Камигава: Рассказы - Jay Moldenhauer-Salazar

уничтожит, но остальные сотню раз отомстят ему за потери.

Таким образом, армия разбилась на три части, подобно рисовому тесту, разделенному на три порции. По центру орды образовалось пустое пространство, увеличивающиеся в размерах, когда куски теста окружали осажденных смертных. Посреди этого хаоса крови, стали, магии, и стрел, Черный-Нос прорвался сквозь кишащую массу ками, с липкой от пота шерстью. Каждый его нерв был туго натянут, каждый мускул пылал от напряжения, и его навыки ниндзюцу разогнаны до предела, когда он зигзагом шнырял сквозь армию, появляясь лишь на мгновение, прежде чем снова раствориться в очередном рывке.

Наконец он достиг центрального места и аккуратно поставил свой груз на землю. Кейми было нужно лишь мгновение, чтобы закрыть глаза и собраться с мыслями. Если бы какой-нибудь из более могущественных ками обратил на нее внимание, то заметил бы волны мистической энергии расходящиеся от девушки во все стороны ожесточенного сражения. Однако, заметили они это лишь когда духовные узы, привязывавшие их к уцушиё, растворились, затягивая их тела обратно, в эфирный мир. Ками взвыли от отчаяния и гнева, но это был лишь инстинктивный жест от тщетности их стараний, когда они исчезли из материального мира. В считанные мгновения, лишь пятеро вспотевших смертных остались на плато, уставившиеся друг на друга в ошеломленном неверии.

- Ну, будь я проклят, - прошептал Черный-Нос. – Сработало.

*   *   *   *   *

- А куда девался незуми? – солнце вставало, этот вид наполнил Ходзё легкостью, опьянившей его.

- Улизнул куда-то, как только удостоверился, что ками исчезли, - послышался ответ. – Нам, вероятно, стоит быть благодарными за то, что он не прикончил нас в тот же момент.

- Зачем ему это? Он сохранил свою жалкую жизнь. Он не терял времени, чтобы удрать, пока была возможность. – Пауза. – А остальные?

- Сайте сопровождает Кейми в ее деревню. А я, у меня тоже есть дом, в который я возвращаюсь. Было приятно с тобой познакомиться.

Ходзё кивнул. Он подождал несколько мгновений, пока человек перед ним повернулся к нему спиной и зашагал прочь. Он не знал почему – возможно, это было чувство драматичной поэзии. Он вынул из туники свиток и поднес его к теплым лучам восхода. – Уходишь без документа, за которым пришел, Сакашима-сама?

Человек, которого Ходзё знал, как Нисено, остановился, затем медленно обернулся. – Кажется, я тебя не расслышал.

- Думаю, расслышал. Я слышал, что ты говорил незуми. Как я сказал, я много путешествовал и узнал много всего. Я даже был знаком с братьями Ямазаки, еще когда они служили Даймё. Я знаю, что их деревня не была уничтожена ками.

- Ты знал это с тех пор? Ты снова впечатлил меня. Так, почему же ты…?

- Это было неважно, особенно тогда. Полагаю, это неважно и теперь.

Сакашима замолчал, уставившись на протянутый свиток. Он взял его и развернул. – Как ты узнал, что я искал его?

- Просто угадал. Я знал, что в крепости не было ничего ценного, лишь запасы и старые архивы переписи населения. Я увидел имя, и решил, что эта ставка могла сыграть.

- Что ж… Спасибо. – Ответа не последовало. – И что же ты намерен сделать теперь?

- Вернусь в Эйгандзё, посмотрю, чем я могу там помочь. Если Даймё жив, и он примет меня, я вернусь к нему на службу. Насчет моего приказа… Тебя тяжело найти, Сакашима.

- Думаю, да.

Ходзё кивнул ему. – Прощай.

Сакашима подождал, пока Ходзё не исчез за горизонтом, затем вновь взглянул на свиток. В нем, среди множества строк записей о рождении, находилось одно имя, которое он искал: Кенши Сакашима.

- Так это и есть мое имя, - пробормотал он. – Неплохо. У моих родителей был вкус.

Улыбаясь шире, чем за долгое время, Сакашима сунул свиток за пояс. Возможно, он отправится в Шинку, и какое-то время побудет оргом. Или, возможно, посетит незуми? Перед ним простиралась широкая дорога, и все было возможно.

Насвистывая веселый мотив, Сакашима сделал первый шаг в своем новом путешествии.

Встреча

Alexander O. Smith

Маки вздохнула и отряхнула пыль с голубого шелка своей мантии. Она прокашлялась, поскольку движение подняло густое облако пыли со свитков. Как это похоже на Тору, неожиданно вспомнить о важном задании в тот день, когда они должны были вместе проветрить свитки. Ей придется поговорить об этом с Азами-сенсей. Она много раз уже собралась пожаловаться на  своего напарника, ученика, как в тот раз, когда она застала Тору, использующего краденный гохэй для выбивания пыли с карт в башенной обсерватории.

- Слушай, - сказал он. – Киёми-но-ками все еще заточен внутри! – Он говорил, что дух очищения, вселенный в гохэй много веков назад каким-то давно умершим каннуси в храме, из которого он выкрал этот гохэй, все еще был жив, и теперь он принес его в библиотеку!

Тору стоял перед большой картой всего комплекса Минамо, разостланной на чертежном столе, и махал отделанным оборками бумажным концом того самого гохэя в воздухе над картой.

- Смотри.

Призрачные нити скользнули вниз из гохэя, извиваясь на поверхности карты. В ужасе, она наблюдала и видела, что в тех местах, где нити касались поверхности, цвета карты начинали светиться. Она присмотрелась и увидела, что вода великого водопада в центре карты двигалась на самом деле! Она видела туман, понимающийся от подножия водопада!

- Видишь? – сказал Тору, широко улыбаясь, - Она чище чистой, и я ее даже не касался. Никаких тряпок, никаких метелок…

Маки не слышала ни слова из того, что он говорил. Ее взгляд был прикован к водопаду в центре карты. Ее глаза расширились. Что-то двигалось в воде – там! Она увидела отблеск света, отразившегося от лазурной чешуи, когтей, затем от змеиного хвоста и… клыков! Маки вскрикнула и насколько могла быстро выхватила гохэй из руки Тору. Не обращая внимания на его возмущение, она метнулась мимо него к арочному окну, выходящему к настоящему водопаду далеко внизу, и швырнула гохэй наружу. Она наблюдала, как он, вращаясь, исчез в клубящемся тумане у подножья водопада.

- Ты зачем это сделала? – воскликнул Тору.

- Идиот! – Рявкнула она. – Выкрасть эту штуку уже было достаточно ужасно, но принести ее сюда, под обереги библиотеки! Что если этот ками решит, что нам требовалось «очищение»? Что если у него есть друзья?

Тору нахмурился, и ничего не сказал, но с того