Горький рай - Ева Мелоди

Пришлось скорую вызвать. Как же ты напугала меня, милая! Я чуть с ума не сошла. Даже отцу твоему позвонила. Но он видите ли не может приехать! Только и знает, что телефон мне обрывать…

- Что с Ником? Как он?

- Ты про что, детка? Ради бога! Откуда мне знать! Я вообще ничего не понимаю! С ума меня сводишь…

- Мам, он попал в серьезную… историю. Его надо спасти.

- А ты тут причем? Как ты его спасать собралась, сама еле на ногах стоишь!

- Мам, я люблю его! Безумно люблю. Я не смогу без него…

- Да ты и так на грани жизни и смерти!

- Я не хочу жить без него, - шепчу задыхаясь. - Позвони его отчиму. Егор… он у меня так записан в телефоне. Где мой мобильный? Ты дома его оставила? - меня душат слезы.

- Да тут он, тут! Позвоню, хорошо. Тебе тут Которов телефон оборвал. А про смерть ты мне брось, слышишь. Ты должна поправиться. Бороться. Ведь ты… у тебя…

- Что у меня, мам?

- Ничего. Спи.

***

Я снова выключаюсь, нет сил позвонить Олегу. В бреду меня мучают страшные видения, я все время бегу куда-то, ищу Ника и не нахожу.

«Ты никогда его больше не увидишь» - шепчет подсознание, заставляя меня снова и снова желать смерти. Понимаю, что это грех. А озвучивать такие желания в лицо собственной матери - грех еще бОльший. Но я не вижу больше смысла в своем существовании. Не смогу смириться с потерей Ника. Просто не смогу…

Глава 26

Ник

Сознание возвращается ко мне очень медленно, короткими вспышками. Во время которых пытаюсь понять, что произошло и где нахожусь. Но снова и снова беспамятство затягивает обратно. Так легче. Почти нет боли. Обжигающей, оглушительной. Что черт возьми произошло? Почему не получается прийти в себя? В беспамятстве есть еще одно преимущество - там Вика. Ее нежный голос. Ее мягкие руки. Они облегчают боль. Но в то же время подсознание подсказывает, что надо встать. Надо бежать…

Наконец мне удается, все-таки, продержать глаза открытыми достаточно долго, чтобы оглядеться. Где же, черт возьми, нахожусь? Совершенно незнакомое место. Вокруг столько аппаратов, медицинских, но это явно не больница. Замираю неподвижно, инстинктивно напрягшись, пытаясь обнаружить опасность, понять, что со мной произошло. Вспомнить.

Последнее воспоминание - меня вызвал к себе Фараон. Но я не доехал…

Точно, меня перехватили люди безумной бабенки, которую я бросил тогда на показе, у матери Вики. Потому что увидел Вику… танцующую с Антоном, и крышу просто снесло. И теперь бабенка решила отомстить?

Похоже, я нахожусь в ее доме. Во всяком случае, последнее воспоминание - ее искаженное от гнева лицо. Ее речь о том, что я посмел унизить самолюбивое папочкино сокровище и теперь должен принять участие в бое без правил. Но не простом. Насмерть. С любым оружием. Абсолютное месиво…

Так вот почему так больно. Противник мне достался не слишком крупный, и я почти не волновался - зато чертов китаец был юрким и скользким. Извернулся и в живот меня пырнул.

Все мои догадки верны - в комнату входит Алина.

- Очухался?

- Еще не наигралась? - отвечаю ей в тон.

- Хамишь? Я тебе, между прочим, жизнь спасла!

- Зачем ты все это сделала? Так охота потрахаться?

- Блин дать бы тебе по морде, хамло! Нужен ты мне больно! Это не моя идея была. Ни на бой тебя отправить, ни спасти. Похоже, ты многим интересен…

- А выглядело все как чисто твоя инициатива. На попятный идешь? Зассала? Фараон людей своих прислал?

- Да пошел ты! Никто никого не прислал. Никто тебя не ищет, ясно?

Это больно, слышать такое. Значит «папочка» Фараон, не дождавшись меня на встречу, не стал ничего выяснять? Просто вычеркнул из памяти сей инцидент? Обидно. Знал бы я раньше, что все так просто… Я б к нему и не являлся. Взял бы Вику да в другой город подался. Надеюсь, хоть она меня ждет. Хмурюсь от этой мысли. Волнуется ли она? Я бы на ее месте с ума сошел. Что если и она сходит?

- Где мой телефон? - спрашиваю Алину. - Позвонить надо.

- Я не слежу за твоими вещами. Мне не до того было. Ты чуть не сдох, неужели не понимаешь? И то что сейчас такой бодрый - только благодаря морфину. И моему врачу, ясно? Но скоро действие лекарства закончится, и я тебе не завидую. Врач сказал тебе месяц в постели надо… как минимум.

- Дай свой телефон.

- Нет! Обойдешься!

- Да что тебе надо от меня? Так впадлу дать позвонить?

- Сейчас моя задача тебя вылечить, - чуть ли не выплевывает мне в лицо эти слова Алина. - Мне за это неожиданно хорошо заплатили. Столько, что я теперь сама могу себе хозяйкой быть.

- Слушай, я не буду заявлять на тебя, ну ты и сама это понимаешь. Мне нужно связаться…

- Дурак! - прерывает меня Алина. - Это не моя идея была, послать тебя на смерть! Это… отец приказал. И я тебя не могу выпустить. Если он узнает… что спасла тебя. Нам обоим конец.

- И что теперь? Слушай, мне надо тогда своему боссу позвонить.

- Ты ничего не знаешь… у них война. Сейчас высовываться опасно. Об этом месте никто не знает…

- Мне надо сообщить моей девушке.

- Пиши ее адрес. Я ей сообщу.

***

Так я оказался пленником сумасшедшей девицы, которая только и знай мне небылицы всякие плела. Про войну банд и тому подобное. О том, что ненавидит своего отца и до смерти его боится. И о том, что я ей нравлюсь… по-настоящему. Что отец систематически «чистит» ряды ее поклонников.