Серебряный лебедь - Сабрина Джеффрис

Черт побери, кто мог сказать ему, что она родом из Норвуда? Сама она назвала только графство. Может быть, Чэрити проболталась? Нет, тогда она обязательно догадалась бы, куда он уехал.

У Анабеллы пересохло во рту. Она никак не могла понять, зачем Колину понадобилось предпринимать такое утомительное путешествие после того, как он выяснил, где она родилась.

– Что прикажете подать на ужин, милорд? – почтительно осведомился управляющий.

– Ничего. Я уже поел. Распорядитесь, чтобы принесли вина в мой кабинет.

– А для… для молодой леди?

Она отметила, как споткнулся на полуслове управляющий, но ей не было дела ни до него, ни до остальных, по всей видимости, многочисленных слуг.

– Анабелла, ты хочешь что-нибудь? – спокойно, словно не замечая, как она встревожена и перепугана, поинтересовался Колин.

– Нет, спасибо, – прошептала она.

Ей хотелось исчезнуть из этого дома, но тут управляющий вряд ли смог бы ей помочь.

Анабелла и Колин остались одни в огромном холле.

– Как я тебе уже говорил, за последние две недели я не прикоснулся ни к одной женщине, – тихо произнес он, и ей почудилась в его голосе скрытая угроза. – А теперь нам с тобой надо о многом поговорить.

Колин взял ее под руку, и они пошли вверх по мраморной лестнице. Анабелла похолодела от ужасного предчувствия. Она шла, пытаясь приободрить себя, и думала:

«Да-да! И я не успокоюсь, пока не получу от него объяснений. Пусть даже на это потребуется целая ночь».

Радость ты моя!

Пусть суждена мне гибель, скрыть не в силах:

Люблю тебя; а если разлюблю,

Наступит хаос.

Шекспир. Отелло. [Перевод Б. Пастернака. ] Акт 3, сцена 3.

Пока они поднимались на второй этаж, у Анабеллы от напряженных размышлений закружилась голова. Ее мучали два вопроса. Что Колин намерен предпринять теперь, когда ему все стало известно? И, черт побери, у кого он выведал, что она родом из Норвуда?

На первый вопрос она получила ответ почти сразу же. Миновав холл, они вошли в большую комнату с множеством книжных шкафов, стоявших вдоль стен. Колин повернулся к Анабелле и мрачно спросил:

– Почему ты мне не рассказала, что твою мать казнили за убийство твоего отчима?

– Никто не хочет распространяться о подобных вещах, – нарочито небрежно бросила она и горделиво подняла голову.

Ее слова еще более ожесточили Колина.

– В Норвуде некоторые говорят, что ты принимала участие в убийстве.

Вся ее оборона рассыпалась в прах.

– Нет! Это неправда! – вскричала Анабелла. – Колин, неужели ты поверил?..

– Нет, – лицо его немного смягчилось. – По счастью, мне удалось найти человека, который все видел собственными глазами. Но лучше было бы, если бы ты раньше и сама мне об этом рассказала.

Постучав в дверь и получив разрешение войти, появился лакей с графином на подносе. Колин отошел от Анабеллы и встал перед горящим камином.

Анабелла смотрела на лакея невидящим взором и думала о том, что услышала от Колина. Теперь она была уверена, что он не встречался с другой женщиной, но легче ей от этого не стало. Напротив, сейчас Анабелле казалось, что предпочтительнее было бы, чтоб Колин завел себе любовницу, чем съездил в Норвуд.

Но теперь уже ничего изменить нельзя – Колин побывал там и узнал, что ее мать казнили. Зачем он туда поехал? Как догадался, что там ее родина?

Анабелла с трудом дождалась ухода лакея. Когда тот приблизился к двери, Колин окликнул его и сухо распорядился:

– Позаботьтесь, чтобы нас не беспокоили.

– Слушаюсь, милорд, – лакей поклонился и закрыл за собой дверь.

Собравшись с силами, Анабелла задала самый главный вопрос.

– Колин, зачем ты ездил в Норвуд?

Он ответил не сразу. Опершись на каминную доску, Колин смотрел на огонь. Отблески пламени переливались на его волосах, и он сейчас был очень похож на готового к прыжку тигра. Огонь словно напоминал Анабелле, насколько опасен ее возлюбленный в гневе.

– Зачем ты ездил в Норвуд? – повторила она. – Как ты узнал, что я родом из Норвуда?

С непроницаемым лицом Колин повернулся к ней.

– Я отправился туда потому, что хотел узнать все твои тайны. Особенно те, что ты так старательно от меня скрывала.

– Но как…

– Не забывай, что я был шпионом. У нас есть свои способы получения нужных сведений.

– Да, но…

– Как я узнал, это к делу не относится, – жестко заявил Колин и, подойдя к столу, налил в оловянный кубок вина. – Главное то, что я там был. А теперь прошу ответить на несколько интересующих меня вопросов.

Анабелла застыла, боясь отвести взгляд в сторону. Мрачная решимость Колина привела ее в ужас, но она все же попыталась воспротивиться:

– С какой стати я должна тебе отвечать? Ты спас меня от короля, но за это я с тобой щедро расплатилась. Ты же на мои вопросы не отвечаешь.

Он нервно пригладил обеими руками свою золотую гриву.

– Каких ответов ты от меня ждешь?

– Я хочу знать, что побудило тебя ехать в Норвуд и кто мой отец.

Колин заметно удивился:

– Ты полагаешь, что я знаю, кто твой отец, – в его словах слышался не вопрос, а утверждение.

– Да! Ты ведь такой ловкий шпион, ты знаешь всех лондонских аристократов. Объясни, отчего же ты не распознал герб на перстне? И почему ты отправился в Норвуд докапываться до моих секретов, хотя тебе было прекрасно известно, что для меня жизненно важно узнать, кому принадлежит этот перстень?

Колин хотел возразить, но передумал и сухо ответил:

– Твой отец – Эдвард Мейнард, граф Уолчестер. На перстне изображен его герб.

Анабелла изумилась легкости, с какой она получила ответ, и подозрительно посмотрела на него, ожидая подвоха.

– Но… когда… как давно…

Колин со стуком поставил кубок на поднос.

– Как ты правильно заметила, я хорошо знаком с нашей аристократией. Герб Уолчестера я узнал сразу, как только ты показала перстень.

Почувствовав слабость в ногах, Анабелла опустилась в ближайшее кресло. Итак, граф Уолчестер ее отец… Наконец-то она узнала правду. Однако его имя ничего ей не говорило, она понимала, что необходимо познакомиться с этим человеком.

– Почему ты не назвал его тогда… ночью?

Колин прищурился:

– Я не знал, как ты намерена поступить с этими сведениями. Впрочем, я и сейчас этого не знаю.