Время жестких мер - Алексей Пронин

– Ты негодяй, – заявила она, когда он возник на пороге и полез целоваться. – Ты взвалил на мои плечи груз ожидания.

Пару раз она позволила себя поцеловать, потом пустилась в бега. Он настиг ее в районе спальни, повалил, применив запрещенный прием. Снять кожаное пальто он, видимо, посчитал излишним. Зачем? Она и в пальто его любила.

– Чем занималась, любимая? – он смотрел на нее, как девушка на бриллиант.

– Думала, – призналась она, – что я такая молодая и богатая, зачем мне муж?

– А мне нужны твои деньги? – удивился он.

– Даже миллиончика не попросишь? – расстроилась она.

Он пожал плечами.

– Я неплохо зарабатываю. В следующем году собираюсь менять машину – довольно с меня двадцатого века. Разведусь с женой, проведу успешную рекламную кампанию…

– Ты еще не развелся?

Он как-то съежился.

– А мы куда-то спешим?

Она рассмеялась.

– Признайся, тебе точно не нужны мои миллионы?

Вместо ответа он решил снять пальто. Потом еще кое-что. Потом с нее. Он самым бессовестным образом уходил от ответа…

Они никогда не говорили про миллионы. Он приезжал через день, тратил деньги на бензин, плутал проселочными дорогами, чтобы его не выследили. Он скрывал ото всех – даже от приятеля из полиции – место ее «схрона». Жизнь научила. Привозил цветы, продукты, книги, развлечения, на жалобные причитания, что она без пользы растрачивает последние молодые годы, просил еще немного подождать. Полиция и люди из частного сыска вот-вот выйдут на след беспринципного родственника папы Петро, и последняя угроза ее безопасности развеется, как прах над морем. Обвинение в убийстве Неживых с нее уже сняли, паспорт нашелся в рабочем сейфе Богоявленского, при желании она может вернуться на работу в полицию (но она же этого не хочет, правильно?)… Она всегда с нетерпением ждала его приезда, бегала от окна к окну, прихорашивалась, примеряла французское белье, которое в замшелой русской избе смотрелось лучше некуда.

– Любопытная новость, – сообщил Павел, важно попыхивая сигаретой (этот ритуал частенько завершал активную фазу любовных отношений), – в пригороде Турина найден окаменевший труп человека по имени Франческо Вазаретти. Троюродный брат господина Петро Мазини – твоего любезного отчима. Этого парня, собственно, и подозревали в происках.

– Никогда о таком не слышала.

– Но самое интересное, что убили его еще в конце сентября. Тело найдено на стройке, под фундаментом – как водится, случайно. Убийство совершил, видимо, некто, связанный с Богоявленским, – еще не зная о его безвременной кончине. Поздравляю, дорогая, теперь у тебя не осталось никого, кто мог бы покуситься на твои миллионы.

– Кроме тебя.

– Кроме меня, – согласился он. – А будешь говорить обидные вещи, встану и уйду. Зимуй тут…

– Прости. – Она вцепилась в него. – Я же вижу, не слепая. Ты сделал для меня так много, не зная ни про какие миллионы… Постой, – дошло до нее, – если господина Франческо Вазаретти лишили самого дорогого в конце сентября, то что я делаю в этой глуши?

– Здесь свежий воздух, здоровая экология… – начал он глумиться.

– Выходит, с конца сентября моей жизни УЖЕ ничего не угрожало! – прозрела она.

Он отодвинулся на всякий случай, сделал невинное лицо.

– Ну, вроде того, дорогая. Прости, ошибочка вышла. Мы можем собрать твои вещи.

Она не стала учинять дебош на корабле. Закрыла глаза. Шквал эмоций. Как же это называется, забыла… весь мир в кармане?! Что же делать, куда податься?!

– Знаешь, дорогой, – она повернулась и посмотрела ему в глаза, – я, кажется, разобралась в перипетиях этого странного дела – насколько это позволительно бывшей слабоумной, – но не поняла одного.

– Чего? – Он сделал заинтересованное лицо.

– Почему в твой первый визит я приняла тебя за своего любовника? Ты вошел, я тебя узнала… непонятно.

Он что-то замямлил про свою располагающую внешность, чувственную ауру, широкую и глубокую душу, но она приложила палец к его губам.

– Я вообразила, что у меня есть любовник. У меня на самом деле был любовник, похожий на тебя?

– Ты была не собой, ты была Кирой Князевой.

– У настоящей Киры есть любовник? По имени Павел?

Он удивился.

– Не думаю. Но если есть… то это не я.

Они лежали, о чем-то думали. Загадки никогда не кончатся. Нужно вставать, бежать паковать чемоданы. Ведь так интересно, что же будет дальше…