Такое не прощается.

– Брат Взывающий взял из вески одного парубка в обучение, сказал, чтобы храм строили. Будет, мол, скоро у нас свой ксен. Дозвольте лес валить и стены ставить? Как раз к осенней страде и поспеем, а там до дождей и крышу накроем. А внутренние работы можно и по холодам делать.

Остальные старосты дружно закивали. Ксен успел проехать по всем вескам. С контом брат Турид старался не пересекаться без особой необходимости, и о его делах Виктория узнавала от Рэя – капитану мальчишки-рабы докладывали обо всем, что творилось в Крови. На сегодняшний день Рэй был самым осведомленным человеком в замке. Он знал, кто с кем спит, у кого где схронка, кто украл кусок курицы и кто сколько медяков проиграл в шарики. Ну и о чем болтают жители Крови, он тоже теперь знал очень хорошо.

Разрешение конт дал, повелев ставить храмы во всех весках. А заодно приказал больше девок к нему не возить, сказал, что брать будет не девственностью, а податями. Старосты, которые хорошо слышали разговор владетеля со своей кормилицей, только покивали головами. Это, может, и правильно, девки выть перед свадьбами не будут, да где бедным семьям брать денежку на подати? Бабам оно что, перетерпит, да и все, а тут…

– А с этими чего делать? – поинтересовался один из старост. Его морщинистое лицо полностью пряталось в густой бороде, только глаза блестели из-под кустистых седых бровей. Лохматая голова у мужика тоже была вся седая, а в пшеничной бороде Виктория не заметила ни одного серебристого волоска. Загадка. – Бедные семьи у девок, платить им нечем. Едва на оброк собрали.

Все трое мужиков выжидательно уставились на конта. Виктория кровожадно усмехнулась.

– А с этих возьму, как положено! Зовите девок!

– Что, всех разом? – тонким голосом проблеял молчавший до сих пор староста Корчей.

– Ты сомневаешься в моих силах? – зловеще протянул конт. – Или желаешь присоединиться?

Старосты не желали. Ни один. А Виктория мечтала лишь об одном – чтобы тело не отреагировало. Потому что уже знала, что это такое, и оказалась совершенно не готова к болям и дискомфорту. Правда, это бывало редко, но заставило ее задуматься. От природы никуда не деться, и с этим что-то надо делать, пока редкие эротические сны не стали навязчивыми кошмарами. Как же все сложно с этим мужским телом! И как больно…

Девки оказались как на подбор. Молоденькие, фигуристые, голубоглазые, грудастые и попастые. Это что же, предпочтения реципиента? Трое испуганно жались друг к другу. Их Виктории удалось запугать одной лишь фразой: «Некогда мне с вами по очереди возиться. Задрали юбки, стали раком и…» – а дальше все пошло, как она и рассчитывала – стыд, испуг, слезы, страх и мольбы. Еще несколько пошлых фраз, окриков, и распущенная завязка штанов полностью довершила акт запугивания. А вот четвертая… Четвертая девушка смотрела на конта совершенно пустым безразличным взглядом. И Виктории это не понравилось. Очень не понравилось.

– Хватит голосить, как по покойнику, – прикрикнул конт на рыдающих девиц. – Пошли вон! И чтоб я вас через рыску здесь не видел! А ты чего стоишь? – гаркнул он на оставшуюся в кабинете девушку.

– Я не уйду, пока не получу то, за чем сюда пришла, – спокойно ответила весчанка. – Лучше уж вы, чем он!

Э, так не пойдет! Что значит – не уйдет? Владетель Алан на своих землях или нет?