Обручальный кинжал - Александра Руда

— С замужеством некоторые проблемы, — тихо сказала я, не решаясь поднять глаза. — Мой муж, Жадимир Ножов, жив.

Послышались удивленные возгласы. Все солдаты, прибывшие с Велом, давно служили у нас в замке и знали о моем замужестве.

— Как он может быть жив, если я самолично проводил расследование обстоятельств его гибели? — раздался среди возбужденных шепотков изумленный голос бывшего начальника стражи. — Ты уверена?

— Конечно, — кивнула я, чувствуя себя несчастной. — Я его видела не далее как сегодня утром в замке ульдона.

— А ты уверена, что это именно он, а не морок, наведенный ульдоном? — спросил мелодичным голосом Мезенмир.

Я резко повернулась к нему.

— Конечно! Неужели я бы не смогла узнать своего мужа, когда он…

Я вовремя закрыла рот и даже умудрилась не сильно покраснеть. В любом случае, даже если Тар Уйэди создал такую иллюзию или просто оживил Жадимира, только живой человек мог так целоваться. Жадимир при поцелуе всегда легонько прикусывает мне нижнюю губу, по-своему ласкает уголки губ, и скопировать это невозможно. В общем, я была совершенно уверена, что мой муж жив-здоров и собирается оставаться таким как можно дольше.

Я внезапно осознала, что на поляне царит тишина и что на меня уставились десять пар любопытных мужских глаз и еще одна пара насмешливых. Я уже было открыла рот, чтобы сказать хоть что-то, способное прервать это мучительное молчание, как дядя Вел сказал тщательно контролируемым голосом:

— Если вся проблема в разводе, то у меня есть полномочия вас развести, даже если мы находимся не на территории нашего королевства. — Воин вынул из-за пазухи кожаную папку и открыл ее. Там была куча бумаг, украшенных вензелями домена Крюка и с личными печатями Владетеля.

— Вот это да! — удивилась я. — А не много ли полномочий для бывшего начальника стражи?

Мезенмир фыркнул, остальные солдаты прятали улыбки.

— Что смешного? — требовательно спросила я, заподозрив неладное.

— Ясноцвета! — Вел взял меня за руки, глядя прямо в глаза, как в детстве, когда он сообщал мне что-то важное и боялся моей реакции. — Ты не задумывалась, почему твой отец, сторонник строгой иерархии, никогда не возражал, чтобы ты обращалась ко мне «дядя Вел»?

— Я думала, это потому, что ты со мной с детства… — начала было я, но потом замолчала и почувствовала, как у меня некрасиво и совсем неприлично для наследницы домена отвисает нижняя челюсть. — Ты… — прокашлявшись, я все-таки нашла в себе силы спросить: — Вы мой дядя?!

— Единокровный младший брат Яснограда Крюка Велимор Крюков. — Он грациозно поднялся и отвесил мне поклон, сделавший бы честь любому придворному.

Я глазела на такого знакомого и одновременно незнакомого человека, чувствуя себя последней дурой. Теперь мне стало понятно, почему отец так легко отнесся к возможности появления у меня детей от Жадимира. Тогда, почти три года назад, я думала, что это потому, что мы с Ножовым всегда будем вместе, но на самом деле отец был готов сделать из моих не совсем чистокровных детей помощников в правлении. Никто лучше не прикроет тебе спину, чем правильно воспитанный близкий человек. И именно поэтому Велимор был всегда рядом с Ясноградом, и отец доверял ему, как никому другому. Дядя может сколько угодно рассказывать о том, что его понизили в должности, однако кому еще мог поручить отец возвращение наследницы домена?

— Я даже и представить не могла…

— Так и было задумано, — пожал плечами Велимор. — Все окружающие должны были быть уверены, что я простой вояка. Осторожность — второе имя твоего отца. Ему бы не хотелось, чтобы кто-то был поводом для возможного шантажа Дома Крюка.

В голове у меня зашумело. Наверное, для меня на сегодня событий было более чем достаточно.

Кто-то тронул меня за руку. Я обернулась и увидела внимательный взгляд Мезенмира.

— Может быть, вам дать воды?

Наверное, он думает обо мне так же, как и остальные, что я капризная девчонка. Я мысленно прикинула, что лучше: чтобы он думал, что я слаба, или показать ему свою силу. В конце концов, решила, что сильной я всегда успею побыть, а вот если он меня недооценит, то это может оказаться полезным.

— Пожалуйста, — пролепетала я и обратилась к дяде: — Какие сюрпризы меня еще ждут?

— Как я уже сказал, отец очень обеспокоен текущей политической ситуацией и хочет, чтобы твой домен был сильным. Поэтому я хочу тебе представить твоего вероятного мужа, Мезенмира Ножа.

Несколько недель назад я, узнав, что отец решил выдать меня замуж за Ярослава Волка, не смогла сдержать эмоций. Теперь, когда меня окружало уже трое мужчин, так или иначе желающих меня заполучить, появление еще одного я уже могла вынести спокойно. Привычка — великое дело!

Дядя достал из папки бумагу и протянул мне. Я машинально взяла ее и опустила глаза на ровные строки. Это был уже подписанный Владетелями Крюком и Ножом, а также их поверенными брачный контракт. Я уже держала в руках подобную вещь три года назад, но тогда печатей и вензелей было куда меньше. Ну конечно, союз наследницы домена и младшего сына Владетеля — это не временный брак между младшей дочкой Владетеля и мелким аристократом.

Строчка для подписей новобрачных была пустой.

— Я готов подписать контракт хоть сейчас, — сказал Мезенмир, протягивая мне флягу с водой. В его глазах где-то в глубине была горькая насмешка, но я не могла понять, что его так забавляет и огорчает одновременно.

Я снова опустила глаза на контракт и все, о чем я могла связно подумать, так это: «Даезаэль будет счастлив».

— Ясноцвета! — окликнул меня дядя. (Его голос доносился до меня, словно я была закутана в толстое одеяло.) — Цыпленочек, ты меня слышишь?

Мне в губы ткнулась холодная фляга с водой. Я вздрогнула и несколько раз моргнула, чтобы сосредоточиться. Денек сегодня выдался не из легких, а если учесть, что я сегодня еще не завтракала (да и вообще не ела минувшие три дня), удивительно, что я еще держалась на ногах. Я попила воды, и перед глазами перестали плавать разноцветные круги. Я заставила себя поднять голову, чтобы поблагодарить за воду.

Передо мной на коленях стоял Мезенмир и кривил губы так, как это могут делать только чистокровные благородные, словно не мог решить, что будет уместнее — пожалеть, подбодрить или посмеяться над моей слабостью. Я решила, что благодарить не буду, в конце концов, он был обязан проявить обо мне заботу.

— Смотрю, у отца не сменился секретарь. — Я снова посмотрела на ровные строчки, выписанные идеальным почерком.

— Вы чуть в обморок не упали, — ровным голосом произнес Нож. Его лицо напоминало бесчувственную маску. — Вот это реакция на известие о предстоящем браке!

— Я не ела несколько дней, — сказала я, усилием воли заставляя себя держаться ровно.

— Пресветлые Боги! — воскликнул Вел. — Почему?