Второй кубанский поход и освобождение Северного Кавказа. Том 6 - Сергей Владимирович Волков

на обочину дороги, а мой санитар уже поднимался на бугры, за своими. Упадок сил подкрепил мне вид нашего Кубанского конного полка справа от нас, начавшего атаку по флангу красных. Отступление красных кончилось полным их разгромом, была взята батарея и около тысячи пленных.

Впоследствии, в 1919 году, уже во 2-м Корниловском ударном полку из числа этих пленных у меня был денщик, Иван Никифорович Колесников, который так говорил про этот бой: «Все мы были собраны комиссарами из разбежавшихся чинов 39-й пехотной дивизии по Ставропольской губернии. Нормально вы не могли бы взять этой позиции, вас было очень мало для этого, и мы это видели, но мы не хотели воевать и разбежались по хлебам, а стреляли только коммунисты».

За ворвавшимися в окопы красных ударниками потянулась и наша артиллерия. Подъезжает ко мне полковник Гетц, недоумевающе смотрит на меня и восклицает: «Как, уже?» Отвечаю с досадой: «У корниловцев это нормально». Это уже третье ранение в Добровольческой армии, два из них 28-го числа, которое принесет мне в будущем немало неприятностей. Потери за этот бой у корниловцев были велики —136 человек, но зато результаты его оказались блестящими: село Медвежье было легко взято и не было потеряно время для дальнейшего исполнения задачи. Вновь поехал я в Новочеркасск на старое место в госпиталь, в помещение епархиального училища. Досадно было, что удалось только взглянуть, но фактически не принять участия в походе в условиях многообещающих.

ПРИКАЗ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ

Ст. Ново-Покровская

№ 0322

30 июня 1918 г. 12 час. 30 м.

1) Противник к вчерашнему вечеру занимал ст. Незамаевскую, Кальниболоцкую, Терновскую, дорогу из Терновской на Ильинскую и ст. Ильинскую, группируясь главными силами, до 6 тысяч человек при многочисленной артиллерии, в районе станции Порошинской и станицы Терновской. Перед станицей Тихорецкой устраивались окопы.

2) В течение сего дня 30 июня генерал Эрдели должен овладеть станицей Незамаевской, полковник Кутепов станицей Кальниболоцкой, что им уже сделано, полковник Покровский должен 1 июля перейти в станицу Незамаевскую.

3) Завтра 1 июля приказываю овладеть станицей Тихорецкой и разбить противника, группирующегося в районе станицы Терновской станции Тихорецкой.

а) Генералу Эрдели (1-я конная дивизия в составе 1-й бригады и 3-го Кубанского конного полка, 1-я конно-горная батарея и броневик «Корниловец») к рассвету разрушить железную дорогу в районе станции Леушковской, овладеть станицей Ново-Леушковской, оставив там сильный заслон с артиллерией для обеспечения Армии со стороны станции Сосыка, остальными силами двигаться на станицу Ново-Рождественскую, откуда ударить в тыл Тихорецкой группе и разрушить железнодорожный путь Тихорецкая—Екатеринодар.

б) Полковнику Кутепову (1-я дивизия и броневик «Кубанец») к рассвету выйти на дорогу хутор Николаевский – станица Тихорецкая и ударить в левый фланг и тыл противника, расположенного в районе ст. Порошинской, имея в дальнейшем своей целью преследовать противника через станицу Тихорецкую и атаку станции Тихорецкой с севера.

в) Полковнику Дроздовскому (3-я дивизия, броневой поезд и броневики «Доброволец» и «Партизан») к рассвету подойти к позициям противника у станицы Терновской и атаковать противника, занимающего станицу Терновскую. В дальнейшем быстрое наступление на станцию Тихорецкую вдоль железной дороги с целью овладеть этой станцией.

г) Генералу Боровскому к рассвету выйти на линию южная окраина станицы Терновской и станицы Архангельской и атаковать левый фланг и тыл противника, расположенного в районе станицы Терновской, имея в дальнейшем целью атаковать станцию Тихорецкая с юго-востока. К рассвету… (дальнейший текст приказа утерян).

Уничтожив Южную группу красноармейцев, дивизия генерала Боровского двинулась на Тихорецкую, и 1 июля, как было назначено генералом Деникиным, совместными действиями частей армии весь Тихорецкий район был окружен. Корниловскому Ударному полку предстояло окружение станции с юга, перерезав линию железной дороги на Кавказскую. Судя по тому, что из трех взятых армией бронепоездов два были брошены именно на этом направлении, значит, красные предполагали сюда отступать большими силами, которые корниловцы отбросили, заставив их бросить всю материальную часть. После ожесточенного боя, продолжавшегося до поздней ночи, большевики потерпели полное поражение. Оперативная сводка от 2 июля гласила: «Трофеи Армии громадны, захвачено три бронепоезда, аэроплан, много орудий (50), большое число огнестрельных и других боевых припасов (в том числе бронебойные), много интендантского имущества».

Досадно, что о потерях в людях, наших и противника, ничего не говорится. Корниловский ударный полк за рейд генерала Боровского в 115 верст до Ильинской за три дня и плюс верст двадцать для обхода Тихорецкой с юга, с пересечением железной дороги на Кавказскую, бил противника молниеносными атаками, времени для маневра не было, а отсюда лишние потери. Судя по прибывшим в Новочеркасск раненым, четверть состава полка выбыла из строя, то есть до 300 человек.

В следующей операции по овладению Екатеринодаром на долю Корниловского ударного полка вместе с частями 2-й дивизии выпала предварительная задача: овладеть станцией Кавказская, железнодорожным узлом, соединяющим Екатеринодар, Ставрополь и Армавир.

С такой же быстротой, как в своем первом рейде, генерал Боровский совершил с боями переход в 60 верст и овладел Кавказской. Потери 75 человек. Развивая успех, Корниловский ударный полк двинулся на юг, к Армавиру, захватил станцию Гулькевичи, откуда круто повернул на запад и, переправившись на правый берег Кубани, занял станицу Григориполисскую и ночной атакой разбил красных у станицы Прочноокопской, расположенной на высоком берегу Кубани над самым городом Армавиром. 14 июля утром с налета был взят город Армавир (потери 120 человек), но через несколько дней генерал Боровский был вынужден оттянуть корниловцев снова с Кавказской.

Продвигаясь к Екатеринодару вдоль железнодорожной линии, Корниловский ударный полк дошел до станции Ладожская. Станция была обнесена глубокими окопами. Корниловцы ворвались в них с большими потерями, но и в окопах большевики продолжали отбиваться ручными гранатами. «Да кто же вы такие, черти?» – кричали корниловцы. «Мы чертова сотня товарища Жлобы: а вы кто?» – «Мы корниловцы!» – отвечали наши и бросились в атаку с криком «ура!». Потери 75 человек.

На самой станции командир роты капитан Морозов[152] узнал, что в 4 верстах от станции застрял бронепоезд красных. Гурьбой по полотну шли к нему корниловцы. Рядом по дороге тянулась артиллерия, пулеметные тачанки. В темноте вырисовывалась на рельсах черная громада. Раздался окрик: «Стой! Кто идет?» Ответ: «Корниловцы!» – и в один миг, с криками «ура!», офицеры забросали бронепоезд ручными гранатами. 6 дальнобойных орудий и 20 пулеметов были добычей капитана Морозова.

В полковых записях и воспоминаниях корниловцев имя капитана Морозова почти всегда упоминается с эпитетом «доблестный». И действительно, капитан Морозов со своей ротой, а потом уже и с 3-м батальоном часто решал участь боя. Он был одним из первых