Мир проклятий и демонов - Микки Хост

– Спасибо, – скрипнул зубами Третий.

– Пожалуйста. Так вот, кто-нибудь из них наверняка даст представление на одной из площадей. Можем посмотреть.

– Ты просто хочешь пофлиртовать с какой-нибудь феей.

– Неправда! – горячо возразил Магнус. – Или, – тут же добавил он, задумавшись, – правда. Какая, к раксу, разница? Нужно брать от жизни все, что она предлагает, а она всегда предлагает мне приятную компанию и хорошее вино.

– Ты вообще помнишь, что являешься моим рыцарем?

– Какой идиот решил, что сальватору нужен рыцарь?

– Ты. Ты решил, что мне нужен рыцарь, и стал им, – ответил Третий, и Пайпер вдруг заметила, что совсем не удивлена этой необычной подробности.

– О, – выдал Магнус, мгновенно изменившись в лице. – Что ж, я действительно гениален… А, смотри, Золотце, это же алтарь для драу!

Он ускорил шаг и потянул Пайпер за собой. Алтарь для драу был небольшим – три каменные таблички с вытесанными на них письменами, прислоненные к тису, росшему в центре улицы. Длинные тонкие ветви дерева тянулись во все стороны, укрытые слоем снега, а к ним были привязаны разноцветные ленты, листы бумаги, пожелтевшие от времени и мокрые от снега, увядшие цветы и венки из маленьких скрюченных веточек. Возле самого алтаря стояла хрустальная чаша с чистой водой и несколько зажженных палочек благовоний.

– Драу любят, когда им оставляют подношения, – с умным видом пояснил Магнус, постучав пальцем по краю одной из табличек. – Вот здесь их клятва быть нашими соседями, друзьями и защитниками. В обмен на то, что мы будем беречь их, провожать в путь и баловать подношениями, разумеется.

Пайпер принюхалась:

– Можжевельник они тоже любят?

– Запахи должны помочь им в лесу Мерулы, – ответил Третий.

Пайпер вздрогнула. У сигридцев лес Мерулы – это то же, что мир мертвых у землян. Некое особое пространство, куда они попадают после смерти и где, в зависимости от деяний при жизни, могут либо заблудиться, либо отыскать путь к упокоению. В одной из книг Джинна Пайпер читала, что на неугодных Мерула спускала своих черных волков. Тех, кто оказывался в ее царстве без сопровождения из мира живых, волки сначала тщательно изучали, а уже после богиня решала, что с ними делать. Пайпер не смогла найти информации о том, что это за сопровождение такое должно быть.

– Можжевельник всегда означал ясный ум и избавление от страхов, – торопливо пояснил Магнус. – Драу, которые раньше брали подношения отсюда, а сейчас бродят по лесу Мерулы, должны ясно мыслить и быть смелыми, чтобы богиня была к ним милосердной. Так мы пытаемся помочь им.

– Используя запахи?

– Именно. Запахи должны напоминать ушедшим, что когда-то они были живыми, и тогда Мерула не даст им заблудиться в лесу. Она поймет, что они заслуживают упокоения.

Пайпер молча кивнула. Алтарь и сам тис не выглядели запущенными, не напоминали о смерти и о тех, кого уже не было в живых. Девушка вспомнила портлендское кладбище: ровные ряды могильных плит из светлого камня – одинаковые, простые, серые. Пайпер не верила ни в Бога, ни в богов, а загробная жизнь или перерождение для нее были лишь попытками людей придумать оправдания своим действиям, или успокоить себя тем, что они еще увидят ушедших на том свете или в каком-то ином мире.

Сейчас ей стало немного страшно. Она не знала точно, какова продолжительность жизни драу и могут ли они вернуться в своем прошлом обличье или переродиться в новом. Эта мысль засела в голове так же крепко, как и сотни остальных: после того, как она увидела своими глазами и ощутила то, что раньше считала сказкой, отрицать существование богов и загробной жизни больше не получалось. Почему-то становилось неуютно, когда она думала об этом. Словно чувствовала, как немилосердные боги, не отвечавшие на молитвы сигридцев, наблюдают за их жизнью из какого-нибудь уютного местечка, где им уже нет дела до бед смертных. Может быть, пьют свое божественное вино и веселятся, а сигридцы для них – словно маленькие игрушки в кукольном домике. Или боги играют в бридж и совсем не следят, как развиваются события.

– Не унывай, Золотце, – Магнус легонько пихнул ее локтем, широко улыбаясь. – Драу этого не любят. Им нравится, когда мы веселы.

Возле алтаря драу слова рыцаря показались очень странными.

– На самом деле это не только алтарь для погибших, – словно прочитав ее мысли, добавил он. – Драу живут иначе, чем мы, так что… Ну, они не так серьезны в этом вопросе, как ты можешь подумать. А вот ирау – другое дело. Им подавай помпезные алтари, посвящай баллады и все прочее. Если когда-нибудь встретишься с ирау – не делай глупостей. Убьют без колебаний.

Пайпер не смогла заставить себя кивнуть. Она думала целую вечность, сомневалась, мысленно ругалась, но все же произнесла:

– Я не встречала ирау лично, но видела, что она сделала.

Третий, стоявший все это время так тихо, что Пайпер успела забыть о нем, вдруг хмыкнул.

– Надеюсь, это было не что-то ужасное, – пробормотал Магнус.

– Это было что-то ужасное. Потребовалась моя кровь, чтобы появился хотя бы шанс на спасение.

Она покосилась на Третьего и заметила заинтересованность во взгляде. Либо он начал предполагать, для чего потребовалась ее кровь, либо уже знал ответ и пытался соотнести с тем, что было известно ему.

Наверное, если бы Пайпер рассказала, что произошло на самом деле, они бы придумали, как помочь Стефану. Каким-то же образом Арне смог спасти Эйса от последствий эриама – сумеет спасти и Стефана. Нужно лишь понять, каким именно образом использовать Время. Пайпер согласилась бы, даже если бы это означало, что придется отложить возвращение домой.

Теперь она даже не могла понять, что было для нее домом. Может быть, дом дяди Джона. Или особняк Гилберта. Или Омага – приветливая, яркая вопреки снегам, ветрам и отдаленности от привычного мира.

«Тебе бы успокоиться, – услышала Пайпер внутренний голос. Не Лерайе, ведь та опять игнорировала ее вопросы. – Давай, Золотце. Ты ведь решила, что со всем справишься».

Лишь секундой позже она поняла, что прозвище Магнуса намертво приклеилось к ней. Это тревожило и нравилось в равной степени.

– Пожалуйста, скажи что-нибудь, – шепнул рыцарь. – Меня пугает твое молчание.

Пайпер выдохнула, улыбнувшись.

– Я думала, ты потребуешь подробностей или что-то такое.

– Я, вообще-то, не такой уж и засранец. Но если хочешь рассказать какую-нибудь историю, я с радостью послушаю. Мне все еще интересно, каков твой мир.

– Не то чтобы я его по-настоящему знала.

Магнус нахмурился и посмотрел на Третьего, но тот отрешенно таращился в пространство перед собой. Руки сальватора