Заблудший ангел - Хавьер Сьерра

— Сигнал? — побледнела я. — Богу?

— Нет, камню Мартина, естественно.

— Доктор Скотт, вы должны немедленно это увидеть! Здесь снаружи какие-то идиоты не пропускают меня к вам!

Монитор настольного видеотелефона Эдгара Скотта внезапно загорелся, заставив вздрогнуть троих мужчин, сосредоточенно разглядывавших спутниковые фотографии с севера Испании. По очевидным соображениям безопасности этот кабинет в штаб-квартире Национального управления военно-космической разведки США (УНР) бдительно охранялся агентами секретных служб, не позволявшими никому приближаться к дверям более чем на пятнадцать метров. Однако они не успели блокировать внутреннюю связь между этим помещением и другими офисами здания.

— НМВВ только что обнаружил новый очаг излучения X! — надрывался звонивший.

— Излучение X? — Майкл Оуэн поднял вопросительный взгляд от стола.

Оператор УНР сумел подключиться к внутренней системе связи здания, и теперь его круглое, раскрасневшееся от спешки лицо светилось на экране интеркома.

— Хорошо, Миллз, — спокойно ответил его начальник. — Я сейчас приду.

Директор АНБ поморщился:

— Минуточку. Что это за чертовы лучи X? И куда, интересно, вы собираетесь идти?

— Мы называем так сигнал, обнаруженный несколько часов назад в Сантьяго. Если пойманный сейчас сигнал подобен первому и продлится так же недолго, то лучше наблюдать его из контрольного зала. Вы можете сопровождать меня, а можете, если угодно, подождать меня здесь.

— Если президент не возражает… — вступил Оуэн.

Роджер Кастл уже вскочил на ноги и последовал за Скоттом.

— Идемте, — позвал он.

Втроем они прошли по металлическим мосткам, отделяющим административную зону от помещений технических служб. Скотт на секунду задержался перед устройством, считывающим рисунок сетчатки глаза. С легким жужжанием бронированная дверь открылась, и мужчины оказались в зале, где всю стену занимал огромный плазменный экран. Свет был приглушен, в воздухе витал аромат свежесваренного кофе. Все свидетельствовало о том, что ночь предстояла долгая. Около контрольных панелей сидело не больше десятка человек, и президент смог расслабиться. Если повезет, они даже не заметят его присутствия.

Но удача была не на его стороне. Толстячок, возникший на экране видеотелефона минутой раньше, подбежал к ним, пыхтя, и встал как вкопанный, узнав Роджера Кастла.

— Господин президент? — прошептал он, к явному неудовольствию Роджера.

— Это Джек Миллз, сэр, ответственный за мониторинг, — пришел на помощь доктор Скотт, спасая своего подчиненного от неловкости.

— Большая честь для нас, господин президент!

— Прошу вас говорить потише и не афишировать мое присутствие, — ответил Кастл.

— Конечно, господин президент!

В этот момент гигантский экран показывал карту мира, на которой разными цветами были изображены пронумерованные траектории орбит околоземных спутников, а под ними шли длинные столбцы кодов. Оуэн и Роджер Кастл определили их как цели слежения для спутников.

— И где произошло это излучение X? — спросил Кастл у Миллза.

— Мы зафиксировали этот сигнал шесть минут назад, сэр. Его будет лучше видно на маленьких мониторах.

Вчетвером они склонились над одной из консолей, передающей в реальном времени изображение Пиренейского полуострова. Миллз отодвинул в сторону недопитый кофе и набрал на клавиатуре несколько команд. Изображение начало плавно меняться, выбранный участок приблизился с полным разрешением.

— Опять Сантьяго? — спросил Кастл, наблюдая за движением курсоров.

— Нет, сэр, — пробормотал Миллз. — Сейчас идут два сигнала, почти синхронные. Первый был обнаружен НМВВ на северном побережье Испании, в местечке Нойя. По нашему времени в пять сорок семь, то есть три минуты назад.

— Нойя?

— Это примерно в сорока километрах к западу от предыдущего сигнала, сэр.

— А второй?

— Он поступил на двадцать секунд позже. Другой наш спутник, КН-19, только что локализовал его в районе горы Арарат. Мы зафиксировали его координаты, они соответствуют приграничной зоне между Ираном и Турцией.

— Не там ли, где был похищен?..

— Очень близко оттуда, сэр, — оборвал его Оуэн, стараясь не допустить, чтобы информация начала распространяться по каналам, выходящим из-под его контроля.

Кастл понял намек.

— А вы в курсе, кто способен подавать подобный сигнал?

В ответ на новый вопрос президента Джек Миллз лишь пожал плечами и виновато улыбнулся. Кастлу хотелось, в конце концов, узнать в лицо врага операции «Элиас», но никто не собирался облегчать ему эту задачу.

— Мы не имеем ни малейшего представления, сэр.

— Русские? Иранцы?..

— Мы не знаем, сэр, — удрученно ответил Миллз.

Тогда Роджер Кастл обернулся к директору АНБ и продолжил свой суровый допрос:

— Ответьте тогда вы, мистер Оуэн: какова вероятность того, что эти аномалии вызваны одним из камней, являющихся целью вашего проекта?

— Весьма высока, сэр.

— И у нас есть план завладеть ими?

— Само собой. УНР имеет доступ к нашей базе данных и вместе с тем связано с группой быстрого реагирования морской разведки. Если все идет согласно протоколу, то в настоящую минуту уже отдан приказ обследовать эти зоны всем группам, находящимся в непосредственной близости от данных географических координат.

С озабоченным выражением лица Роджер Кастл отошел от монитора и по пути к выходу жестом подозвал Майкла Оуэна. Ему нужно было выяснить кое-что еще, то, что не выходило у него из головы с момента последнего телефонного разговора с его помощницей Эллен Уотсон. Сейчас она находилась в Мадриде, не так уж далеко от места, где был обнаружен источник электромагнитного излучения.

— Майкл, по вине этих камней уже исчезли два человека, при этом один из них — гражданин Соединенных Штатов. Я очень надеюсь, что вы не станете просто развлекаться, попусту меняя орбиты спутников, и сможете доставить мне в Овальный кабинет не только фотографии…

— Понятно, сэр.

— Держите меня в курсе событий. Что касается вас, господа, — повысив голос, обратился он к ученым, — я уверен, что вы сохраните мой визит в тайне. А сейчас мне необходимо сделать несколько звонков.

— Вы отлично поработали, сеньора Фабер, — промолвил Даджян, снимая с плеч рюкзак и раскрывая ноутбук.

Армянин светился таким воодушевлением, какого раньше я у него не наблюдала. Адамант он положил на крышку надгробия, а автомат прислонил к саркофагу Хуана де Казавиньи.