Весы правосудия - Виталий Держапольский

По моей спине пробежали крупные мурашки, а лоб покрылся холодной испариной. Никогда еще я не находился так близко от экзекутора, причиняющего человеку настоящую боль.

— Ты же этого хотел? — прошептала Айа. — Чтобы он не соскочил просто так?

— Да! — Я сжал кулаки так сильно, что слегка отросшие ногти впились мне в ладони. — Именно этого!

Пусть это и неправильно, наблюдать за человеческими мучениями и испытывать всепоглощающую радость… Нет, не радость — а чувство удовлетворения, что в окружающем меня мире, пусть и не намного, но станет «чище» и безопаснее без этаких вот отморозков, называющихся людьми лишь по какому-то недоразумению. Ибо они монстры, бешенные твари, не имеющие даже права на существование!

— Тогда наслаждайся, красавчик! — прошептала богиня. — Но смотри, не превратись ненароком в подобного зверя! Зло — оно крайне заразно…

Еще бы! И я это прекрасно понимал!

Нож в руках Анубиса растворился в воздухе. Он положил руки на рассеченную грудь терминатора и слегка надавил ладонями по краям он раны. Грудная клетка раскрылась, как расцветающий уродливый цветок, встопорщившись окровавленными ребрами. Запустив руку в разрез, Анубис ухватил когтистой лапой остановившееся сердце Термиатора и без усилий вырвал его из груди. Не обращая больше внимание на мычащего о боли убийцу, Владыка мертвых подошел к столу с весами. Пятная темной тягучей кровью, сочащейся из выдернутого сердца, Анубис ухватил свободной рукой, лежащее рядом с весами невесомое перышко, которое осторожно водрузил на одну из чаш весов. Чаша немного отклонилась от горизонтали и замерла.

— Это перо Истины богини Маат, — вновь зашептала мне на ухо Айа. — Если вырезанное сердце перевесит его — Анубис вынесет обвинительный вердикт. Если сравняется, либо окажется легче — душа будет признана праведной, и отправится в Элисиум, Острова Блаженных.

Шакалоголовый бог мертвых положил продолжающее истекать черной кровью сердце Термитора на вторую чашу весов и, придерживая её рукой за веревку, уравновесил подвижную конструкцию. Затем он осторожно убрал руку и чаша с сердцем стремительно ухнуло вниз, со звоном впечатываясь в деревянную столешницу.

— Виновен! — тоном, не терпящим возражений, пролаял Анубис.

Подхватив с чаши сердце, Владыка мертвых вернулся к скамье. Забросив сердце внутрь тела, он зарастил чудовищную рану на груди Коли одним наложением рук, а после распечатал его уста.

— Чтоб ты издох, пес вонючий! — надрывно закричал убийца, едва только ему стала доступна речь. — Я еще доберусь до те…

— Уведите! — не слушая изрыгающего проклятия мертвого киллера, невозмутимо распорядился Анубис.

Дымные щупальца духов мщения вновь пришли в движения, утаскивая трепыхающееся тело куда-то в темноту. Некоторое время до нас еще доносились утихающие с расстоянием проклятие, но вскоре они затихли и они.

Закончивший свои дела Анубис вновь обратил взор на нас с Айей.

— Вы увидели все, что хотели? — хрипло поинтересовался Владыка Запада. Видимо, его звериные голосовые связки плохо справлялись с человеческой речью.

— Более чем! — Айа вновь поклонилась шакалоголовому богу. — Это послужит хорошим уроком для молодого Надзирающего, только-только вступившего на этот путь.

— Надзирающий? — гортанно прогавкал Анубис, заинтересованно взглянув на меня. — Желаю твоему миру Справедливости и Правосудия! — торжественно произнес он, приложив правую руку к груди. — Ты первый Надзирающий, посетивший мои мрачные чертоги вживую, — сообщил Посмертный Судия. — Я чувствую, что ты близок нам, служителям Вселенского Закона, своим неуемным стремлением к всеобщей Справедливости. Поэтому, прошу принять от меня это скромное подношение…

Анубис протянул ко мне раскрытую ладонь, на которой лежал золотой амулет — крест, с петлей вместо верхнего луча.

Я растерянно моргал глазами, не зная, что предпринять. Судя по торжественному виду Анубиса, он дарил мне нечто особенное. Что символизировал этот, довольно простой на вид амулет, я даже не представлял. Изумленная не меньше моего Айа больно толкнула меня острым локотком в бок, словно говоря: чего застыл, придурок? Бери, давай! И я взял увесистый крест с ладони Владыки Мертвых.

— Я… даже не знаю… как отблагодарить тебя, Повелитель Смерти, — проблеял я нечто невразумительное.

Анубис осклабился, растянув губы в «умильной» собачьей улыбке, если можно назвать милой большую пасть полную крупных и острых клыков.

— Я не нуждаюсь в благодарностях, — ответил Анубис. — Я отдал его, потому что считаю тебя достойным сего божественного знака! Но ты не знаешь, что это, не так ли? — невозмутимо спросил он, совершенно по-собачьи свесив влажный язык на сторону.

— Даже не представляю, — не стал я лукавить перед лицом бога, отлично распознающего даже малейшую ложь. Мне бы такой детектор лжи, я бы тогда развернулся.

— А ты знаешь, что это? — обратился Анубис к моей прекрасной спутнице.

— Конечно, Великий! — кивнув, произнесла Айа. — Это Анх, Крукс Ансата — Ключ Жизни, дарующий божественное бессмертие, отпирающий врата вечности, дарующий мудрость и защиту от Вселенского Зла…

— Достаточно! — остановил её Владыка Мертвых. — Ты знаешь, а, следовательно, сможешь объяснить Надзирающему, едва ступившему на путь, чем одарил его старый шакал. А мне пора — мертвые не должны долго ожидать Справедливого Суда! Еще увидимся, коллега, — радушно попрощался с Айей Анубис, — возможно и мне когда-нибудь придется перенимать твои секреты.

— Почту за честь, о Великий! — Поклонилась Айа, прощаясь.

— До встречи, молодой Надзирающий, — напоследок взглянул на меня шакалоголовый бог. — Не знаю, когда это произойдет, но на мой Суд попадают порой даже бессмертные боги! Постарайся, чтобы это произошло как можно позже, — посоветовал он мне. — Но рано или поздно мы с тобой обязательно встретимся. И я буду несказанно рад, если перо Истины богини Маат перевесит твое сердце!

— Я постараюсь, Владыка! — Я почтительно склонил перед древним богом свою голову, и Владыка Мертвых осенил меня своим прикосновением.

— Из тебя получиться правильный Надзирающий! — рыкнул Анубис, убирая ладонь с моего затылка. — Запомни, не хороший, а правильный — ибо Истина должна всегда стоять во главе угла!

После этих слов Анубис «подернулся» рябью, как и вся его «патологоанатомическая лаборатория» и испарился. А мы с Айей оказались на берегу не слишком широкой реки, с шумом вливающейся в темную огромную пещеру, над входом в которую была выбита в камне надпись на неизвестном мне языке. Я пригляделся, и незнакомые мне символы неожиданно сложились в понятные слова, которые я прочитал вслух:

— Я увожу к отверженным селеньям,

Я увожу сквозь вековечный стон,

Я увожу к погибшим поколеньям.

Был правдою мой Зодчий вдохновлён: