Экипаж - Александр Рудазов

— Понятно. Тогда я дам… вручу… передам… вам специальный маяк. Когда пожелаете… захотите… задумаете… вернуться… возвратиться… идти… принять… обратно, включите… активируете… нажмете… вплющите… его, и я верну… приму… вставлю… доставлю… нажму… вас обратно. Но это, само собой, тоже за дополнительный гонорар. Итого за все с вас будет… встанет… получится… три тысячи восемьсот ваших человеческих денег.

— Это в бундесских майках? — с огромной надеждой спросил Соазссь.

— Нет.

— В к’йедитах СОП? — разочарованно, но все еще с надеждой предложил новый вариант он.

— Нет. В империалах.

Шесть глаз хуассина помутнели. Все три ноги обмякли и он стал оседать, как бесформенная тряпка. При одной мысли о таких денежных потерях суперкарго начал падать в обморок.

— Вот это расценки… — подхватил его Рудольф. — Не слишком?

— В самый раз, — холодно ответил Кэдог-Праат. — Здесь, на «Перевале», я единственный транспортер, способный прыгать… сигать… летать… шнырять… дуть… через двойную ось. Иначе берите… кладите… набирайте… пересадку или проводника. Это будет… встанет… обойдется… еще дороже, а результат лучше не станет… пойдет… поймет… получится…

— Нам надо посоветоваться, — прозвенела Фрида, все это время без особого успеха пытавшаяся просмотреть мысли Кэдог-Праата. Ментат только недовольно морщился.

Экипаж начал совещаться. В том числе и Ежов — после того, как он разгадал загадку, его рейтинг заметно приподнялся, и теперь с ним советовались, как с равным.

— Мы согласны, — приятно улыбнулся Койфман после нескольких минут всеобщих споров. Точнее, попыток успокоить Соазсся, не желающего расставаться с кровными наличными. — Только начинайте побыстрее, дружочек, мы самую чуточку спешим. Вот таку-усенькую чуточку.

— Не учите… воспитывайте… обучайте… подразумевайте… оргенла спраггхать… ундить… эстергжерать… — проворчал ментат, тут же начавший готовиться к перемещению.

Провести его решили снаружи — Кэдог-Праат потребовал как можно больше места. Он что-то измерил странным прибором, похожим на деревянную палочку с привязанными перьями, отметил у себя под ногами две точки, провел между ними отрезок, и вымазал его черной краской. Ежов смотрел на этот шаманский ритуал, тупо моргая глазами.

— М-м-м, Сиреневый Бархат, а вы так не умеете? — вполголоса спросил он у корабельного ментата.

— [Черные квадраты, белые загогулины, красновато-лиловая клякса].

— Жаль…

— [Зеленое пятно, два оранжевых круга, белый прямоугольник в черную полоску].

— Да, я понимаю, что это не ваша специальность. Но вы совсем-совсем не можете? Я вот, например, детектив, но я и еще много чего умею…

— [Серый ромб, красные круги, желтые полосы].

— То есть как? Вы имеете в виду, что Плывущие не интересуются другими мирами? Или…

— [Серебристый изломанный квадрат, четыре оранжевых круга разной величины].

Ежов прыснул в кулак. Он не думал, что Плывущие умеют так смешно шутить…

— Закончил… сделал… приготовил!.. — торжественно объявил Кэдог-Праат, вздымая руки. — Сейчас включу… заготовлю… активирую… приготовлю…

Переход между мирами напоминал зеркало без рамы, висящее прямо в воздухе. Причем видно его было только с одной стороны — зайдя с другой, Ежов вообще потерял его из виду.

— Все? — на всякий случай спросил он. — Уже можно?

— Можно, можно. Проходите… прыгайте… залезайте… запрыгивайте… туда. Вы идете… следуете… движетесь… мучаете… все, или только некоторые?

— Мишенька, в твоем родном мире нет инопланетян? Ну так, удостовериться лишний раз…

— Нет…

— И роботов нет?

— Ну, есть заводные солдатики… Они считаются?

— Я думаю, пойдем мы с Мишенькой, — не слушая, начал размышлять Койфман. — Еще Джиночка и…

— И я! — одновременно сказали Остап и Косколито.

— Остапчик, ты немного великоват… — задумался старичок.

— Но я чоловик! — твердо заявил алкморег.

Ежов, глядя на два с половиной метра литых мышц, из которых выглядывала плешивая макушка, усомнился в этом, но у него хватило здравого смысла держать свои сомнения при себе.

— А я могу надеть маску, — предложил Косколито. — Конечно, выдавать себя за чоловика… шерраш!.. человека! — это посор, но я потерплю. Один рас.

После короткого совещания решили захватить еще и VY-37. Маленький робот мог спрятаться у кого-нибудь в сумке, а его мощная справочная система плюс встроенный сканер-поисковик должны были очень помочь в незнакомом мире. Точнее, незнакомом для всех, кроме Ежова.

Все остальные остались на «Вурдалаке». Фрида, будучи чрезвычайно нежным существом, редко покидала борт звездолета, а у Рудольфа через несколько часов должен был начаться приступ. Что же до остальных, то ни один из них не смог бы замаскироваться настолько хорошо, чтобы сойти за человека. Можно было, конечно, купить в ближайшей технолавке пару-тройку голографов (с их помощью нетрудно замаскироваться под кого угодно), но в этом не было большой нужды.

Ежов шагнул в портал первым. И оказался на небольшой полянке… в лесу. Кэдог-Праат все-таки приземлил их посреди леса. Оставалось только надеяться, что это среднерусский лиственный, а не сибирская тайга. Михаил в природоведении не разбирался абсолютно, и распознать деревья не смог.

За ним вышли Койфман и Джина. Старичок опирался на свою любимую винтовку, выглядящую точь-в-точь, как заурядная пенсионерская клюка немного необычной формы. Джина очень неохотно спрятала свои игольники за пазуху — на Земле молодые дамы обычно не расхаживают с двумя пистолетами на бедрах. Нет, исключения встречаются, но ее не назовешь типичным случаем. Хотя женщина в обтягивающем черном латексе (прорехи уже исчезли — костюм Джины оказался саморегенерирующим), с разноцветными волосами, татуированным лицом и ярко-желтыми глазами в любом случае будет притягивать чужие взгляды.

Косколито, разумеется, тоже прихватил оружие. Свой любимый «Огненный Варан». Без этого автомата он вообще не выходил из «Вурдалака». А вот маска оказалась очень хорошая — примерно такими, наверное, пользовался Фантомас. Телосложение у серранов почти такое же, как и у людей. На руки Косколито надел перчатки. Правда, приглядевшись, можно было заметить когти, торчащие на кончиках пальцев.

Последним из прохода выбрался Остап. На правом плече он нес любимую плазменную пушку. И эта пушка стала первым, что увидели четверо остальных — Остап шел спиной вперед. И что-то тянул за собой, слегка покряхтывая.

— Остапчик, брось, не пролезет же! — ласково возмутился Койфман, первым понявший, что такое волочет за собой алкморег — планетарный катер. Одну из «Эриний».

— Да что ты будешь делать! — ругнулся Остап. — Бесова штуковина, не хочет пролезать, хоть ты тресни!