Подлунный квест - Денис Кащеев

— Ну вот, тем более: ты все там уже посмотрела! — подхватил я, переиначив Светкины слова в свою пользу.

— Только в номере остаться все равно не получится, — заметила Каратова. — Тереза говорила, что утром мы должны его освободить — больше в «Терракотовый приют» все равно не вернемся… Но не переживай! — снова улыбнулась она. — Если затеете драку, я в нее не сунусь! Прикинусь шлангом и зашхерюсь куда-нибудь в уголочке, пока все не закончится. Что я, дура — под ваши файерболы лезть?!

— Договорились! — с облегчением кивнул я. — Ну что, тогда спокойной ночи?

— Погоди, — неожиданно остановила меня девушка. — У меня к тебе тоже есть одна просьба. Как раз насчет моих успехов по части магии. Зайдешь на минутку? — кивнула она на дверь своей комнаты. — Кое-что тебе покажу.

— Ну, давай, — не особо задумываясь, согласился я.

— Стой здесь, — указала мне Светка в центр спальни, когда мы оказались внутри.

Я сделал, как она просила. Сама же Каратова встала напротив меня, старательно сложила пальцы в неплохо знакомую мне комбинацию…

В следующий миг верхняя пуговица моей рубашки сама собой расстегнулась.

— Ну, что скажешь? — заметно порозовев — не то от напряжения, не то от выпитого вина — негромко осведомилась Светка.

Вторая пуговица повторила трюк первой.

Хм…

Что ж, хорошая магия. Многообещающая.

Третья пуговица выскочила из объятий петельки и вдруг, оторвавшись, упала на ковер — должно быть, по неопытности Каратова дернула слишком сильно.

— Ой, извини! — смутилась девушка. — Я не хотела!

— Ничего страшного, — проговорил я, заставляя пострадавшую пуговицу вспорхнуть с пола и нырнуть мне в карман — приладить ее потом на место не должно было составить особого труда. — Только ты немного неправильно делаешь. Мизинец нужно ставить плотнее, и всю кисть как бы слегка расслабить… Вот так, — я демонстративно пошевелил пальцами, заставив уже Светкины четыре верхние пуговички дружно покинуть свои петельки.

Каратова — верно, на автомате — резко вскинула руки к предательски распахнувшейся блузке, но тут же с понимающей улыбкой снова отвела их от груди.

— Так? — спросила она, повторяя технику и расстегивая мою рубашку до самого пояса.

— Еще крепче мизинец, — подсказал я, в свою очередь возвращаясь к Светкиной блузке, но теперь на ней не остановившись. — И главное: думай только о самой застежке, а не о том, что она скрывает — иначе непременно собьешься!

Юбку Каратовой, как оказалось, удерживали всего две пуговки — стоило их расстегнуть, как та сползла по ногам к полу.

— Легко сказать: не думай! — притворно проворчала девушка. Поведя плечами, она сбросила с них расстегнутую блузку — я немного помог ей в этом магией — и приступила к возне с ремнем моих форменных брюк.

Тем временем с ее бюстгальтером у меня возникли небольшие затруднения: то ли, вопреки собственному мудрому совету, не вышло совсем уж не отвлекаться на мысли о том, что вот-вот откроется взору, то ли слишком хитры оказались замыкавшие бретельки духовы крючочки… В результате, один из них я попросту разогнул. Ну да ничего, позже выправим.

На Светкиных трусиках ни пуговиц, ни крючков, естественно, не было — и я просто убрал их вовсе, обратив в ничто «неудачной» чисткой одежды. Ювелирная, к слову, потребовалась работа — чтобы и ткань полностью уничтожить, и под ней, упаси Ключ, ничего не опалить!

— Ой, — всплеснула руками Каратова. — А их можно потом вернуть? У меня в багаже всего двое на смену!

— Прости, увлекся… — пробормотал я, беззастенчиво глядя на девушку.

Два-три года назад я бы, наверное, все на свете отдал, чтобы только на миг узреть Светку в таком пикантном виде — да еще и оставшись с ней наедине в спальне! Но тогда о чем-то подобном я мог разве что грезить. А всего-то, оказывается, нужно было магии научиться… Попав в удивительный, но не самый гостеприимный, положа руку на сердце, мир… А Каратовой — угодить сюда же и полгода проходить с холопским клеймом, потерять себя — и снова обрести…

По лицу девушки вдруг пробежала тень.

— Я понимаю, что за последнее время ты насмотрелся на меня не в самом презентабельном виде… — по-своему поняла она мою заминку. — Ты об этом сейчас вспомнил?

— Нет, — выдохнул я. — О том, как был безнадежно влюблен в тебя в девятом классе…

— Правда? — вздернула брови Светка. — Я не знала.

— Теперь знаешь, — проговорил я и шагнул к ней.

Каратова с готовностью подалась мне навстречу — и дальше никакая магия нам уже была особо и не нужна.

в которой я пропускаю завтрак

Утром к завтраку, который принесли нам в номер и накрыли в холле, не вышла Тереза.

Сперва мы даже восприняли это с юмором: ну вот, мол, обещала всех от похмелья вылечить, а сама вовремя встать не смогла! Но, когда рис в плошках на столе уже начал остывать, решили послать Оши, дабы молодую баронессу поторопить. Дух направилась в спальню фон Ливен, но вместо бодренького «Сейчас, сейчас, уже идет!» или хотя бы нейтрального «Просила начинать без нее», вернулась с паническим криком:

«О, Ключ! Она вся синяя! И едва дышит!»

Подорвавшись из кресел, мы бросились в комнату Терезы. Дверь спальни оказалась заперта, но я безжалостно высадил ее, сложив пальцы в фигу.

Фон Ливен лежала на кровати, не прикрытая одеялом — на спине, в каком-то облегающем голубом гидрокостюме…

Стоп! Откуда здесь мог взяться гидрокостюм?!

Ниоткуда он и не брался: молодая баронесса была совершенно обнажена. Грубой, как резина — даже с виду — и притом, светло-синей, стала сама ее кожа. Вся, кроме овала лица.

— Твоего ж духа! — ахнула Златка, добавив пару сочных слов по-болгарски.

— Э, народ, а такое не заразно? — замялась на пороге Светка.

В ответ на это губы Терезы шевельнулись, но ни звука с них не сорвалось.

Впрочем, ответ на вопрос Каратовой мы все же получили: безмолвно, через Оши:

«Нет, не думаю… — создавалось впечатление, что формулировать мысль про себя фон Ливен было не намного легче, чем говорить вслух. — Похоже на аллергию… Из-за того скрещения сил на Стене… Я же говорила, что так может быть… Вот, напросилась, что называется… Позовите целителя!.. Скорее, пока не поздно… В отеле должен быть дежурный лекарь…»

Муравьева опрометью бросилась из спальни — побежала за доктором. Светка с обалдевшим видом опустилась на стул у стены, а мы со Златкой неуверенно подступили к ложу молодой баронессы. Только теперь заметив на полу у кровати упавшее одеяло, я нагнулся за ним, чтобы прикрыть Терезу, но та меня мысленно остановила:

«Нет… Спасибо, но не нужно… Жжется при касании… Больно… И сами, пожалуйста, не трогайте…»