На грани - Анна Александровна Кабатова
Шрифт:
Интервал:
Глубокая ночь стояла за моим окном. И, пожалуй, мысль о том, что кто-то далеко-далеко согревает сердце надеждой о моём возвращении, грела и моё сердце тоже. Не менее обрадовала меня мысль о разнице в часовых поясах, а, значит дома уже настало полноценное утро. Непреодолимое желание услышать голос любимой вновь пленило мою душу, поэтому даже не колеблясь я взял стоявший неподалёку от меня телефон. Хотя ничем, кроме разочарования, это не закончилось, ведь на другом конце мне так никто и не ответил. Печально, потому что сейчас мне нужен был рядом некто очень близкий. Меня словно охватила паника, потому что все и каждый вокруг были незнакомыми, да и сам я находился в неведении о том, сколько мы прошли и как далеко ещё добираться до запада.
Видимо, моим чувствам было суждено длиться не так долго, как могло бы показаться на первый взгляд, ведь через несколько минут на всю комнату раздался оглушающий звук телефона – теперь некто звонил мне. Я обрадовался, непередаваемо обрадовался, думая, что это звонок из дома. И, сняв трубку, я услышал голос, говорящий мне:
– Добрый день! Могу ли я услышать Жан-Пьера?
– Простите, его здесь нет. Мне жаль, но вы ошиблись номером.
– Но он сам дал мне этот номер!
– Во всяком случае, сейчас его здесь нет. До свидания.
Разочарование. Иначе мои следующие эмоции не описать. За окном уже давно была ночь, меня понемногу начало клонить в сон, хотя я всё ещё хотел поговорить с женой, а теперь ещё какой-то Жан-Пьер меня неплохо подставил, ведь через несколько минут эта дамочка позвонила вновь, а затем ещё пару-тройку раз. Возможно, она звонила ещё, возможно, я совершил ошибку и пропустил казавшийся чрезвычайно важным звонок, но после пятого такого вопроса о Жан-Пьере, мои нервы не выдержали. Будь у меня деньги, чтоб оплатить ущерб, я разнёс бы телефон в клочья, а так пришлось обойтись лишь его отключением от сети.
Затем последовал длинный остаток ночи, во время которого меня мучали мысли. Самые различные: о доме, о Пите, о родных и даже о детстве. Когда я смыкал глаза, что тоже не помогало, то вновь и вновь назойливые мысли не давали мне покоя. Долгая бессонная ночь, одна поза, десятки непонятных мыслей. Часы медленно били сначала первый час, затем второй и так дальше, пока не начало светать. Вот тогда-то сил, чтобы терпеть, больше не осталось. Сонный старина Том пошёл прогуляться улицами почти утреннего города.
Кажется, я упоминал ранее о моей боязни звёздного неба, но не говорил, как сильно боялся ночи, когда мне было около семи лет. Кто-то сказал мне, что именно в это время суток на улицах собирается вся нечисть, всё зло, которое только существует на планете. Теперь я нашёл подтверждение своим детским опасениям. И хоть это не был всеславный район красных фонарей, увидеть здесь можно было точно так же кого-угодно. Не знаю, хотелось ли мне выпить, или меня привлекла звучавшая изнутри музыка. Я оказался в баре. Теперь можно было себя не сдерживать – вести машину есть кому, денег мне нужно было не так много, поэтому оставшуюся часть, которую можно было себе позволить, я потратил на алкоголь.
Конечно, сначала не было и минуты, чтобы я не думал, насколько это вредно, или что подумают окружающие об этом, хотя выпил я не так уж много. Стоило мне только достаточно расслабиться, как тут же началась пьяная драка. Кое-кто не умеет проигрывать, кто-то не умеет решать споры без применения силы. Эти двое подрались всего из-за какой-то партии в бильярд, и бар разделился на тех, кто поддерживали первого, тех, кто поддерживали второго, и тех, кто решил попросту не вмешиваться. Последних оказалось только двое: я и ещё один парень, видимо, местный. Заметив единомышленника, он подсел ко мне и сказал:
– Шестая драка за неделю. Вон, видишь того большого парня? Это Джек, местный рабочий. Кричать на людей, чтобы ими управлять, – его работа, вот и нервы ни к чёрту. Бильярд за эту неделю стал его больной темой. А тот, второй, – это Лу – торговец китайской лапшой. Что возьмёшь с торговцев? Они никогда не умеют решать спор компромиссом. А ты кто такой? Раньше я тебя здесь не видел.
– Проезжали с попутчиками мимо, переночевать решили здесь, но меня жутко замучила бессонница и навязчивые мысли, и вот я, совершенно не свой здесь, решил зайти.
– А имя у «не своего» есть? Меня, кстати, Гарри зовут, – и он протянул мне руку, как принято делать во время знакомства. Я пожал её и ответил:
– Том.
– Так какими ты здесь, в Австралии, судьбами, Том?
– Долгая история. В целом, один безумный дружок вытащил меня из дому подальше от семьи, но потом отказался везти нас дальше, и мне пришлось свернуть обратно. Я вынужден был найти попутчиков, потому как не хочется бросать начатое. А как насчёт тебя, Гарри?
– Я здесь постоянный гость после развода. Каждую ночь одно и то же: приду, проведу время за стаканом и возвращаюсь домой, чтобы выспаться. Надеюсь, ты никогда не узнаешь, каково это. А ведь я искренне любил её, да и сейчас люблю. Но, видит Бог, её сердце принадлежит другому мужчине.
– Соболезную. Но почему ты решил переживать это именно в такой способ? Я, конечно, не доктор, но всё же…
– А как иначе? Кто-то курит сигареты, кто-то употребляет наркотики, а кто-то топит своё горе в спиртном, как это делаю я.
– Когда-то и мне досталось от любви. Пригнись, – сказал я, и вовремя: ещё немного, и летевшая в нас табуретка точно задела бы кого-то. После я продолжил:
– Тогда мой друг, тот самый, который отказался везти меня дальше, при помощи путешествий показал мне красоту жизни. Это меняет жизни людей. Вот взять в пример хотя бы моего австралийского друга, отважившегося поехать с нами. Куда девались его серые рутинные будни?
– Насколько же ты ещё наивен, Том. Боюсь, что твоя жизнь такая же. Сними наконец розовые очки: мир – это не только солнышко, травка и облачка, это очень грязное и беспощадное
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!