Мой прекрасный враг - Ники Сью

груди, он с прищуром смотрел на студентов в зале, будто поражался тому, насколько люди испорчены. Почему вообще посмели необоснованно плохо думать о ком-то? Я видела разочарование в его взгляде.

– Полин, – Оля ткнула меня в бок, намекая, что пора бы подать голос.

– Все… все ок, только можешь встать в конец очереди? – ответила я. Парень подпрыгнул на месте и пулей умчался не то, что за нами, он направился прочь из зала. Словно происходящее сильно его задело, пошатнуло репутацию.

Мне и самой было не очень приятно, хотя, по идее, я должна была ликовать – справедливость восторжествовала, пусть и руками Максима. Но на душе продолжали скрести кошки.

Ледовский подошел ко мне, взял поднос и поставил его на раздачу. Затем повернулся и довольно теплым тоном произнес:

– Хочешь салат?

– Угу, – я кивнула, не в силах сказать ни слова. В зале снова воцарил шум, разговоры, девушка на раздаче кричала, подталкивая людей проходить быстрей. Запах супа и жареной курочки повис в воздухе, пробуждая аппетит. И я, сама от себя не ожидая, взяла целых три блюда: первое, жаркое и салат.

Когда подошел черед расплачиваться, я потянулась за телефоном, что лежал в кармане. Но Максим опередил – положил на пластмассовую тарелочку для денег тысячную купюру, обозначив, что платит за двоих. Мне снова сделалось неловко.

– Ребят, го за тот столик, – раздался голос Дениса рядом. Оглянувшись, я заметила, что парень держал поднос с целой горой еды. Он обогнул нас и пошел к свободному месту, ну а мы последовали за ним.

Удивительно было сидеть всем вместе, сидеть рядом с Ледовским, чувствовать, как его рука иногда задевают мою. Я смущенно склонила голову над тарелкой, вдыхая вкусные ароматы и разглядывая, как в супе плавает зелень. И то ли у меня слишком разыгралась фантазия, то ли маленькие травинки соединились в сердечко.

– Это же он! – воскликнула Тоня, заставляя обратить всех на себя внимания.

– Кто он? – переспросил Денис, облизнув ложку.

– Тот высокомерный павлин, которому пора бы отрезать хвост.

– Мне его уже жаль, – усмехнулся Дэн. Я осторожно повернула голову и сразу поняла, о ком речь. Точно! Это был тот брюнет, которого мы встретили на парковке. Он шел с подносом по узкому проходу, с левой стороны раздачи.

– Ты о Волкове? – спросил Максим, тоже замечая Тонькиного врага.

– Волкове? – я, наконец, смогла заговорить, кажется, длительная пауза за столом подошла к концу.

– Ага, Кир Волков.

– И его точное описание, – прыснул Денис.

– А что он сделал-то? – Ледовский взглянул на Миронову, в ответ она закатила глаза, тихо цокнув.

– Что-то мне подсказывает, что это именно он окатил меня водой из лужи и показал средний палец. Как там его? Волков? Он повел себя тогда странно.

– Никак не успокоишься? – вздохнула Оля, отрезая кусок мяса по-французски. – Ты ведь уже вылила на машину кофе, этого мало?

– Что сделала? – Макс отложил вилку, скрестил руки за столом и чуть подался вперед, словно не поверил в услышанное.

– Вылила кофе. А что? – возмутилась Миронова. – Только парням можно пакости делать?

– Он был неправ, – заступилась за подругу я.

– Это вообще не в его стиле, – покачал головой Максим. Мы переглянулись с ним, и я отчего-то покраснела, его взгляд напоминал лето, первые жаркие деньки, от которых краснеют щеки. Однако дуновение ветра создает приятную прохладу, отчего не хочется покидать улицу.

– В плане?

– Макс прав, – согласился Денис. – Кир вообще бабник, он с девчонками как лис. Вряд ли бы стал обливать тебя или показывать палец. Это ты что-то путаешь.

– Да ничего я не путаю!

– Ну… – повел плечом Дэн.

– Привет, ребят, – неожиданно рядом с нами раздался знакомый голос. Мы только и успели, что ахнуть с девочками, когда этот Волков нагло отодвинул стул. Его поднос в долю секунды оказался на нашем столе, без разрешения, хотя спрашивал ли этот парень когда-то разрешения.

– Привет, Кир, – парни обменялись рукопожатиями, затем принялись уплетать еду. Молча. Я слышала только, как орудуют приборы по тарелкам и шум разных голосов, что витал фоном по помещению. А потом, боковым зрением я заметила, что этот Волков смотрел на Тоню. Исподлобья. Сканируя. Он бы мог прожечь в ней дыру размером с целый город. Однако, когда Миронова отложила вилку и подняла голову, Кирилл повернулся к Максу, и они завели пустую беседу о совершенно незнакомых мне людях.

– Кстати, так это… твоя дама сердца? – под конец трапезы Волков заметил и меня. Его губ коснулась короткая улыбка, довольно дружелюбная к слову.

– Да, это Полина. Если планируешь говорить о ней гадости, – абсолютно спокойным тоном озвучил Максим. – Боюсь, мне придется сломать тебе ноги или типа того.

– Красивые девушки не достойны гадостей, – в тоне голоса Кирилла звучало подхалимство, а может это была его привычная манера общения. – В ином случае, я бы сам сломал себе ноги.

– Отличная идея, – не выдержала Тоня, вмешиваясь в разговор. Однако Волков не удостоил ее вниманием. Хотя до этого глаз не сводил, это что такой метод подката? Или… он просто злиться на Миронову?

– Полина, ты на каком курсе учишься?

Тоня закатила глаза, Денис тихо прыснул. Я растерянно сжала ложку, вопросительно взглянув на Макса. Вокруг нашего столика повисла грозовая туча или где-то из соседнего окна задувает колючий уличный ветер?!

– На первом, – наконец, ответила я.

– У вас все на первом такие скромные?

– Да, – хмыкнула Миронова. – Выскочек у нас не любят. Их обливают кофе.

Волков и на эту реплику никак не отреагировал, казалось, Тони для него не существует. Ох, я видела, подруга начинала злиться, ее тонкие пальцы крепче сжали вилку, еще немного и эта вилка могла бы оказаться опасным оружием против Кирилла.

– Кончай подкатывать к моей девушке, – покосился Ледовский. Я выдохнула с облегчением, кто-то должен разогнать мрак, нависший над нашим столом.

– Да я уже отчаливаю. Приятно было познакомиться, – губы Волкова растянулись в обаятельной улыбке. Мысленно я отметила, что он прекрасно владел собой, спокойно полагаясь на симпатичную внешность. Наверняка, она его не раз спасала в различных жизненных ситуациях.

– Бывай, – Макс протянул руку, сжатую в кулак, и они с Кириллом стукнулись, видимо, прощальный жест. Денис тоже поучаствовал в мужском ритуале, Оля и я молча наблюдали за сим процессом, а вот Тоня покачивала головой, словно происходящее – не иначе театр абсурда.

Когда Волков, наконец, нас покинул, Дэн вдруг сказал:

– Ставлю сотку, что Кир тебя сделает, – деловито выдал друг Ледовского. Мы с девочками переглянулись, не особо понимая, к чему он клонит.

– Кого сделает? – спросила Тоня.

– Тебя!

– Что? – прикрикнула подруга, ее глаза округлились, а вилка